«На блюминг с пистолетом»: 1 декабря исполнится 120 лет легендарному директору ММК Григорию Носову

Легендарный директор Магнитогорского металлургического комбината Григорий Носов в 1941-м пошел на огромный риск, в рекордные сроки организовав производство танковой листовой брони. Именно он с коллегами «научил» мартеновскую печь варить броневую сталь, а обычный блюминг — ее катать. Благодаря этому каждый второй танк Т-34 в годы войны был построен из металла ММК. 1 декабря исполняется 120 лет со дня рождения Григория Носова. Чем запомнился жителям и рабочим Магнитки «стальной директор» — читайте в материале URA.RU.

От ученика слесаря до директора

Григорий Носов родился 18 ноября (по старому стилю) 1905 года в Катав-Ивановске, который тогда относился к Уфимской губернии. Его дед и отец работали на местном литейном заводе.

Трудовой стаж начал в 1921 году на Усть-Катавском вагоностроительном заводе. В 1925 году окончил рабфак в Уфе, а спустя пять лет — Томский технологический институт, поступил в аспирантуру.

В 1933-1939 годах работал на Кузнецком металлургическом комбинате. За это время он прошел путь от начальника смены до главного инженера. Разработал технологию формированного ведения плавки, систематизировал технологические процессы скоростной мартеновской плавки. В 1937 году Носов работал над проектом мартеновской большегрузной печи, который поддержал нарком тяжелой промышленности Серго Орджоникидзе. В этом же году разработанные им печи были введены в эксплуатацию, и получена качественная сталь.

Упорство, широту технической мысли, потрясающую самоотдачу и смелость Носова заметили наверху, и в 1939 году его назначили главным инженером Магнитогорского металлургического комбината, а в марте 1940 года он возглавил его. Первыми управленческими решениями Носова на ММК стали введение технологического графика работы цехов и генеральная чистка мартеновских печей от застывшего шлака и металла. Это позволило улучшить качество выпускаемой стали и при этом увеличить объемы ее производства.

«Новый директор сразу проявил свой незаурядный характер: на партактиве он открыто призвал инженерно-технических работников не заниматься доносами, а грамотно работать. По его свидетельству, „в войну комбинат вступил с хорошо организованным производством“ и „был подготовлен к обеспечению военной промышленности металлом“. Но реальная военная обстановка потребовала немедленной перестройки, освоения новых марок стали и выпуска их в растущих объемах», — рассказывают в Государственном музее истории Южного Урала.

Даешь броневую сталь!

С началом Великой Отечественной войны ММК получил первый заказ на производство броневого металла: поступило указание организовать выпуск заготовок для снарядов и изучить вопрос изготовления брони танков. Задача непростая, учитывая, что до войны ММК производил в основном рядовые марки стали и только 12% качественных.

Варить броневую сталь по рекомендации прибывших из Ленинграда ученых было решено «дуплекс-процессом», ведь иных методов тогда не было. Мартеновскую печь №3 перевели на «кислый» под, и уже 23 июля 1941 года мастер Сазонов и сталевар Жуков сварили первую плавку броневой стали «дуплекс-процессом». Но эта технология была малопроизводительной, так как много времени уходило на перелив стали из печи с основным подом в печь с «кислым». Поэтому силами «Бронебюро» ММК — спецбюро под общим руководством Григория Носова — была разработана технология производства броневой стали в большегрузных мартеновских печах.

И в августе 1941 года мастер Хилько и сталевар Абраменко впервые в мире сварили броневую сталь хорошего качества в большегрузных мартеновских печах. Но оборонную задачу это все равно не решало – фронт нуждался в броневом листе.

4 июля 1941 года ЦК ВКП (б) принял решение перебазировать в Магнитогорск самый мощный в СССР толстолистовой броневой прокатный стан с Мариупольского завода имени Ильича. Нарком черной металлургии СССР Иван Тевосян определил дату выпуска первого броневого листа и место для стана — фасонно-вальце-сталелитейный цех ММК, введенный в строй перед самой войной. Но в таком случае комбинат не смог бы обеспечить себя валками для прокатных станов, изложницами и многим другим для нужд производства. Да и стан с Мариуполя в тот момент еще был в пути. Значит, нужно было найти иное решение.

И тогда заместитель главного механика ММК Николай Рыженко предложил катать лист на блюминге — мощном прокатном агрегате, единственным назначением которого считалось тогда обжатие стальных слитков и превращение их в заготовку квадратного сечения. Такого способа производства броневого листа не было в тот момент во всем мире. Тем не менее на техническом совете Григорий Носов поддержал предложение Рыженко. Это было действительно огромным риском: ведь если бы эксперимент провалился, блюминг был бы серьезно поврежден, что было б равнозначно серьезной просадке всей оборонной промышленности страны.

Стальной характер

Но Носов привык отвечать лично за все рискованные решения, тем более что предложение о прокатке броневого листа на блюминге было подкреплено необходимыми расчетами и конструктивными разработками. Директор убедил в успехе эксперимента наркома Тевосяна, и 28 июля 1941 года впервые в мире на блюминге №3 старший оператор Спиридонов прокатал первый броневой лист.

По воспоминаниям жены Носова Аллы Дмитриевны, за свой опыт и технологическую смелость директор получил на комбинате прозвище «Дед», хотя в тот момент ему было всего-то 35, а детям — четыре и девять лет. Тем не менее на первую прокатку броневой стали на блюминге Носов ушел с пистолетом в кармане пальто. В нем был один патрон.

«На меня сильное впечатление произвел рассказ отца о том, что дед, когда прокатывали броневой лист на блюминге, стоял у пульта с пистолетом в кармане. Если бы все закончилось неудачей, он готов был застрелиться, потому что понимал, что это такое — вывести из строя блюминг во время войны», — вспоминал внук директора Сергей Носов.

Его дедушка прекрасно понимал, что, если бы ему пришлось использовать пистолет, семью органы уже не тронули бы. Но все получилось.

В своих воспоминаниях Григорий Носов писал: «Задание по выплавке и прокату броневой стали мы выполнили досрочно. Под Москвой немцам был нанесен мощный удар. Танки Т-34, сделанные из магнитогорской стали, участвовали в подмосковных боях»

Действительно, ММК начал поставлять броню на 1,5 месяца раньше, чем предполагалось по плану. А танки, сделанные из магнитогорского броневого листа, громили немецких фашистов в битве под Москвой в октябре 1941 года.

Ночи на верстаке

В это же время магнитогорские литейщики организовали отливку бронеколпаков для дотов и артиллерийских полукапониров, а также башен для танков «КВ». В сентябре 1941 года была окончательно отработана новая технология выплавки броневой стали в больших мартеновских печах с основным подом. Этим открытием магнитогорцы совершили переворот в металлургии качественной стали.

«Много ответственных заданий получал в годы войны фасонолитейный цех. В частности, здесь отливали башни для танков. Когда эта продукция осваивалась, директор комбината Носов часто бывал в цехе. Нередко задерживался до глубокой ночи. А ее остаток, как правило, проводил, лежа на верстаке, прикрыв лицо газетой. В эти часы все старались как можно меньше шуметь», — вспоминал летописец и ветеран ММК Николай Доможиров.

Ударными темпами строился специальный цех для термической обработки брони. Сооружать его начали в июле 1941 года, а в сентябре он уже принял первые бронелисты. До этого их отжигали во временных печах в фасонно-вальце-литейном цехе. Для ускорения прокатки броневого листа на Магнитке впервые опробовали изменение температурного режима прокатки, в результате чего на прокатку одного листа стало уходить 6,5 минут вместо 16 минут ранее.

В середине августа 1941 года на комбинат из Мариуполя начало прибывать оборудование эвакуированного броневого стана «4500». 15 октября 1941 года восстановленный стан вступил в строй. Теперь из слитка можно было выкатывать броневые листы шириной до 4100 вместо 2100 миллиметров, которые получались при прокатке листа на блюминге. По сравнению с августом выпуск броневого металла возрос в октябре в три раза, а в декабре 1941-го — уже в семь раз.

Производство бронелиста на ММК к концу года превысило его довоенный выпуск всеми предприятиями Наркомчермета. Одновременно набирали обороты спецучастки и цеха по производству снарядов, ручных гранат, деталей к реактивным снарядам и другой оборонной продукции.

Мартены победы

В первой половине 1942 года строители Магнитки ввели в строй мартеновскую печь № 19, коксовую батарею, стан «2350», эвакуированный из Запорожья. Но особое внимание уделялось строительству домны № 5. Эта домна, ставшая крупнейшей в СССР, дала первый чугун 5 декабря 1942 года. А уже в апреле 1943 года ГКО обязал трест «Магнитострой» сдать в эксплуатацию в 1943 году еще более мощную доменную печь № 6. Она включала в себя 28 сооружений.

В мирное время на строительство такого комплекса отвели бы 1,5-2 года, а в 1943-м дали только полгода, поэтому на строительстве домны использовались новые методы труда. Монтаж домны вели крупными блоками. Кожух печи собирался целыми поясами весом до 14-19 тонн. Все это позволило увеличить производительность труда в пять раз. 25 декабря домна № 6 вошла в строй. Известный советский академик Бардин, оценивая значение пуска домны, писал, что это равносильно выигранному сражению на фронте.

За годы войны на ММК были построены две аглоленты, четыре коксовые батареи, две доменные печи, пять мартеновских печей, броневой стан, среднелистовой «стан 2350», паровоздуходувная станция, группа специальных цехов, удвоились мощности огнеупорного производства.

Всего в 1941-1945 годах комбинат выплавил более 1,2 миллиона тонн броневой стали, отгрузил предприятиям танковой промышленности 750 тысяч тонн броневого листа. В годы ВОВ комбинат давал столько металла, что каждый второй танк, каждый третий снаряд, пущенный по врагу, были сделаны из металла Магнитки.

За образцовое выполнение заданий ГКО (Государственного комитета обороны) по обеспечению военной промышленности качественным металлом Указом Президиума Верховного Совета СССР 30 сентября 1943 года ММК был награжден Орденом Ленина, а 31 марта 1945-го — орденом Трудового Красного Знамени. Американский журналист Вернер в своей книге «Восточный фронт» писал: «Весь мир стал свидетелем драматической борьбы магнитогорского металла с металлом всей Европы, мобилизованной Гитлером для ведения войны на востоке. Магнитка победила Рур». О превосходстве танковой брони СССР также писали гитлеровские генералы Шнейдер, Клейст и Гудериан.

Сказалась перегрузка

Сам Григорий Носов был награжден тремя орденами Ленина, орденом Трудового Красного Знамени. Лауреат двух Сталинских премий II степени (1942 и 1951 года). Но технологический переворот в мировой металлургии, работа на опережение и колоссальные психологические перегрузки военных лет не прошли бесследно для Григория Носова. Его здоровье было сильно подорвано, и в 1951 году, находясь в отпуске в Кисловодске, он скоропостижно скончался в возрасте 45 лет.

Гроб с легендарным руководителем привезли в Магнитогорск и установили во Дворце культуры металлургов. Два дня туда шли люди — весь город хотел проститься со своим директором. Панихиду организовали и в Москве. А за рубежом о смерти Г. И. Носова первой сообщила радиостанция BBC: «Умер король советской металлургии».

Известная поэтесса Людмила Татьяничева посвятила Носову свои стихи:

Сдержим слово.

Слез ему не надо,

И унынье тоже ни к чему.

Трудовая слава комбината

Будет вечной памятью ему.

12 июля 2017 года, в канун Дня металлурга, в Магнитогорске открыта скульптурная композиция «Броневое бюро». Она расположена в сквере «Университетский» при МГТУ им. Г. И. Носова. Памятник скульптора Владимира Сырейщикова символизирует подвиг коллектива ММК в годы Великой Отечественной войны, а также сплав металлургии, науки и креативной мысли.

Прообразами стали Григорий Носов (слева), заместитель главного механика ММК Николай Рыженко (стоит справа) и начальник прокатного сектора броневого бюро Михаил Бояршинов (сидит).