Режиссер Андрей Кончаловский претендует на дотацию Минкульта в 70 млн рублей, чтобы снять фильм о том, как высшее руководство страны легализовало убийство десятков рабочих в Новочеркасске в 1962 году. Если помощь дадут, то это станет половиной всего бюджета картины. Может ли современная власть позволить жесткую критику в адрес бюрократии и силовиков? Почему «28 панфиловцев» является нетипичной пропагандой и где совпали интересы российского зрителя и чиновников, рассказали эксперты «URA.RU». Историческая драма «Дорогие товарищи…» расскажет о восстании в Новочеркасске Ростовской области. Оно началось 1 июня 1962 года в среде сотрудников электровозостроительного завода (НЭВЗ) и вначале выглядело как забастовка: рабочие отказались приступать к своим обязанностям. Причиной стало то, что из-за непростой экономической ситуации руководство страны во главе с Никитой Хрущевым повысило цены на мясо и масло на 30 и 25% соответственно. Одновременно с этим на заводе подняли норму выработки, что привело к снижению зарплат. По сравнению с другими предприятиями НЭВЗ характеризовался как отсталый — на нем широко применялся тяжелый физический труд. Текучесть кадров привела к тому, что на службу часто брали бывших заключенных. В первые июньские дни 1962-го именно агрессия и пьянство стали одними из главных причин того, что на второй день, когда забастовка перешла в восстание с постоянными призывами атаковать представителей силовых ведомств, пострадали люди. Погибло более 20 человек, свыше 80 получили ранения. По приказу Хрущева информация о событиях была засекречена. «Государство вполне может использовать правдивую историю Новочеркасского восстания, чтобы показать обществу объективную картину — считает директор Института политической социологии Вячеслав Смирнов. — Ситуация там была неоднозначная. С одной стороны, советские органы подавляли демонстрацию рабочих. С другой — не все рабочие там были в адеквате. Люди должны знать правду с двух сторон». Он отмечает, что у россиян есть запрос на качественные патриотические фильмы, рассчитанные «не на две извилины». «Они при этом даже могут быть пропагандистскими. Но запрос этот небольшой — порядка 10%, а остальные патриотические даже наши избиратели хотят блокбастеры в стиле «Голливуд» типа «Викинга» или «Скифа», — говорит он и отмечает, что достоверных исследований на этот счет до сих пор не проводилось. Ведущий эксперт Центра политических технологий Роман Ларионов уточняет, что вместе с тем выходят достаточно разные картины. Наряду с поверхностными блокбастерами сняли фильм «Батальон» (о женских отрядах смерти), «Штрафбат», где показано, что война была выиграна вопреки тоталитаризму и личности Сталина. Эксперт считает, что есть разные подходы внутри одной идеологии, что и приводит к финансированию этих картин: «Так проявляется борьба элит. Фильмы, обращенные к монархическим ценностям, более древним ценностям или советским». Тренд на исторические фильмы укрепился после протестов 2011—2012 годов, говорит заместитель гендиректора Центра политических технологий Алексей Макаркин и добавляет, что политику реализовал глава Минкульта Владимир Мединский, хотя и до него разовые акции уже имели место. Так было с фильмом «1612», который должен был обосновать введение нового праздника 4 ноября вместо революционного 7 ноября. Однако тогда, по его словам, проект провалился из-за того, что история эта слишком древняя и была снята неинтересно. Желания массового зрителя и власти совпали по двум темам, указывает он. Во-первых, Великая Отечественная война, как главный консолидирующий элемент общества, а, во-вторых, недалекое советское прошлое, которое вызывает ностальгию у людей среднего и старшего возрастов. В частности, недавний успех фильмов «Движение вверх» и «Время первых» (о первом выходе в открытый космос) говорит именно об этой тенденции. Причем, по мнению Макаркина, важной отличительной чертой этих лент является то, что в них нет стопроцентно позитивного изложения советского времени. «Если мы посмотрим на этот тренд, то наиболее нехарактерный для него фильм — „28 панфиловцев“. В нем нет негативных персонажей с советской стороны, зато есть жесткое противостояние на „мы“ и „они“. Он похож на советский, — отмечает эксперт. — В официальном кинематографе укрепились иные тенденции. Например, в фильме „Движение вверх“ есть не только прославление баскетболистов, но и пренебрежительное отношение к ним чиновников, а в фильме про космонавтов показана холодная война и готовность властей пожертвовать летчиками». Критика стала допустимой, потому что руководство страны не хочет быть апологетом ценностей СССР. «Сейчас проводится другая соцполитика: планируется увеличение пенсионного возраста, доля бесплатной медицины сокращается. Власть не хочет, чтобы эта волна инициировала призыв: „Вернемся в СССР, где все было бесплатным“. Есть задача пройти по тонкой грани», — говорит он. Поэтому Минкультуры вполне может поощрить фильм Кончаловского и дать ему 70 миллионов рублей, считает Макаркин: «Этот фильм про очень одиозный период советского государства, когда военные стреляли в рабочих по приказу командиров и вождей. Ему [режиссеру] хочется снять картину, чтобы осудить тогдашнее советское руководство, а государству нужно показать, что нельзя идти за подстрекателями, и что нынешняя Россия решает проблемы иначе». Знаток политтехнологий уверяет, что проект проспонсируют, если в нем будет «показана трагедия с двух сторон», где будут не правы и партбюрократы и радикалы, а главной мыслью станет то, что все нужно решать мирным путем. «Кончаловский человек опытный. Он пройдет по этой тонкой грани», — считает Макаркин.

прочитать статью полностью