«Вы хотите, чтобы я на экстремизм наговорил?»

— Действительно, чем заняться?

— Есть много вариантов, мир большой. Он не ограничивается Екатеринбургом и Свердловской областью.

— Уедете?

— Я ничего не исключаю.

— Георгий Михайлович, почему вы молчали, не отвечали на телефон, когда написали заявление?

— У меня была тысяча звонков. На все я физически ответить не мог. Вопросы же понятны: зачем ушел и куда пошел. Вот — я отвечаю, зачем. Я многих людей не понимаю: что они здесь делают? Хоть убей!

— Ваш уход связан с делом детективного агентства «Служба 922»?

— Я не имею никакого представления, что там происходит. Летом мне отдали изъятые телефоны и планшетники. Больше меня никогда не приглашали.

— Мы подавали запрос в Следственный комитет. Дело продолжается.

— Я не знаю, может быть.

— То есть главная ваша эмоция — разочарование...

— Вы чего хотите? Чтобы я еще на одну статью наговорил — на экстремизм? Я просто из-за своего понимания жизни не хочу заниматься политикой или общественной работой. Я хочу заниматься своим частным извозом.

— Союз с Александром Бурковым себя оправдал?

— Мы с ним старые товарищи. Дружим еще с тех пор, когда он работал здесь. Он мощный политик, сформировал боеспособное отделение. Оправдал. Если говорить про работу фракции, то это не Бурков...

— Но именно у Буркова сейчас проблемы с сохранением поста вице-спикера: вы слишком поздно предупредили его.

— У нас пять вице-спикеров. Они распределили полномочия так, что у меня было одно оригинальное — работа с Общественной палатой Свердловской области. Но на практике оно осуществлялось через комитет [Анатолия] Павлова. Должность есть, а на деле я — рядовой депутат.

— Допускаете возвращение?

— Я ничего не исключаю, но думаю, что нет.