Идея проведения ЭКСПО-2020 широкой аудитории не интересна, она не интересна даже уральским элитам. Каждый раз, когда заходит разговор о всемирной выставке, самая распространенная реакция – вопросы, вопросы, вопросы. ЭКСПО не входит в список актуальных потребностей, на нее нет общественного запроса. Это видно и по вчерашнему дню: Екатеринбург представил свою заявку в Париже, но широкого обсуждения это не вызывает. Происходит странное: власть заявку не бросает, меняются губернаторы, а идея остается. Даже народный полпред Холманских считает своим долгом в первой же речи поддержать ЭКСПО. Чтобы разобраться в том, что так занимает первые (в плане должностей) умы Урала, корреспондент «URA.Ru» был отправлен в Париж. Не в пресс-тур, а за редакционные деньги – чтоб честнее было.

 

 

 

Я не был в Шанхае в 2010-м, и в этом году в корейскую Есу вряд ли попаду. В 2008-м году мог оказаться в испанской Сарагосе, где тоже была ЭКСПО, но опоздал на несколько дней. Просто не знал, что там проходит выставка. Так же как мои друзья не знают, что сейчас ЭКСПО в Южной Корее.

 

Для меня ЭКСПО – это мероприятие под которое была построена Эйфелева башня, созданы «Рабочий и колхозница» и каслинский павильон, красивая деревня в Барселоне. Зачем это Екатеринбургу, не знаю. Но мы ввязались в борьбу, и хочется понять: что это за драка и чем закончится.

 

 

 

12 июня Екатеринбург презентовал уже вторую свою заявку. Таков регламент работы Международного бюро выставок – некоммерческой организации, имеющей права на организацию ЭКСПО. Ее головной и единственный офис – в Париже, где проходило шесть всемирных выставок. По задумке, бюро объединяет десятки стран (и не включает, например, США) представители которых собираются на ассамблеи и решают, когда и где будет проходить очередная ЭКСПО. В течение двух лет кандидаты делают по пять презентаций, после чего голосование и определение победителя.

 

 

 

Во вторник на ассамблее сначала отчитывались те, кто уже победил. Делегация корейской Есу показывала ролики со своей площадки. Шел 32-й день их ЭКСПО, через павильоны прошло 2,5 млн посетителей, и даже на отобранных видеокадрах было видно, что массового интереса выставка не вызвала. В самом многолюдном павильоне с детьми разговаривало изображение компьютерного дельфина. Дельфин потешно двигал носом, дети радовались, взрослые отдыхали.

 

 

 

Следующим был отчет голландцев где, оказывается, тоже идет ЭКСПО – цветочная. Из ролика следовало, что в стране устроили эдакий большой цветочный отдел OBI, но подвела погода. «Вначале было холодно и не все страны успели подготовить свои павильоны», - вздыхал докладчик. 

 

Представитель Милана опоздал и был расслаблен. Его большая ЭКСПО пройдет в 2015 году, на нее пока заявились 87 государств, но никто не сомневается, что их будет больше – итальянская выставка запланирована с темой «Еда». Через год после нее будет тематическая выставка в Анталье. Турки не стремились покорить аудиторию цифрами и отчетами, показывали лишь милый ролик с детьми и цветами, всячески обыгрывая шаблонное «Дети цветы жизни», обещая показать одновременно четыре времени года и момент «когда земля и небо полны цветов».

 

 

 

Этот релаксовый настрой понятен: докладчики уже выиграли право на проведение своих ЭКСПО, да и метать бисер было не перед кем. До начала мероприятия Международное бюро выставок представлялось мне маленьким ООН, подобием ФИФА, Международного олимпийского комитета. В арендованном конференц-зале стояли десятки кресел с наклеенными пометками - Бельгия, Румыния, Малайзия, Оман, Португалия, Уругвай, Армения. Страна за страной, в алфавитном порядке. К тому же, я помню приезд в Екатеринбург генсека бюро Висенте Лоссерталеса и чиновное возбуждение по этому поводу.

 

 

 

На своей земле Лоссерталес оказался не так велик, и даже более того – весьма прост. Он разговаривал с членами своего бюро, много улыбался. Он был рад каждому, потому что этих «каждых» было не так и много. К началу ассамблеи зал не был занят даже на четвертую часть. Все те, под кого бронировались кресла, просто не пришли.

 

 

 

Многолюднее стало только к кофе-брейку. Этого момента ждали семь стран: Россия и четыре ее конкурента за ЭКСПО-2020, а также Казахстан с Бельгией, которые борются между собой за ЭКСПО 2017 года. По традиции бюро, в паузу каждая страна пыталась расположить к себе членов организации разными приятностями: Эмираты – финиками, Таиланд – папкой для записей, Турция – книгой о здоровом образе жизни и конфетами, Бельгия – шоколадом и брелками с Тинтином, Казахстан – канцелярской сувениркой. Пакетики формата А6 (с вложенным буклетом заявки и флешкой в виде эмблемы ЭКСПО) и конфеты «Красная шапочка» от Екатеринбурга на этом фоне смотрелись бедно. Но не беднее всех: Бразилия раздавала даже не подарочные флешки, а собственную презентацию на маленьком кусочке пластика, размером с кредитку.

 

 

 

Бюро не живет принципами Олимпиад и ФИФА, и от презентов, мелкого подкупа никто не отказывался. Из зала пакеты выносили в обеих руках.

 

Происходящее разочаровывало, увиденное не совпадало с образом, созданном в Екатеринбурге. Бежать, впрочем, было некуда – до презентации заявки родного города - еще два часа. Оставалось смотреть на других.

 

 

 

«Я говорю сегодня как руководитель, как женщина и мать, - уверенно начала свое выступление министр экономики Казахстана Жанар Аитжанова. – Наш мир изменился и больше никогда не будет таким, как прежде. Мы стали близки друг другу как никогда, но при этом мы выжимаем из планеты все соки и ничего не даем взамен». Она придавала всей ассамблее какой-то новый смысл, больший статус. Идея заявки – обмен технологиями по возобновляемым источникам электроэнергии – поднимала ЭКСПО на приличный уровень.

 

 

 

В презентации Казахстана было видеообращение президента Нурсултана Назарбаева, уверявшего, что подача заявки – всеобщее решение народа. Аудиторию покоряли всеми возможными средствами: в новом видеоролике перечислялись самые страшные техногенные катастрофы последнего полувека. Казахстан доказывал, что может проводить подобную ЭКСПО, потому что, закрыв полигон Семипалатинска, восстановил загрязненную территорию. Пафос заявки бил рекорды. «Смотрите, как высоко поднялся человек в поисках счастья, - говорил голос в очередном ролике под картинку космоса, и тут же – под панораму поля, - а счастье было вокруг». Премьер страны Карим Массимов, специально приехавший в Париж, обещал решение финансовых проблем тем странам, что не смогут оплатить свое участие.

 

 

 

На этом фоне конкурент Бельгия (город Льеж) смотрелась блекло. У европейского премьера Элио ди Рупо не было государственного лоска, который был у казахского. Да и тему он предлагал технологическую: обсудить возможности развития коммуникаций. Премьер монотонно читал свой доклад, а затем уступил место журналистам и актрисе, устроившим капустник прямо перед президиумом ассамблеи.

 

 

 

Без шпилек, впрочем, тоже не обошлось: как будто подкалывая Казахстан, бельгийцы заканчивали свою презентацию словами: «У нас есть традиция – последнее слово всегда за гражданами. Дадим им слово». На экране начался веселый опрос. Фразу «Льеж – это рок-н-ролл» зал встретил аплодисментами. 

 

Со стороны эта борьба смотрелась странно: и премьеры, выступавшие перед пустым залом (интересно, Медведев или Путин способны на такое или посчитают это унижением?), и этот спектакль (заявку представляли бельгийские аналоги Сергея Брилева и Аллочки из «Универа»). Но прежде всего то, с какой страстью и рвением бился Казахстан, и как нехотя, играясь, работала Бельгия.

 

 

 

Оставался только спор за ЭКСПО-2020. Свердловская заявка была разбита на три части: представитель заявочного комитета Александр Чернов рассказывал о новой площадке: для аудитории это была нужная, но не важная информация. Другое дело – жители Екатеринбурга, для которых решение строить ЭКСПО на ВИЗе означает наведение порядка в одном из самых заброшенных уголков муниципалитета. Новые набережные и доступ к воде всего за семь лет – это оправдание любой ЭКСПО.

 

Губернатор Евгений Куйвашев, поздоровавшийся на английском, но свою речь читавший на русском обещал, что федеральные деньги на это будут. Экран в зале был пуст: ни Аркадий Дворкович, ни Дмитрий Медведев, ни Владимир Путин спецзаявлений к ассамблее не записывали. Серьезность слов регионального лидера подтверждала только картинка вечернего Кремля.

 

 

Анна Копенкина, которую знает каждый зритель «Вести. Урал», в статусе посла заявки «ЭКСПО-2020» показывала с трибуны валенки. У Екатеринбурга не много достопримечательностей, он неизвестен, а потому пытается покорить членов бюро своей темой «Глобальный разум». Копенкина на примере валенок доказывала, что в современном мире даже деревня может быть актуальной: «Всегда считалось, что валенки исконно русская обувь, но сейчас она входит в каталоги ведущих домов моды».

 

Ей в помощь был и ролик. Хотя правильнее сказать - мини-фильм: студентка УрФУ бежала в парк Харитонова на встречу с Шекспиром, затем в галерею бутиков у «Тихвина» - к Клеопатре, позже – в цирк к Эйнштейну. Динамично, ярко, красочно, подтверждая, что знания доступны в любой точке мира. И не всем понятно. «Какая-то мечта педофила», - отчего-то выдала моя русскоговорящая соседка.

 

Российская делегация выходить из зала не стала, решили посмотреть конкурентов. Тайский Аютхай показал презентацию в духе рекламы «Курорты Краснодарского края», и сорвал аплодисменты только приездом вице-премьера Чумпола Силапа-Арча. Отличился турецкий Измир. В их ролике европеец путешествует по Турции и везде получает радушный прием: приглашен даже на свадьбу. «ЭКСПО надо проводить там, где людям приятно находиться, а не только смотреть выставку, - бросал камень в российскую команду бизнесмен Люсьен Аркса. – Мы открыты и толерантны, у нас теперь разрешены смешанные браки».

 

 

 

Его страна предлагала сделать темой ЭКСПО здоровье, и в заявке Измира указано, что он находится между термальным источником и первой лечебницей Эскулапа. Поэтому в подарок гости получали книгу Мемета Оза, который тоже вышел на сцену, показал легкие курильщика, после чего запрыгнул на стол в президиуме и начал рассказывать, какой должна быть талия человека.

 

«Здорово, доктор Озз, но ваша заявка перебрала десять минут», - сделали замечание из президиума, под смех зала.

 

Заявочный комитет Дубая покорял проработанностью всех вопросов: там уже знали кто будет строить деревню ЭКСПО, какая компания обеспечит прилет участников (конечно, государственная Emirates ). Для Эмиратов выставка – дополнительный туристический повод. В стране любят свою историю быстрого превращения из государства бедуинов в главную стройку планеты, и в рекламном ролике десятилетний Али – мальчишка-собиратель жемчуга – едет в Дубаи, в город мечты, так же, как 50 млн туристов ежегодно.

 

 

 

Последними были делегаты Сан-Пауло. У них были козыри, похожие на русские: в 2014-м в Бразилии будет чемпионат мира по футболу, а потом соревнование за соревнованием, международные собрания и конгрессы. «Я паулистано», - говорили герои заявочного ролика, утверждая, что это отдельная общность людей. «Я итальянец и я паулистано», «я американка и я паулистано». «Я гражданин русской федерации, - утверждал седой гражданин в белом костюме. – И я паулистано».

 

«Нам нужно сделать акцент на толерантности и на поддержке обществом идеи проведения ЭКСПО, - вздохнул новый глава наблюдательного совета Аркадий Чернецкий, когда все уже закончилось. – А вообще, ролик у нас получился хороший. Самый лучший». И впервые за много лет не было повода с ним спорить.

 

Проблема заключалась в другом: не все члены бюро видели эти ролики, многие голосуют так, как посоветует Лассерталес и их правительства. Для этого нужны постоянные консультации, встречи и переговоры, которые пока некому вести. Первым шагом стал прием в российском посольстве, куда были званы все (даже Мирей Матье и Марина Влади): традиционный, правильный, с черной икрой, селедкой, цыганами и «Мохнатым шмелем». На выходе каждый гость получал спецкнигу «Бренды России».

 

«У нас есть еще сюрпризы, но пока раскрывать их не буду, - интриговал Сергей Колушев, реально отвечавший за заявку, а официально – за международное продвижение. – Я бы не брался за эту работу, если бы не было нормального шанса выиграть». И это был тот редкий случай, когда за сделанное Россией было не только не стыдно, было приятно, что объективно получилась лучшая презентация.