В Екатеринбурге готовят знаковое спортивное событие: Александр Шиколай (Alex Terrible) из мегапопулярной в США рок-группы Slaughter to Prevail впервые подерется на родине — в рамках турнира от RCC HARD. URA.RU приехало к нему на тренировку, чтобы расспросить: не боится ли пропустить скорый выезд в Австралию, чем Россия лучше Штатов (а что бесит у нас больше всего) и не было ли конфликтов со старыми друзьями из-за сведенной тату.
Шиколаю 31 год. Его детство и юность прошли в поселке Большой Исток. Музыкой Александр занимался с детства, обучился экстрим-вокалу. После школы стал механиком, работал на металлургическом заводе за станком, потом — контролером ОТК и некоторое время — инженером-механиком. Известность Шиколай получил после того, как завел канал на YouTube, его ролики заметили на Западе, вскоре уралец собрал группу и стал колесить по Европе и Америке (причем не стесняется показывать российский триколор).
«Точно оставлю там свое сердце»
— Александр, вы — мегапопулярный музыкант — вдруг решили драться в кулачном бою. Как это получилось?
— «Кулачка», скорее всего, меня привлекла тем, что это максимально брутальный вид спорта. Там нет перчаток и очень легко получить сечки, нанести урон даже легкими ударами. Все это вяжется с моим образом, а он у меня достаточно брутальный: мы играем тяжелый экстремальный металл, где кровь, мясо, кишки и вот это все, как в фильмах ужасов. Я считаю, что в кулачку идут прямо отбитые люди, а я таким и являюсь.
Кроме этого, я своего рода закрываю свой гештальт: в детстве мне приходилось драться, но я не был особым любителем, потому что был достаточно худощавым, мне всегда не хватало духу проверить себя в кровавых уличных драках. Я начал заниматься музыкой рано — в 13-14 лет, посвятил всю свою сознательную молодость ей, а ближе к 23-24 годам понял, что хочу привести тело в порядок: набрать мышечную массу, чтобы чувствовать себя комфортно как мужчина.
Такой у меня был бзик психологический. Начал заниматься железом, потом понял, что мышцы должны как-то использоваться. Так появились не только силовые нагрузки, но и боевые и смешанные единоборства, потом бокс, а после поймал себя на мысли, что занятия для себя не дают огромного прогресса в отличие от соревнований. Вот я себе и бросил вызов в кулачном бою.
— В октябре 2023-го у вас был первый бой, победили тяжеловеса Шака Берни. Почему сейчас деретесь в России, а не в США?
— В 2023 году я начал заниматься в Америке с Артемом Левиным (многократный победитель турниров по тайскому боксу и кикбоксингу — прим. ред.), он даже сражался с Алексом Перейра (чемпион UFC — прим.ред.) и выиграл его. Артем живет в Майами, где и я когда-то жил, там мы и познакомились. Занимались в American Top Team, он подготовил меня к первому кулачному бою.
Потом я позвонил своему местному тренеру, он организовал мне другой бой: двое соперников были в моей весовой категории — 85 кг, но слетели, а потом заявился один парень, который весил 110+ кг. Я не хотел терять времени, потому что дальше начинались концерты, и вышел с ним.
Поединок был неофициальный: в Америке, чтобы провести кулачный поединок, тебе нужна лицензия, а за нее платят огромные деньги для организации этого поединка, плюс мне нужна была лицензия бойца. Мы это сделали в андеграундном закрытом зале, я выиграл, а потом решил себя попробовать в Bare Knuckle Fighting Championship (промоушен кулачных боев в Америке — прим. ред).
— Кстати, вы должны были подраться в этой лиге в конце 2024 года, но сорвалось. Почему?
— Они сказали, что с удовольствием меня подпишут, но нужна лицензия бойца. Чтобы получить ее во Флориде, нужно провести либо пять любительских поединков, либо один профессиональный по боксу. На что я плюнул и сказал, что у нас в России можно и без всяких лицензий выступать. В Екатеринбург я летел целенаправленно: в конце декабря, как всегда, под Новый год к родителям, чтобы провести вместе праздник, потому что он для меня сокровенный, семейный. Еще задался целью, что весь январь буду тренироваться, чтобы в конце месяца выступить. Слава богу, RCC дали мне такой шанс, мне очень приятно, потому что это мой родной город и большая, очень достойная организация.
— Как появился вариант с RCC?
— Сначала я связался с Сашей Скарединым, который отвечает за клуб «Ратиборец». Спросил, может ли он мне помочь с лицензией бойца, на что он мне ответил: «Фейковую лицензию сделать не сможем, все должно быть официально». Обратился с этим же вопросом к Никите, бывшему менеджеру Александра Емельяненко. Он сказал, что может попробовать закинуть удочки в RCC Hard, так я здесь и оказался.
— Контракт подписан только на один бой. Ждать продолжения?
— Конечно. Мне нет большой разницы, где выступать — в RCC Hard или в том же BKFC. Понятное дело, что в BKFC платят больше, я буду с вами откровенным: они с ходу предложили мне 100 тысяч долларов — это с моей аудиторией, рынком, охватами. Это первая удочка. Если я буду выступать и побеждать, дай Бог, в дальнейшем буду строить уже имя не просто как музыкант, а музыкант, который бьется в кулачке. Это будет весомее и значимее, чтобы поднимать свой ценник в том BKFC.
Честно говоря, я на музыке зарабатываю достаточно большие деньги, даже больше, чем предлагали BKFC, поэтому для меня это вопрос не принципиальный, я больше хочу закрыть свой гештальт. Наверное, одним поединком я не отделаюсь: нужно штук пять провести, чтобы до конца в себе удостовериться. Может быть, я передумаю, потому что там идет большое увечье здоровью и риски, но сейчас я двигаюсь на некоем подростковом энтузиазме (смеется).
— Кстати, насчет увечий. В конце февраля вы с группой летите в Австралию, чтобы там сыграть со Slipknot. Как быть, если будут травмы?
— Поэтому мне ребята и сказали: «Давай сначала бой в январе проведем». А я хотел еще и в феврале — сразу подписать два контракта. Но мне предложили сначала посмотреть, как пройдет первый бой, а там будет месяц на заживление, если что-то, не дай Бог, сломается. Но я думаю, что все будет хорошо, я точно буду без травм. Да и сопернику травм не желаю, но и победы тоже. Я точно оставлю там [в клетке] свое сердце.
— Как сейчас устроен ваш день?
— Ребята сразу мне сказали, что тренировочный лагерь будет тяжелый, все как у настоящих спортсменов. Каждый день по две тренировки — утром и вечером. За неделю до боя — легкие тренировки, вес буду подгонять — нужно 2 кг скинуть, выходной — только воскресенье, с баней. Усталость очень сильно накопилась. Мне уже просто хочется хоть завтра подраться, чтобы все эти тренировки наконец-то закончились, и я мог выдохнуть.
«Против системы не попру — я ж не самоубийца»
— Справедливо ли рассматривать ваш бой в Екатеринбурге еще и как попытку нарастить популярность в России?
— На Западе меня действительно знают больше, но и в России, когда гуляю по улицам или отдыхаю в кафешке, люди подходят.
Здесь и правда есть фактор, что организация [RCC] дает мне новых фанатов, которые будут за меня болеть, следить за мной в дальнейшем. Но и я тоже не с пустыми руками пришел, у меня достаточно большая фанбаза. Даже если это будет подпольный бой, даже онлайн, все равно за мной будут следить. Я очень рад, что это будет именно в России происходить: в последнее время мы достаточно часто проводим концерты в Европе, США, скоро в Азию и Австралию полетим, но мне уже хочется вернуться в Россию, проводить здесь концерты и бои.
— Вы писали, что «надо срочно давать концерты в Москве, намечаем на лето, надеюсь, не отменят из-за долбанутых активистов». Когда вас ждать в столице?
— Это зависит, в первую очередь, от наших дорогих чиновников. Мы играем достаточно экстремальную, тяжелую музыку, к сожалению или к счастью, у нас в России она не очень приветствуется, например, церковью — они с недоумением к ней относятся, у людей появляются ассоциации с дьяволом. Они не считают это творчеством, как те же фильмы ужасов.
Люди думают, что мы что-то пропагандируем, но это лишь творчество: чтобы потягать железо под эту музыку, грушу побить.
Мы здесь много кому не нравимся, потому что я как персона тоже могу высказываться. У меня есть враги с 2016 года, есть много неприятелей, которые не хотят, чтобы я здесь занимался своей деятельностью.
— То есть Москва в планах есть, но переговоры пока не ведете?
— Мы пока закидываем удочки, надеемся на лучший исход. Я знаю, что очень много людей нас ждет, любят, даже из чиновников нас много кто слушает. Мне много пишут из госструктур, военные ребята и так далее. Если концерт в Москве закатим, мне кажется, соберем тысяч пять. А потом 100% попытаемся сыграть в Екатеринбурге. Последний раз мы выступали здесь в 2020 или 2021 году.
— Если говорить об активистах, кого-то опасаетесь? [Главу «Лиги безопасного интернета» Екатерину] Мизулину?
— Да я не боюсь никого, но против системы не попру — я ж не самоубийца, у меня четко есть представление, что такое система и какие люди там работают, я с ними не собираюсь ни ругаться, ни ссориться. Хочу, чтобы везде я и моя семья жили спокойно. Я не лезу на рожон, но за свое буду стоять.
«Если будет выбор, останусь в России»
— Есть ли вероятность, что вернетесь обратно в Россию?
— Я бы не сказал, что прямо переехал в США. Работаю над получением «Гринкарты», но мне просто хочется, чтобы наша группа имела доступ во все страны. Мы выступали практически везде, и друзья говорили, что мне очень повезло. А мне было наплевать — я домосед, с собакой погуляю по лесу, и мне достаточно, но потом я понял, что путешествия очень сильно расширяют кругозор, ты видишь другие миры. Сейчас я хотел бы, чтобы у меня была возможность скататься в Европу, Азию, а «Гринкарта» — это просто удобство. Я сейчас нахожусь в США по рабочей визе, которая заканчивается в августе 2025 года. Если ее продлят, я буду дальше там работать, нет — попробую получить «Гринкарту». Но мне нужно будет жить в Америке шесть месяцев подряд, а потом можно выезжать в Россию.
В моих планах кататься туда-сюда, потому что здесь у меня родители, они не собираются никуда переезжать, здесь друзья, родственники, места, в которых я вырос. Я ни в коем случае не согласен на то, чтобы у меня не было возможности сюда вернуться. Если будет стоять выбор: остаться там или в России, конечно, я останусь в России — здесь мой дом.
— У вас недавно была фотосессия в халате на улицах Екатеринбурга. При каких обстоятельствах она случилась?
— Когда-то я переезжал в Сочи, потому что мне очень не нравится вот эта грязь по весне, ее очень много. Ладно она там месяц и исчезла, а тут она два месяца, три — до сих пор грязно. Здесь еще и солнышка нет толком — Мордор, на контрасте с Флоридой: там я просыпаюсь с первыми лучиками солнца — в пять утра, и готов рвать и метать. Так я и придумал фотосессию в белоснежном халате и кроссовках, с кружечкой чая, чтобы полюбить эту грязь. Фотографировала меня Юлия Новоселова, мы вместе учились в кадетской школе. Людям понравилось, особенно ребятам из других стран. Многие из России будут говорить: «Да ты только плохое показываешь». А я показываю аутентичность. Грязь я полюбил, кстати (смеется).
— А что вообще на Урале нравится?
— Хорошая вкусная еда — вот этого мне не хватает в Соединенных Штатах, там галимый фастфуд, все пережаренное, в кляре. Из еды самое любимое — бабушкины и мамины блины. В первую очередь, когда сюда лечу, думаю о блинах (смеется). А потом набираю 8 кг моментально. Пирожки с луком и яйцом люблю, дальше всякая другая культурная еда — хачапури по-аджарски, хинкали, крабы камчатские. Я от этого кайфую, там [в США] такой культуры еды нет. Прилетаю сюда и обжираюсь.
Хорошая и недорогая медицина — тоже немаловажный аспект, особенно когда заботишься о своих родителях. В Америке мне вырезали аппендицит и выставили счет на 37 тысяч долларов. Начинаешь понимать, что на Руси не так уж и плохо, как здесь говорят многие люди. Еще нравится, что на Урале люди прямолинейные, открытые, если что-то не нравится, они сразу скажут, а ты не обижаешься. В Америке все как-то из-за спины, некрасиво.
— А что не нравится совсем?
— Много грязи, климатические условия. Разбитые дороги, хотя над этим моментом работают… Узкие улицы — город (Екатеринбург — прим. ред.) сам по себе небольшой, все понатыкано. В Америке такого нет, там улицы широкие, машин на выбор много, и они дешевле, чем здесь сейчас. Во Флориде нет передних номеров на машине, и мне это очень нравится, потому что, на мой взгляд, передний номер портит вид авто.
— Часто приезжаете домой?
— В последнее время часто, но, когда мы только улетели в США, я год прожил там без вылазки, только на Новый год прилетел. Потому что был плотный концертный график. Когда мы в Америке только обосновались, у нас было много моментов бюрократических: снять жилье, сделать документы — все это очень много времени заняло. Но я сразу сказал родителям и самым близким друзьям: если что, я сразу прилечу. В 2023-м приезжал раза три.
Как только у меня появляется возможность попасть в Россию после окончания евротура — прилетаю. Тем более, я женился в прошлом году, но уже успел развестись, поэтому часто прилетал к бывшей жене, хотел сделать ей визу. Но от постоянных перелетов устаешь: хочется добраться поскорее в одну точку и выдохнуть, хотя бы два месяца ничего не делать.
— Чем здесь занимаетесь, помимо тренировок?
— Я домосед. Все сознательное детство мы прожили в нашем доме в лесу. Гуляю с собакой, пишу музыку, перепеваю песни, спортом занимаюсь, пока есть энергия, сила, молодость. А так — куда-то в ресторан сходить и покушать вкусную еду с друзьями, в кино. Вот меня на баскетбольный матч УГМК пригласили, я на такие мероприятия с удовольствием хожу. Не любитель всяких тусовок, людных мест.
— Вы рассказывали, что из-за татуировки (черное солнце) в Европе отменяли концерты. Когда ее свели, столкнулись с осуждением старых екатеринбургских друзей из «околофутбольной» тусовки? Может, пытались как-то связаться с вами — даже в последние дни…
— Я общаюсь со многими ребятами из прошлого. Татуировка — это подростковый максимализм, сделана она неосознанно. Мы взрослеем, взгляды на жизнь становятся разные: я музыкой занимаюсь, а если они продолжают «околофутбольные» движения, то я это никак не осуждаю, не порицаю — каждому свое. Многие ребята думают, что я был из какой-то нацистской движухи. Да не было никогда такого — не было неприязни ни к расам, ни к другим культурам. У меня, наоборот, очень много друзей из разных культур, чернокожих, друзей из православной религии, потому что у меня мама — очень верующий человек, православная христианка, мусульман. Да и чего им обижаться? На обиженных воду возят. Это не мои проблемы (смеется).
Сохрани номер URA.RU - сообщи новость первым!
Что случилось в Екатеринбурге и Нижнем Тагиле? Переходите и подписывайтесь на telegram-каналы «Екатское чтиво» и «Наш Нижний Тагил», чтобы узнавать все новости первыми!
