Из-за карантинных мер, введенных для борьбы с коронавирусом, экономический кризис в России приобрел черты Великой депрессии, с которой столкнулись США в 1930-е годы. Более того, ограничения ведут ко второй волне кризиса, которая может начаться сразу после того, как гражданам разрешат свободно выходить на улицу. Директор Института повышения конкурентоспособности, экономист Алексей Ульянов объяснил в интервью URA.RU, как всего месяц самоизоляции поставил под угрозу всю российскую экономику.
— Изоляция людей в квартирах, повлекшая за собой значительное снижение потребления, не могла не отразиться на состоянии экономики. Речь идет не только о сфере обслуживания, но и о торговле, которая лидирует в структуре нашего ВВП, занимая 14-15%, а вкупе с операциями с недвижимостью составлет четверть ВВП (это даже больше, чем промышленность).
Мало того, что полностью закрыты непродовольственные магазины, кризис испытывают и продовольственные сети. В частности, из-за того, что люди стали реже посещать расположенные на окраинах городов гипермаркеты. Из-за ограничений и страха заразиться коронавирусом россияне чаще покупают продукты в магазинах «у дома», но они не могут спасти продовольственный сектор.
— Как самоизоляция россиян влияет на стоимость нефти?
— В большей степени на цены влияет то, что дома сидят жители Европы и США — крупнейшие мировые потребители. Люди отказались от поездок на машинах — падают продажи бензина, что автоматически ведет к снижению цен на нефть. Если не плавают суда и не летают самолеты, то оказываются не нужны и другие виды топлива. Останавливается промышленность и стал не нужен пластик — нефть снова обваливается.
В результате мартовского обвала цен на сырье, в том числе на нефть и газ, по российской экономике был нанесен сильнейший удар, ущерб от него даже больше, чем от режима изоляции.
Дело в том, что за последние 20 лет мы стали сырьевым придатком не только Европы, но и Китая — с 1998 года доля нефти и газа в нашем экспорте выросла с 40 до 70%. Поэтому колоссальное падение цены и спроса привело к тому, что российский бюджет теперь получает значительно меньше денег. Что же касается оставшихся 30%, то там доминируют товары, цены на которые также резко упали: уголь, металлы.
— В прошлом году люди тратили на еду львиную долю доходов — почти 40% доходов. Раз мы и раньше тратили мало средств на одежду (около 10%) и отдых (5-6%), почему тогда карантин оказался таким болезненным для экономики и бизнеса?
— Но ведь 60% люди тратили не на еду. К тому же сейчас россияне стараются экономить и на продуктах питания, например, те, кто потерял работу. Плюс, очевидно, что ажиотаж в начале кризиса привел к тому, что люди подготовили запасы и теперь редко бывают в магазинах.
Еще есть эффект домино — от одного толчка может обвалиться вся экономика при отсутствии каких-то резервов и стимулов. А у нас таких толчков было более чем достаточно, чтобы ощутить кризис в полной мере: это падение цен на нефть и газ, на металлы, закрытие магазинов.
— В середине апреля эксперты компании Online Market Intelligence (OMI) и Центра социального проектирования «Платформа» по итогам опроса сообщили, что почти половина работающих россиян (49%) столкнулась с существенным сокращением доходов своей семьи с начала эпидемии в России. А куда теперь девают лишние деньги люди из оставшихся 51%, которые и хотели бы потратиться на досуг, но не могут из-за изоляции?
— Логично предположить, что их первое и разумное желание — сбережение средств, так как непонятно, что будет дальше, и не исключаются самые негативные сценарии. Люди начинают сберегать все больше и больше. Но «парадокс бережливости» Джона Мейнарда Кейнса говорит, что
в условиях кризиса экономия может только усугубить ситуацию, так как приведет к снижению спроса и последующим за ним проблемам.
— Сегодняшняя ситуация в России похожа на Великую депрессию 1930 годов в США?
Россияне оказались ограничены как в доходах, так и в расходах
— Частично да. По крайней мере, с точки зрения того, что люди из-за режима самоизоляции не могут потратить даже те деньги, которые бы хотели потратить, например, на стрижку или хозтовары. Плюс россияне опасаются последствий и экономят. В совокупности с тем, что падают доходы, все это усиливает кризисную спираль и ведется к банкротствам бизнеса.
— Экономика США после Великой депрессии была отброшена на 20 лет назад. Нас ждет что-то подобное?
— Падение ВВП Америки в 1933 году составило примерно треть от пика 1928 года. Но я не уверен, что экономика была отброшена на 20 лет назад, потому что Штаты бурно развались в 1920-годы. А восстановление действительно шло очень медленно, считается, что на уровень 1929 года экономика США вышла в 1939 году или даже в 1941, когда в Европе уже развернулись широкие военные действия.
— Война помогла Штатам быстрее восстановиться? Может быть России тоже поможет участие в каком-либо новом военном конфликте?
Новые военные конфликты в мире не дадут серьезного толчка экономике
— Не дай Бог, конечно. «Маленькая победононсная война» — не для нас. В Америке наибольший экономический рост наблюдался с 1933 по 1937 годы, когда Франклин Рузвельт запустил программы общественных работ, правительственные инфраструктурные проекты и стимулировал спрос на товары. А в 1946 году даже США потеряли 18% ВВП — война закончилась и пришлось расплачиваться.
— Правильно понимаю, что чем дольше будет длиться карантин, тем дольше мы будем возвращаться к нормальной жизни?
— При прочих равных продление карантина серьезно скажется на экономике. Но выход из кризиса тоже будет зависеть от множества факторов, как внешних, так и внутренних, например, от ситуации на мировых рынках и цен на сырье. Экономисты сейчас рассуждают о том какой будет кризис: V-образный (резкое падение и резкий взлет), U-образный (с неким дном, но потом выходом из депрессии), L-образный (с долгим колебанием на дне) или может быть значок как у фирмы Nike с длинным восстановлением. Но сейчас предсказать это сложно.
— Насколько каждый новый день карантина отделяет нас от нормальной жизни?
— Количество дней, на которое нас отдаляет от нормальной жизни каждый новый день карантина, зависит от того, каким будет выход из кризиса. Мы пока не можем этого предсказать. Но можно сделать расчеты того, сколько сегодня стоит каждый день изоляции.
Пока оценки сводятся к тому, что только апрель стоил нашей экономике 5 триллионов рублей, то есть в день страна теряет 166,7 млрд рублей.
И ведь есть примеры стран, которые борятся с вирусом, но не гробят свою экономику, те же Швеция и Южная Корея. Почему нельзя по их примеру разрешить непродовольственную розницу и рестораны, установив требования по соблюдению дистанции и дезинфекции? Будем надеяться, что к 12 мая правительство придет к таким решениям.
— Почему онлайн-продажи не спасают предпринимателей, например, магазины одежды, у которых продажи в апреле по отношению к февралю рухнули на 90%? Хотя у людей сейчас есть возможность получить неплохой дисконт.
Люди отказываются от покупок всех товаров, не являющихся предметами первой необходимости
— Люди в таких ситуациях склонны отказываться от покупок, которые не являются предметами первой необходимости. В наших условиях это, видимо, одежда. Но с точки зрения онлайн-продаж продовольствия спрос держится колоссальный [Президент «Ассоциации компаний интернет-торговли» Артем Соколов рассказывал URA.RU о четырехкратном росте].
— Если доходы упали и потребуется какое-то время на их восстановление, плюс, люди привыкнут экономить, то предпринимателей после карантина ждет еще одна волна кризиса?
— В каком-то смысле да. Люди действительно адаптируются, в том числе к плохому, и могут привыкнуть жить бедно, забыв, что когда-то могли позволить себе и отдых за границей, и покупку машины, и ипотеку.
— Бизнес после кризиса может уйти от фиксированной оплаты труда работников к плавающей по принципу: раз экономика зависит от цен на сырье и ограничений, то пусть и зарплаты от них зависят?
— Это точно будет, вопрос в масштабах. Мы последние годы шли к этой некой гибкости, просто кризис ускорит трансформацию. Это повысит эффективность бизнеса, но должно пройти время. Как известно, плоды промышленной революции в Англии были фантастическими для следующих поколений, но жизнь британских рабочих в начале 19 века была крайне тяжелой.
Сохрани номер URA.RU - сообщи новость первым!
Не упустите шанс быть в числе первых, кто узнает о главных новостях России и мира! Присоединяйтесь к подписчикам telegram-канала URA.RU и всегда оставайтесь в курсе событий, которые формируют нашу жизнь. Подписаться на URA.RU.
Все главные новости России и мира - в одном письме: подписывайтесь на нашу рассылку!
На почту выслано письмо с ссылкой. Перейдите по ней, чтобы завершить процедуру подписки.
Из-за карантинных мер, введенных для борьбы с коронавирусом, экономический кризис в России приобрел черты Великой депрессии, с которой столкнулись США в 1930-е годы. Более того, ограничения ведут ко второй волне кризиса, которая может начаться сразу после того, как гражданам разрешат свободно выходить на улицу. Директор Института повышения конкурентоспособности, экономист Алексей Ульянов объяснил в интервью URA.RU, как всего месяц самоизоляции поставил под угрозу всю российскую экономику. Почему из-за режима самоизоляции падает экономика? Российская экономика столкнулась с парадоксом В России повторяется сценарий Великой депрессии? Четыре варианта выхода из кризиса Сколько стоит каждый день карантина После пандемии зарплаты будут формироваться по-новому — Одна из главных причин, по которой в России ждут скорейшего снятия режима самоизоляции — угроза падения экономики страны. Как это взаимосвязано? — Изоляция людей в квартирах, повлекшая за собой значительное снижение потребления, не могла не отразиться на состоянии экономики. Речь идет не только о сфере обслуживания, но и о торговле, которая лидирует в структуре нашего ВВП, занимая 14-15%, а вкупе с операциями с недвижимостью составлет четверть ВВП (это даже больше, чем промышленность). Мало того, что полностью закрыты непродовольственные магазины, кризис испытывают и продовольственные сети. В частности, из-за того, что люди стали реже посещать расположенные на окраинах городов гипермаркеты. Из-за ограничений и страха заразиться коронавирусом россияне чаще покупают продукты в магазинах «у дома», но они не могут спасти продовольственный сектор. — Как самоизоляция россиян влияет на стоимость нефти? — В большей степени на цены влияет то, что дома сидят жители Европы и США — крупнейшие мировые потребители. Люди отказались от поездок на машинах — падают продажи бензина, что автоматически ведет к снижению цен на нефть. Если не плавают суда и не летают самолеты, то оказываются не нужны и другие виды топлива. Останавливается промышленность и стал не нужен пластик — нефть снова обваливается. В результате мартовского обвала цен на сырье, в том числе на нефть и газ, по российской экономике был нанесен сильнейший удар, ущерб от него даже больше, чем от режима изоляции. Дело в том, что за последние 20 лет мы стали сырьевым придатком не только Европы, но и Китая — с 1998 года доля нефти и газа в нашем экспорте выросла с 40 до 70%. Поэтому колоссальное падение цены и спроса привело к тому, что российский бюджет теперь получает значительно меньше денег. Что же касается оставшихся 30%, то там доминируют товары, цены на которые также резко упали: уголь, металлы. — В прошлом году люди тратили на еду львиную долю доходов — почти 40% доходов. Раз мы и раньше тратили мало средств на одежду (около 10%) и отдых (5-6%), почему тогда карантин оказался таким болезненным для экономики и бизнеса? — Но ведь 60% люди тратили не на еду. К тому же сейчас россияне стараются экономить и на продуктах питания, например, те, кто потерял работу. Плюс, очевидно, что ажиотаж в начале кризиса привел к тому, что люди подготовили запасы и теперь редко бывают в магазинах. Еще есть эффект домино — от одного толчка может обвалиться вся экономика при отсутствии каких-то резервов и стимулов. А у нас таких толчков было более чем достаточно, чтобы ощутить кризис в полной мере: это падение цен на нефть и газ, на металлы, закрытие магазинов. — В середине апреля эксперты компании Online Market Intelligence (OMI) и Центра социального проектирования «Платформа» по итогам опроса сообщили, что почти половина работающих россиян (49%) столкнулась с существенным сокращением доходов своей семьи с начала эпидемии в России. А куда теперь девают лишние деньги люди из оставшихся 51%, которые и хотели бы потратиться на досуг, но не могут из-за изоляции? — Логично предположить, что их первое и разумное желание — сбережение средств, так как непонятно, что будет дальше, и не исключаются самые негативные сценарии. Люди начинают сберегать все больше и больше. Но «парадокс бережливости» Джона Мейнарда Кейнса говорит, что в условиях кризиса экономия может только усугубить ситуацию, так как приведет к снижению спроса и последующим за ним проблемам. — Сегодняшняя ситуация в России похожа на Великую депрессию 1930 годов в США? — Частично да. По крайней мере, с точки зрения того, что люди из-за режима самоизоляции не могут потратить даже те деньги, которые бы хотели потратить, например, на стрижку или хозтовары. Плюс россияне опасаются последствий и экономят. В совокупности с тем, что падают доходы, все это усиливает кризисную спираль и ведется к банкротствам бизнеса. — Экономика США после Великой депрессии была отброшена на 20 лет назад. Нас ждет что-то подобное? — Падение ВВП Америки в 1933 году составило примерно треть от пика 1928 года. Но я не уверен, что экономика была отброшена на 20 лет назад, потому что Штаты бурно развались в 1920-годы. А восстановление действительно шло очень медленно, считается, что на уровень 1929 года экономика США вышла в 1939 году или даже в 1941, когда в Европе уже развернулись широкие военные действия. — Война помогла Штатам быстрее восстановиться? Может быть России тоже поможет участие в каком-либо новом военном конфликте? — Не дай Бог, конечно. «Маленькая победононсная война» — не для нас. В Америке наибольший экономический рост наблюдался с 1933 по 1937 годы, когда Франклин Рузвельт запустил программы общественных работ, правительственные инфраструктурные проекты и стимулировал спрос на товары. А в 1946 году даже США потеряли 18% ВВП — война закончилась и пришлось расплачиваться. — Правильно понимаю, что чем дольше будет длиться карантин, тем дольше мы будем возвращаться к нормальной жизни? — При прочих равных продление карантина серьезно скажется на экономике. Но выход из кризиса тоже будет зависеть от множества факторов, как внешних, так и внутренних, например, от ситуации на мировых рынках и цен на сырье. Экономисты сейчас рассуждают о том какой будет кризис: V-образный (резкое падение и резкий взлет), U-образный (с неким дном, но потом выходом из депрессии), L-образный (с долгим колебанием на дне) или может быть значок как у фирмы Nike с длинным восстановлением. Но сейчас предсказать это сложно. — Насколько каждый новый день карантина отделяет нас от нормальной жизни? — Количество дней, на которое нас отдаляет от нормальной жизни каждый новый день карантина, зависит от того, каким будет выход из кризиса. Мы пока не можем этого предсказать. Но можно сделать расчеты того, сколько сегодня стоит каждый день изоляции. Пока оценки сводятся к тому, что только апрель стоил нашей экономике 5 триллионов рублей, то есть в день страна теряет 166,7 млрд рублей. И ведь есть примеры стран, которые борятся с вирусом, но не гробят свою экономику, те же Швеция и Южная Корея. Почему нельзя по их примеру разрешить непродовольственную розницу и рестораны, установив требования по соблюдению дистанции и дезинфекции? Будем надеяться, что к 12 мая правительство придет к таким решениям. — Почему онлайн-продажи не спасают предпринимателей, например, магазины одежды, у которых продажи в апреле по отношению к февралю рухнули на 90%? Хотя у людей сейчас есть возможность получить неплохой дисконт. — Люди в таких ситуациях склонны отказываться от покупок, которые не являются предметами первой необходимости. В наших условиях это, видимо, одежда. Но с точки зрения онлайн-продаж продовольствия спрос держится колоссальный [Президент «Ассоциации компаний интернет-торговли» Артем Соколов рассказывал URA.RU о четырехкратном росте]. — Если доходы упали и потребуется какое-то время на их восстановление, плюс, люди привыкнут экономить, то предпринимателей после карантина ждет еще одна волна кризиса? — В каком-то смысле да. Люди действительно адаптируются, в том числе к плохому, и могут привыкнуть жить бедно, забыв, что когда-то могли позволить себе и отдых за границей, и покупку машины, и ипотеку. — Бизнес после кризиса может уйти от фиксированной оплаты труда работников к плавающей по принципу: раз экономика зависит от цен на сырье и ограничений, то пусть и зарплаты от них зависят? — Это точно будет, вопрос в масштабах. Мы последние годы шли к этой некой гибкости, просто кризис ускорит трансформацию. Это повысит эффективность бизнеса, но должно пройти время. Как известно, плоды промышленной революции в Англии были фантастическими для следующих поколений, но жизнь британских рабочих в начале 19 века была крайне тяжелой.
