Губернатор Югры Наталья Комарова дала большое интервью журналу «Югра», в котором впервые публично ответила на самые непростые вопросы. Один из них – о том, что муж главы региона, Вадим Комаров, является по национальности чеченцем. Слух преследует Комарову уже много лет и активно обсуждался в ХМАО при ее назначении губернатором.

 
«Вы знаете, за вами, как за публичным лицом, идет шлейф слухов. Вы постоянно и трепетно рассказываете о своей семье. О дочерях, об их успехах. О муже, который занимается музыкой, но кто-то настырно сосватал вам (в супруги – прим. ред.) кавказского джигита. Простите меня за этот вопрос, но ложь отсекается только правдой», - сказал ей интервьюер. Губернатор отметила, что этот «гениальный» слух, который кто-то придумал в свое время, является красноречивым подтверждением того, что общество пока так устроено, что оно не допускает цивилизованных причин появления женщины во власти.

 

«А с этим слухом я особенно никогда не боролась. Думала, что к честному человеку грязь не липнет. Но, как видите, ошибалась, - рассказывает Наталья Комарова. - Однажды мне это надоело, и я решила все выяснить до конца, размотать эту цепочку слухов. Дошла до самого последнего, на кого ссылались. И что вы думаете он сказал? Он удивленно спросил: «А что – это не так?» «Нет не так. Зачем вы это говорите?» И слышу в ответ: ну извините нас, пожалуйста. Я извинила, а слух остался. Вот бабушка-ветеран пишет мне письмо с просьбой, а потом заканчивает, что не пойму я ее, потому что у меня муж – чеченец. Спрашиваю бабушку: «Зачем так написала?» И оказалось, у нее дочь живет с кавказцем, который ее обижает, а про меня, опять же, она слышала где-то. Я ей говорю:кто-то сказал, пустил слух, а вы еще и написали. Вы же женщина. Вы не понимаете, что для меня, для женщины, это унизительно? И она прощения просит. А ведь меня они же и выбирали. Голосовали как за главу Нового Уренгоя… 73 процента проголосовало. Выбирали в Государственную думу − значит верили».

 
Впервые губернатор говорила и о такой личной теме, как вера в Бога.

 
«Я родилась в семье, где, по сути, насаждался атеизм. Мой папа работал в партийных органах и, естественно, не позволил бы, чтобы его дети были крещены. Это своего рода личный пример. Но моего младшего брата мама с бабушкой, преодолев все семейные препятствия, все-таки крестили, потому что он очень болел. И они посчитали, что это единственный способ «вытащить» ребенка, так и случилось. Слава Богу, у меня замечательный брат, он жив, здоров и по сей день рядом со мной. А я так и оставалась некрещеной. Без Божьего благословения. И только в 1993 году я решила и приняла крещение. В значительной степени на это решение повлияло и беспокойство мамы о том, что я по вине родителей осталась без ангела-хранителя. Она переживала, чувствовала вину передо мной. И мне, в свою очередь, передавалось это беспокойство. И, честно говоря, отец к этому времени тоже хотел этого. В целом это было вызревшее решение, то есть ощущение Бога, присутствия Его, водительства, оно было и до крещения. В каждом человеке есть знание о Боге. С молоком матери, что ли, это приходит? Поэтому крещение было для меня душевным порывом, внутренней необходимостью, а не каким-то просчитанным шагом. Я так хотела. Это как любовь. Когда спрашивают: а за что ты любишь? Да откуда я знаю, просто люблю и всё. Так и здесь. Путь к Богу − это внутреннее. Сокровенное».
Также губернатор Югры поделилась фактами своей обыденной жизни. Например, рассказала, что любит котов. «Мои дети держат котов. У обеих дочерей есть коты, и я их люблю. Получаю удовольствие от общения с этими котами – Пончиком и Бантиком. Себе не завожу лишь потому, что у меня гипертрофированное чувство ответственности, я не смогу спокойно работать, зная, что у меня там кто-то без еды, без ласки. Животных я люблю…».

 

Продолжая рассказывать о работе, Наталья Комарова поведала, как она наставляет чиновников, которые стремятся подменить результат процессом.

 
«Это просто распределение времени, не более того. По моим внутренним ощущениям любой протокольной встрече, любому церемониальному событию я предпочту работу – конкретную, точную, повседневную. Хотя я понимаю необходимость таких мероприятий и стараюсь обратить их на пользу делу. Но если точнее, я просто работаю. И если для работы нужно 24 часа, я делаю это 24 часа. И когда мне подчиненные жалуются на нехватку времени при выполнении поручений, я понимаю, что они просто не организовали себя. Я сократила количество заместителей до девяти. У каждого из них − свое направление. А у меня – все направления. При этом я никогда не задерживаю решения, никто из них целый день не ждет моего решения. Поэтому как-то неубедительно звучит, когда мне говорят: я не успел, я проводил совещание. Но результата-то нет! Значит, человек ошибся в организации своего рабочего времени».