Актриса Агния Кузнецова прославилась благодаря уроженцу Екатеринбурга режиссеру Алексею Балабанову. Именно в его фильме «Груз 200» она дебютировала, как киноактриса, хотя девушке и порочили закат карьеры после премьеры жестокого триллера о милиционере-убийце и жизни страны во время войны в Афганистане. Однако артистка не только поднялась вверх по карьерной лестнице, но и покорила театральные подмостки.
URA.RU побеседовало с Агнией о том, почему Балабанов гений, в чем схожи жители Урала и Сибири, всякий ли киноактер сможет работать в театре и насколько важно показывать социальные драмы даже в период накаленной обстановки в обществе.
— Агния, давайте начнем с того, что заставило вас приехать в Екатеринбург — участие в новом кинофестивале «Одна шестая». Насколько я знаю, недавно вы были на подобном мероприятии в Забайкальском крае, а сейчас приехали в Свердловскую область. Почему вы так часто посещаете региональные кинофестивали?
— Я всячески приветствую открытие новых кинофестивалей в России и считаю, что подобные мероприятия очень нужны для развития кино, а также они дают возможность дебютантам себя проявить. К тому же я огромный киноман!
Актриса отметила, что в России стали снимать качественные сказки, значит на очереди такой жанр, как триллер
— Если вы киноман, то явно отправитесь сегодня посмотреть пару-тройку картин?
— Сейчас я пойду смотреть фильм «Уральские дерби». Жду просмотра с большим трепетом, очень хотелось бы посмотреть то, что делают наши молодые режиссеры. Кстати, я давно не снималась в дебютных фильмах, а я это очень люблю, потому что режиссер-дебютант всегда горит своей идеей, это всегда что-то неординарное, да и «новичкам везет». Обычно дебюты всегда проходят ярко и удачно у большинства начинающих кинематографистов.
— Выходит, любому режиссеру, в том числе и уральскому, может повезти, и вы выберете его фильм для того, чтобы сняться в нем?
— Конечно, я сама из Новосибирска, поэтому что мне уральскому режиссеру отказывать? Урал — это практически моя родина. Для того, чтобы я согласилась, нужно всего лишь предложить мне роль. Мне нравятся все жанры, но в основном я снималась в социальных драмах — у нас в России очень любят такое снимать. Но мне также нравятся комедии, и, если бы появился настоящий психологический триллер, я бы с удовольствием в нем снялась. Я очень жадная до работы — это может быть не обязательно главная роль. Маленькие роли, кстати, играть гораздо сложнее.
— Почему? Мне всегда казалось, что второстепенным персонажам легче, ведь на площадке ты работаешь меньше?
— На деле, это не так. За короткий период времени ты должна сделать что-то очень классное, чтобы тебя запомнили, не вырезали. А в большой роли можно половину съемок просто…думать. В кадре сидеть и считать «раз, два, три, четыре пять» (смеется). Это я шучу, конечно, но в таком случае есть больше шансов где-то отдохнуть, отдать сцену другому партнеру.
Агния считает, что московских режиссеров можно привлекать на съемки, связанные с тематикой региона
— Вы упомянули, что у нас в России очень много социальных драм. Вы и сами снимались в фильмах «Груз 200», «Все умрут, а я останусь». Из последних подобных фильмов мне приходит на ум работа режиссера Александра Ханта «Межсезонье», который снимали в Свердловской области (рассказывает об истории подростков, сбежавших от родителей и обстрелявших полицию в попытке избежать штурма дома, в котором они прятались — прим.ред). Как вы считаете, есть ли надобность в подобных фильмах сейчас, когда обстановка в обществе на фоне спецоперации и санкций итак накалена?
— Если в фильме есть какие-то размышления о потерянном молодом поколении, которое никто не любит, и они начинают всячески себя проявлять, чтобы их заметили родители, то этот фильм, конечно, имеет смысл. Почему главные герои в фильме стреляли? Откуда они пистолеты взяли? Что их к этому привело? В любящей семье с хорошими родителями не произойдет такого треша.
— Некоторые называют трешем и то, что снял уральский режиссер Алексей Балабанов — речь о «Груз 200», в котором достаточно много насилия. Поделитесь впечатлениями, как вам работалось совместно с Балабановым?
— Алексей Октябринович — великий режиссер, и я не раз говорила в интервью, что с детства хотела у него сниматься — смотрела «Брата» и говорила: «Я буду работать у этого режиссера». И через несколько лет я уже у него снималась [в «Груз 200»], считаю это своим дебютом в большом кино. Он был очень честный, никогда не шел ни на какие компромиссы. У него фильм был готов в голове, он просто его воплощал. Снимал очень быстро — со всеми экспедициями в разные города «Груз 200» сняли за два месяца или даже меньше. Это очень мало [для мира кино], но потрясающе. От него шла такая энергетика… Он был очень крутой.
Агния Кузнецова уверена, что тем, кто однажды случайно попал в кино, следует развивать свои таланты в рамках профессионального обучения
— Мы говорили о том, что в «Межсезонье» поднимается тема потерянного поколения. В похожем фильме — «Все умрут, а я останусь», вы снялись у режиссера Валерии Гай Германики, после чего вы работали еще не раз и даже стали дружить семьями. В марте у Валерии вышел новый проект — сериал «Обоюдное согласие». Почему вы там не снимались?
— Я всегда готова поработать с Валерией Гай Германикой, но дело в том, что она бережет меня для своих полных метров, и в сериалы она меня особо и не звала никогда. Мы с ней сделали два фильма — «Все умрут, а я останусь» и «Да и да», над третьим фильмом, «Мысленный волк», мы тоже должны были работать вместе, к сожалению, получилось так, что вместо меня сыграла другая актриса. Хотя сценарий [к фильму] Юрий Арабов писал специально для меня. Но я надеюсь, что, когда Валерия соберется снимать новый фильм, то она меня обязательно пригласит. А пока у меня огромный театральный сезон — во МХАТе Горького я выпустила премьеру «Женщина Есенина», скоро будет открывать новый сезон спектаклем «Нежданно-негаданно». Очень много интересного театра, а про съемки в новых сериалах пока говорить нельзя.
— Вы актриса, которая отлично проявляет себя и в фильмах и на театральной сцене. Легко ли перестраиваться из одного формата работы в другой?
— Это две разные профессии. Я закончила Щукинский театральный институт и по идее являюсь актрисой театра и кино. Но когда я пришла на съемочную площадку, то начала учится заново, потому что это совершенно другая профессия, другая степень игры. В кино есть крупный план, а в театре его нет. Я уверена, что любой театральный артист может сниматься в кино, но не всякий киноактер может работать в театре.
— А в чем еще есть разница помимо того, что в театре нет крупных планов и надо говорить громче?
—Театр— это живая аудитория, все происходит здесь и сейчас: тебя не смонтируют, не вырежут, не обслужит сто человек киногруппы. Ты выходишь, и никто тебе не поможет на сцене: и ты либо провалил спектакль, либо хорошо сыграл. Да и в кино хотя бы один раз в жизни любой может сняться в главной роли. Вот возьмут фактуру и судьбу человека, все, актриса готова. Но это большой обман и большая иллюзия кино. На самом деле, актерское мастерство — это сложная профессия, а очень многие люди думают, что они актеры, просто потому что один раз случайно попали в фильм. Это очень опасная вещь.
— Опасная вещь? Почему?
— Можно посчитать себя актером, потому что просто использовали твою фактуру. Например, ты полная рыжая буфетчица, сыграла ее в главной роли, а потом больше никуда не зовут, потому что ты не профессионал.
Актриса считает, что сибиряки и уральцы во многом похожи
— В одном из интервью вас попросили сравнить москвичек и сибирячек. А на ваш взгляд, сильно ли отличаются уралочки и сибирячки?
—Я думаю, что мы все-таки больше похожи между собой. Мы мало говорим, довольно сдержанные, внешне кажемся серьезными, холодными, такие «не кулебяки», не птички на каблуках (смеется). Мы простые, не пытаемся ничего из себя строить — это наше главное отличие от москвичек. Москва все-таки город, который балует, даже если ты живешь в спальном районе. Москвичи привыкли ощущать себя немножко в центре, а мы хоть и из больших городов, но более закаленные.
— Вы уже не первый раз в Екатеринбурге. Например, вы приезжали на встречу по поводу фильма Балабанова «Груз 200», которая проходила в Ельцин Центре, который в последнее время часто на слуху. Какое впечатление о нем сложилось у вас во время его посещения?
— Я слышала, что тут как-то коверкают историю, типа того, что Ельцин был такой классный [политик], но он был человеком слабым, который толком-то не разобрался. Это мое мнение. Но политика — это такая ерунда, в которую даже не хочется вникать: кто там прав, кто виноват. Я очень рада, что я актриса, и мне хочется выходить на сцену и радовать людей. А размышлять о судьбе страны… Лучше поразмышлять о судьбе храмов, а не впадать в «либеральщину» или «мы патриоты, сейчас мы всех задавим». Не надо впадать в разные крайности.
— А удалось ли убедиться, коверкают ли историю в Ельцин Центре? Были в музее?
— Я прошлась по музею, но не вникала ни в какие подробности: не смотрела, что там написано, не изучила, какая там информация для подростков, чему тут учат, переписали там историю или нет. Я посмотрела и оценила, какой красивый сделали центр, молодцы. И считаю, что нужно заниматься культурой, культурой без пропаганды и не примешивать никаких политических деятелей, только если это какая-то суперкрутая персона — Суворов, например. И вообще, есть реально классные исторические персоны, в честь которых тоже можно открыть центры.
Все главные новости России и мира - в одном письме: подписывайтесь на нашу рассылку!
На почту выслано письмо с ссылкой. Перейдите по ней, чтобы завершить процедуру подписки.
Актриса Агния Кузнецова прославилась благодаря уроженцу Екатеринбурга режиссеру Алексею Балабанову. Именно в его фильме «Груз 200» она дебютировала, как киноактриса, хотя девушке и порочили закат карьеры после премьеры жестокого триллера о милиционере-убийце и жизни страны во время войны в Афганистане. Однако артистка не только поднялась вверх по карьерной лестнице, но и покорила театральные подмостки. URA.RU побеседовало с Агнией о том, почему Балабанов гений, в чем схожи жители Урала и Сибири, всякий ли киноактер сможет работать в театре и насколько важно показывать социальные драмы даже в период накаленной обстановки в обществе. — Агния, давайте начнем с того, что заставило вас приехать в Екатеринбург — участие в новом кинофестивале «Одна шестая». Насколько я знаю, недавно вы были на подобном мероприятии в Забайкальском крае, а сейчас приехали в Свердловскую область. Почему вы так часто посещаете региональные кинофестивали? — Я всячески приветствую открытие новых кинофестивалей в России и считаю, что подобные мероприятия очень нужны для развития кино, а также они дают возможность дебютантам себя проявить. К тому же я огромный киноман! — Если вы киноман, то явно отправитесь сегодня посмотреть пару-тройку картин? — Сейчас я пойду смотреть фильм «Уральские дерби». Жду просмотра с большим трепетом, очень хотелось бы посмотреть то, что делают наши молодые режиссеры. Кстати, я давно не снималась в дебютных фильмах, а я это очень люблю, потому что режиссер-дебютант всегда горит своей идеей, это всегда что-то неординарное, да и «новичкам везет». Обычно дебюты всегда проходят ярко и удачно у большинства начинающих кинематографистов. — Выходит, любому режиссеру, в том числе и уральскому, может повезти, и вы выберете его фильм для того, чтобы сняться в нем? — Конечно, я сама из Новосибирска, поэтому что мне уральскому режиссеру отказывать? Урал — это практически моя родина. Для того, чтобы я согласилась, нужно всего лишь предложить мне роль. Мне нравятся все жанры, но в основном я снималась в социальных драмах — у нас в России очень любят такое снимать. Но мне также нравятся комедии, и, если бы появился настоящий психологический триллер, я бы с удовольствием в нем снялась. Я очень жадная до работы — это может быть не обязательно главная роль. Маленькие роли, кстати, играть гораздо сложнее. — Почему? Мне всегда казалось, что второстепенным персонажам легче, ведь на площадке ты работаешь меньше? — На деле, это не так. За короткий период времени ты должна сделать что-то очень классное, чтобы тебя запомнили, не вырезали. А в большой роли можно половину съемок просто…думать. В кадре сидеть и считать «раз, два, три, четыре пять» (смеется). Это я шучу, конечно, но в таком случае есть больше шансов где-то отдохнуть, отдать сцену другому партнеру. — Вы упомянули, что у нас в России очень много социальных драм. Вы и сами снимались в фильмах «Груз 200», «Все умрут, а я останусь». Из последних подобных фильмов мне приходит на ум работа режиссера Александра Ханта «Межсезонье», который снимали в Свердловской области (рассказывает об истории подростков, сбежавших от родителей и обстрелявших полицию в попытке избежать штурма дома, в котором они прятались — прим.ред). Как вы считаете, есть ли надобность в подобных фильмах сейчас, когда обстановка в обществе на фоне спецоперации и санкций итак накалена? — Если в фильме есть какие-то размышления о потерянном молодом поколении, которое никто не любит, и они начинают всячески себя проявлять, чтобы их заметили родители, то этот фильм, конечно, имеет смысл. Почему главные герои в фильме стреляли? Откуда они пистолеты взяли? Что их к этому привело? В любящей семье с хорошими родителями не произойдет такого треша. — Некоторые называют трешем и то, что снял уральский режиссер Алексей Балабанов — речь о «Груз 200», в котором достаточно много насилия. Поделитесь впечатлениями, как вам работалось совместно с Балабановым? — Алексей Октябринович — великий режиссер, и я не раз говорила в интервью, что с детства хотела у него сниматься — смотрела «Брата» и говорила: «Я буду работать у этого режиссера». И через несколько лет я уже у него снималась [в «Груз 200»], считаю это своим дебютом в большом кино. Он был очень честный, никогда не шел ни на какие компромиссы. У него фильм был готов в голове, он просто его воплощал. Снимал очень быстро — со всеми экспедициями в разные города «Груз 200» сняли за два месяца или даже меньше. Это очень мало [для мира кино], но потрясающе. От него шла такая энергетика… Он был очень крутой. — Мы говорили о том, что в «Межсезонье» поднимается тема потерянного поколения. В похожем фильме — «Все умрут, а я останусь», вы снялись у режиссера Валерии Гай Германики, после чего вы работали еще не раз и даже стали дружить семьями. В марте у Валерии вышел новый проект — сериал «Обоюдное согласие». Почему вы там не снимались? — Я всегда готова поработать с Валерией Гай Германикой, но дело в том, что она бережет меня для своих полных метров, и в сериалы она меня особо и не звала никогда. Мы с ней сделали два фильма — «Все умрут, а я останусь» и «Да и да», над третьим фильмом, «Мысленный волк», мы тоже должны были работать вместе, к сожалению, получилось так, что вместо меня сыграла другая актриса. Хотя сценарий [к фильму] Юрий Арабов писал специально для меня. Но я надеюсь, что, когда Валерия соберется снимать новый фильм, то она меня обязательно пригласит. А пока у меня огромный театральный сезон — во МХАТе Горького я выпустила премьеру «Женщина Есенина», скоро будет открывать новый сезон спектаклем «Нежданно-негаданно». Очень много интересного театра, а про съемки в новых сериалах пока говорить нельзя. — Вы актриса, которая отлично проявляет себя и в фильмах и на театральной сцене. Легко ли перестраиваться из одного формата работы в другой? — Это две разные профессии. Я закончила Щукинский театральный институт и по идее являюсь актрисой театра и кино. Но когда я пришла на съемочную площадку, то начала учится заново, потому что это совершенно другая профессия, другая степень игры. В кино есть крупный план, а в театре его нет. Я уверена, что любой театральный артист может сниматься в кино, но не всякий киноактер может работать в театре. — А в чем еще есть разница помимо того, что в театре нет крупных планов и надо говорить громче? — Театр— это живая аудитория, все происходит здесь и сейчас: тебя не смонтируют, не вырежут, не обслужит сто человек киногруппы. Ты выходишь, и никто тебе не поможет на сцене: и ты либо провалил спектакль, либо хорошо сыграл. Да и в кино хотя бы один раз в жизни любой может сняться в главной роли. Вот возьмут фактуру и судьбу человека, все, актриса готова. Но это большой обман и большая иллюзия кино. На самом деле, актерское мастерство — это сложная профессия, а очень многие люди думают, что они актеры, просто потому что один раз случайно попали в фильм. Это очень опасная вещь. — Опасная вещь? Почему? — Можно посчитать себя актером, потому что просто использовали твою фактуру. Например, ты полная рыжая буфетчица, сыграла ее в главной роли, а потом больше никуда не зовут, потому что ты не профессионал. — В одном из интервью вас попросили сравнить москвичек и сибирячек. А на ваш взгляд, сильно ли отличаются уралочки и сибирячки? —Я думаю, что мы все-таки больше похожи между собой. Мы мало говорим, довольно сдержанные, внешне кажемся серьезными, холодными, такие «не кулебяки», не птички на каблуках (смеется). Мы простые, не пытаемся ничего из себя строить — это наше главное отличие от москвичек. Москва все-таки город, который балует, даже если ты живешь в спальном районе. Москвичи привыкли ощущать себя немножко в центре, а мы хоть и из больших городов, но более закаленные. — Вы уже не первый раз в Екатеринбурге. Например, вы приезжали на встречу по поводу фильма Балабанова «Груз 200», которая проходила в Ельцин Центре, который в последнее время часто на слуху. Какое впечатление о нем сложилось у вас во время его посещения? — Я слышала, что тут как-то коверкают историю, типа того, что Ельцин был такой классный [политик], но он был человеком слабым, который толком-то не разобрался. Это мое мнение. Но политика — это такая ерунда, в которую даже не хочется вникать: кто там прав, кто виноват. Я очень рада, что я актриса, и мне хочется выходить на сцену и радовать людей. А размышлять о судьбе страны… Лучше поразмышлять о судьбе храмов, а не впадать в «либеральщину» или «мы патриоты, сейчас мы всех задавим». Не надо впадать в разные крайности. — А удалось ли убедиться, коверкают ли историю в Ельцин Центре? Были в музее? — Я прошлась по музею, но не вникала ни в какие подробности: не смотрела, что там написано, не изучила, какая там информация для подростков, чему тут учат, переписали там историю или нет. Я посмотрела и оценила, какой красивый сделали центр, молодцы. И считаю, что нужно заниматься культурой, культурой без пропаганды и не примешивать никаких политических деятелей, только если это какая-то суперкрутая персона — Суворов, например. И вообще, есть реально классные исторические персоны, в честь которых тоже можно открыть центры.
