Сводки — как русская авиация бомбит запрещенное Исламское государство, поступают практически ежедневно. Но мало кто знает, как живут в Сирии россияне — их там десятки тысяч. Мы нашли жительницу Челябинска, которая вышла замуж за сирийского врача. Недавно она прилетала к родителям, но вскоре вернулась в охваченную войной страну. Юлия Альбакри подробно рассказала, как живет сейчас Дамаск, что думают о военном конфликте сами арабы, почему им нельзя доверять, боятся ли русские, что боевики ИГ начнут их казнить, и почему жены арабов начали носить мини-юбки. Сирия. До войны с ИГИЛом (террористическая организация, запрещенная в России — прим. ред) в Сирии проживало до 30 тысяч русских. В основном это девушки, которые нашли себе арабских мужей. Жизнь в Сирии, по их воспоминаниям, была сытой, легкой и беззаботной. Но война все нарушила. Юлия Альбакри из Челябинска вот уже 13 лет живет в Сирии. Этим летом она приезжала на Урал — гостила у родителей и сплавлялась по рекам. Ей удалось то, что не удается большинству россиянок, у которых мужья арабы: привезти в Россию ребенка. Однако осенью Юля вместе с сыном вернулась туда, где идет война — домой, к мужу. — Вы не представляете, сколько людей уехало — и в Россию, и в Европу, — рассказывает Юлия Альбакри из Дамаска. — Сколько семей разрушилось! — Почему же вернулись в Сирию — туда, где идет война? — Вернулась домой, к семье. У меня хороший муж, которого я люблю. Он врач. У нас очень дружная семья, и мы даже дома говорим по-русски. — Какая сейчас обстановка в Дамаске? — Постоянные отключения электричества: два часа свет есть, потом два часа нет. Теперь еще и с водой перебои. Но в целом в последнее время стало спокойней: после того, как российские самолеты начали бомбить террористов, обстрелы Дамаска практически прекратились. А до этого они нас обстреливали постоянно. — С какой периодичностью? — В первый год война шла неторопливо, стреляли как по расписанию — строго по пятницам. Но в последние два года стали стрелять в самый неожиданный момент. Захотелось — раз, ударили. Они очень любят делать это по утрам, когда дети собираются в школу, когда едут школьные автобусы. Или когда какой-нибудь праздник. Закидывают в основном минами. Часто бросают мины на христианские районы. — После того, как Россия включилась в войну и начала бомбить позиции ИГ, не опасаются ли русские, живущие в Сирии, за свою жизнь? Не боитесь ли, что игиловцы смогут Вас найти, убить или похитить? Не страшно? — Конечно, страшно — поэтому многие и уезжали. Эта тема здесь постоянно «висит». Кто терпит — тот остается. Посольские сейчас вообще не выходят за пределы посольства. — А вы лично боитесь? — Лично я — нет, люди в моем окружении тоже не боятся. Но страх в обществе есть. — Полиция и спецслужбы безопасности Сирии могут обеспечить вашу безопасность? — Нет, мы предоставлены сами себе. Это так же, как в России: не могут ведь спецслужбы защитить всех от террористов. Здесь каждый сам по себе. — Как в Сирии среагировали на сбитый турками российский самолет Су-24? — Это кошмар! Здесь множество самых разных конфессий, все относятся к русским по-разному, но люди, с которыми общаюсь я, плакали. На следующий день утром отвезла ребенку, подъезжаю к дому — соседи мне говорят: «Не переживай, один пилот все-таки жив, сирийская команда его спасла, наши отомстят». Хотя я знаю, что есть и такие, кто постит в «Фейсбуке» (деятельность запрещена в РФ) карикатуры о том, как Эрдоган наказывает Путина. Но это небольшой процент. — Почему Исламское государство смогло захватить такую большую территорию? — Потому что предателей везде очень много. Арабы — абсолютно продажные: они готовы друг друга продать и перепродать. «Даиш» (у нас говорят не ИГИЛ, а Daesh) — это же искусственно созданное образование, оно управляется извне. Я считаю, здесь они создают плацдарм для наступления на Россию (в глобальном смысле): воды и других ресурсов на Земле становится все меньше, а в России их — бери не хочу. Сейчас идут в Афганистан, потом пойдут на Кавказ. Потом Средняя Азия — Азербайджан, Узбекистан, Туркменистан, Таджикистан, затем и к нам, в Россию — на раз-два! — Это только ваши выводы или все русские в Сирии так считают? — Все русские в Сирии вообще не задумываются ни о чем: день прошел — и ладно. Единственное, что мы можем делать, — это как-то жить, точнее, выживать. Люди уже устали за пять лет войны. Поскорее бы она закончилась! До войны в Сирии жило около 30 тысяч наших бывших соотечественников, это не только россияне — белорусы, украинцы, молдаване. Очень много казахов — у них большая диаспора. И черкесы, которых тут все очень любят, с голубыми глазами — в 60-х годах они активно ехали в Сирию. Есть армяне, которые прибыли еще в начале века, когда их турки вырезали. Но сейчас очень многие уехали: люди остались без работы; у тех, у кого она есть, заработки упали. ПРАВДА И НЕПРАВДА О СИРИИ — Разве сирийцы не помогают друг другу в трудное время? — Есть обеспеченные люди, которые бесплатно предоставили беженцам жилье, хорошие квартиры, а есть и те, кто наживается на бедных и несчастных. Арабы всегда пытаются на тебе нажиться, даже когда ты попал в тяжелую ситуацию, даже во время войны. Если ты попросишь помощи, тебе, конечно, помогут, но в пятницу, а во все остальные дни постараются на тебе заработать. Вы не представляете, как много людей здесь поднялось благодаря войне — торговцы, военные, торговцы, ставшие военными. Ваш волонтер (Евгений Ганеев, побывавший в Сирии с гуманитарной миссией — прим. ред.) описывал, как плохо живут беженцы в лагерях в Ливане. Если бы я отвела его в парки, где живут люди, которые лишились всего, он бы ужаснулся. Или можно было бы поводить его по школам, где учатся беженцы. У этого волонтера огромное сердце, но он все видел со стороны, а на самом деле совсем все по-другому. Скажем, те голодные дети, которых он кормил, — это бедуины. Христиане всегда заботятся о своих детях, а бедуины плодят по 15-20 детей, и они у них всегда голодные. Но я, например, знаю, что среди них много торговцев оружием, наркотиками. Знаете, как они провозят через границу деньги? Через вот этих простаков-бедняков: никто же не обращал на них внимания (ни Ливан, ни Сирия), а там такой огромный поток шел! Вообще, когда я смотрю российские новости, я смеюсь: журналисты абсолютно не понимают нашей специфики. РУССКИЕ ЖЕНЩИНЫ И АРАБСКИЕ МУЖЧИНЫ — Вы сказали, что в Вашей семье дома говорят по-русски. А в других как? — Обычно в сирийских семьях, где жена русская, по-русски никто не говорит, даже дети. Это большая проблема. Сейчас, когда русский центр закрыт, я вожу ребенка на частные уроки. Вообще русских преподавателей здесь, в Дамаске, было очень много — в сирийских школах, вузах, в местной консерватории. — А Ваш муж каким образом освоил русский язык? — Я у него вторая жена. Первая была из Сербии, а сербский с русским очень похожи. — А арабский — трудный язык? — Арабский и русский — одинаково трудные, но абсолютно разные языки. Разница не только в том, что мы пишем слево направо, а они справа налево — там постановка слов другая, они мыслят по-другому, их нужно понимать. Арабы очень много врут. У них в речи есть «пустые» слова, например, «я сделаю то-то, постараюсь». Это значит, что они не сделают этого никогда. У нас мужик сказал — мужик сделал, а у них мужчина сказал — дай бог, что он когда-нибудь сделает. — Что же находят русские женщины в арабах? — Мужественность, защиту. При всех недостатках мужчина должен обеспечивать жену — женщина не должна работать и не должна ни в чем нуждаться. Конечно, у каждого это на своем уровне: одни не нуждаются в еде и уже счастливы, у других 2-3 машины, и им этого мало, но защищенность будет всегда. Это одновременно и плюс, и минус. Плюс: не знаешь, как решить проблему — муж все решит, минус: мужчина всегда сильный, а женщина слабая, и если она хочет что-то сделать сама, мужчина ей просто не позволит. Они даже, когда говорят о детях, упоминают только мальчиков. Поэтому те родители, у кого одни девочки, вынуждены говорить, что детей нет. — Русским женщинам приходится осваивать арабский? — Я здесь 13 лет, когда приехала — поступила в институт, мне было интересно изучать арабский. Многие, наоборот, как только попадают в арабскую семью, сразу начинают говорить. Но их дети при этом не говорят по-русски. Мой ребенок говорит, а другие не говорят — мне это обидно. Поэтому мы и проводим какие-то мероприятия, стараемся, чтобы русский язык здесь не умирал. — Как русские женщины попадают в Сирию? — Разными путями: кто-то приезжал на отдых, кто-то — на работу. Но итог один: выходят замуж за сирийца. Если ребенок родился, а семейная жизнь не сложилась, детей делят. Когда я смотрю по ТВ все эти передачи типа как у Малахова, где рассказывают, как женщина не смогла вывезти из Сирии ребенка, мне смешно! Все это шито такими белыми нитками! — А на самом деле как? — Женщины приезжают сюда, рожают детей. Бешеная любовь, все понятно, но вы в чужой стране — будьте любезны узнать ее законы: что вас может ожидать в случае развода с мужем, как себя обезопасить. А девчонки приезжают безбашенные, очень много женщин неграмотных, без образования — они сразу же надевают хиджабы, чтобы мужу угодить… Да господи, зачем? Мусульманская вера по большому счету очень добрая. У нас на площадке живет Лара с семьей, они католики, мы мусульмане, еще одни соседи — совсем строгие мусульмане. И все общаются. Лара ходит в короткой юбке, ей так нравится, те ходят закрытыми, я хожу как попало — и всем по барабану. И все находят взаимопонимание. РУССКИЙ НОВЫЙ ГОД — А арабы, в свою очередь, говорят по-русски? — Почти никто. Но два года назад в Сирии начался эксперимент по внедрению русского языка в школы — как ответная реакция на поддержку России. Первый иностранный язык здесь — английский, дети изучают его с первого класса, с 7 класса — французский, но сейчас им предлагают на выбор французский или русский. И многие выбирают именно русский язык. Кроме того, для наших соотечественников в Дамаске существовал русский центр, но его закрыли три года назад из соображений безопасности. Из-за того, что центр закрыт, у нас несколько лет подряд не было Нового года для детей. Вообще мероприятий не было: когда начинают бомбить, не знаешь, чего вообще ожидать в жизни. — А в этом году утренник будет? — Хотим повторить, но большого праздника не получится: сирийская служба безопасности не разрешит. Российское посольство периодически бомбят, к тому же русских здесь одни очень сильно любят, но другие точно так же сильно ненавидят. Если кто-то из террористов узнает, то никакие секьюрити и меры безопасности не помогут — запросто могут что-нибудь пронести и взорвать. Но маленький утренник, для самых маленьких, не афишируя, мы все-таки организуем. И очень хотим сделать детям подарки. Есть еще одна проблема: в русском центре поменялось руководство и нам в этом году не дают костюмы. Часть костюмов у нас есть по домам, но нет главного — костюма Деда Мороза, здесь его просто не найти. Костюм нужен позарез. Я буду рада, если кто-то посодействует и поможет доставить в Дамаск подарки и костюм Деда Мороза.

прочитать статью полностью