Как жителям Мариуполя мстили ВСУ и националисты

Город Новоазовск и близлежащие к нему поселки стали местом сбора людей, сумевших вырваться из осажденного Мариуполя. С его окраин и пригородов бегут горожане, спасаясь от обстрелов артиллерии и снайперов. Эвакуацией ценой собственных жизней занимаются солдаты армии ДНР и российские военные, а спасенных принимают волонтеры. Что рассказывают люди, которым с самого начала спецоперации мстили ВСУ и закрепившиеся в Мариуполе националисты — в материале URA.RU.

Волонтерство под обстрелами

Число эвакуированных и тех, кто сумел своими силами уехать из Мариуполя из его пригородов, с каждым днем растет. Одним из центров, куда прибывают беженцы, стал город Новоазовск, что в паре десятков километров от самой горячей точки ДНР. Беженцам здесь оказывается вся необходимая помощь, а к сбору одежды, лекарств и средств гигиены, подключились неравнодушные граждане ДНР. Посылки и деньги шлют теперь даже из России.

Здание ДОСААФ находится неподалеку от администрации Новоазовска. Внутри нас встречает Марина — статная блондинка. В холодном и неотапливаемом учебном классе свалена груда одежды, коробки с лекарствами, памперсами и прочими предметами личной гигиены. Практически ежедневно отсюда это увозят грузовики в центры размещения беженцев из Мариуполя и его окрестностей. Их ВСУ начали бомбить с самого начала спецоперации России на Украине — местные уверены, что им так мстили.

«Я делаю все это на общественных началах. Папа и брат у меня сейчас на фронте. Мы своими глазами видим, что происходит сейчас с этими людьми и хотим помочь. Внести свой вклад в то, чтобы мир наступил как можно быстрее. Все эти вещи, только за последние три дня принесли сюда люди. Кто-то несет одежду, кто-то — лекарства и предметы гигиены. Другие просто несут деньги, чтобы мы могли закупить все необходимое. Много присылают из других городов России. Затем мы все это сортируем и отправляем в центры, где сейчас находятся эвакуированные.

                        Многие из беженцев сейчас находятся практические в беспомощном состоянии. Там ведь много стариков и инвалидов. Они бежали от бомбежек в чем были», — рассказывает Марина.
                        

У Марины непростая судьба. Начавшаяся в 2014 году война фактически оборвала ее спортивную карьеру — она была постоянным участником сборной Украины по велогонкам, и впереди было блестящее спортивное будущее.

«У меня квартира в Мариуполе осталась, родственники живут в городе. Я прекрасно понимаю, что сейчас чувствуют эти люди, поэтому просто не могла оставаться безучастной, и мы с Андреем организовали эту помощь. Этим людям сейчас нелегко. Если мы здесь за восемь лет уже свыклись с регулярными обстрелами, то они фактически в считанные дни остались без всего. Их дома стоят разрушенные, и когда они смогут вернуться обратно неизвестно. Да и сама я не могут сейчас даже спать спокойно, пока мой брат и отец на фронте в непонятно каких условиях находятся», — делится своими переживаниями девушка.

Международный женский день Марина вынуждена проводить за сортировкой вещей. Решаемся предложить свою помощь и отвезти лекарства в один из пунктов размещения беженцев, он в близлежащем селе Казацкое.

«Пять суток в подвале»

До Казацкого едем неспешно, чтобы колеса нашего автомобиля не отвалились на очередной выбоине от мины. «Раньше по этой дороге мы тренировались с велокомандой. Здесь было ровное полотно, как раз для шоссейных гонок. Потом же все тут разбила техника. Да и начальник нашей велобазы с началом войны прихватил все снаряжение и удрал в Мариуполь. Так из моей жизни исчез велоспорт», — рассказывает Марина.

Село Казацкое находится на безопасном расстоянии от Мариуполя. Здесь практически никогда не было обстрелов, да и сам Новоазовск после пика военного конфликта в 2014—2015 годах не испытывал на себе ударов украинской артиллерии. О войне здесь стали постепенно забывать, но февраль 2022 года внес в жизнь местных существенные коррективы.

Наш пункт назначения — сельская школа. Здесь сейчас размещены более 50 человек. Большинство из них эвакуировали из села Талаковка, которое в течение пяти суток находилось под постоянными обстрелами ВСУ.

                        Как утверждают жители села, бомбить начали в ночь с 23 на 24 февраля и обстрелы не стихали до тех пор, пока армия ДНР не вытеснила украинские подразделения прямиком к Мариуполю.
                        

По словам сотрудников школы, которые на время боевых действий переквалифицировались из преподавателей в волонтеров, в Казацком сейчас в основном находятся пенсионеры. Есть несколько инвалидов, в том числе детей. «Сейчас все ожидают окончания боев и надеются быстрее вернуться домой. Люди ведь бежали от обстрелов. Мы принимали из здесь ночью после спешной эвакуации на автобусах. Они пять суток просидели в подвале школы, пока их не забрали солдаты ДНР. Все промерзли, были голодные. При этом ведь не всех мы сумели увезти из той же Талаковки. Многие решили остаться, а кто-то вообще не знал об эвакуации, прячась от обстрелов в собственных домах», — рассказывают сотрудники центра размещения беженцев.

У нее в селе остался взрослый сын. В суматохе он просто не сумел эвакуироваться. Связи с ним нет, да и если бы сотовая связь в селе работала, дозвониться до него все равно было бы невозможно.

                        «Украинские солдаты отобрали у него телефон и паспорт. Перед началом обстрелов, он бежал домой от друга. Они схватили его рядом с нашим домом. Оттуда они запускали беспилотник. Ему сказали, что он якобы работает на ДНР и сейчас специально отсчитывает шаги, чтобы противник смог определить место запуска беспилотника.
                        

Паспорт и телефон ему не вернули, а после уже началась вся эта суматоха. Я не знаю, что с моим сыном, жив ли он», — сокрушается жительница Талаковки.

«Солдаты ДНР нас прикрывали от снайперов»

Многие из тех, кто прибывают сейчас в центры размещения беженцев под Новоазовском, спустя несколько дней уезжают либо в Россию, либо в Донецк, говорит Татьяна, успевшая сбежать из Мариуполя, 4 марта. До этого времени закрепившиеся в в городе националисты и ВСУ были заинтересованы в том, чтобы никто из горожан не покинул города.

Коренные мариупольцы рассказывают, что в один из мартовских дней людей, собравшихся на площади в ожидании эвакуационного транспорта, разогнали украинские военные. «Это традиционная тактика „живого щита“, которым уже много лет прикрываются украинские националисты», — рассказывает еще одна собеседница агентства.

По словам Татьяны, многие ее друзья и родственники не могут выбраться из города. Власти не организовывают гуманитарные коридоры, а люди без воды и еды прячутся в подвалах. Ходят даже слухи, что в городе люди начали умирать от обезвоживания, а от безысходности пьют воду из луж.