Президент Владимир Путин показал на пресс-конференции в Пекине 3 сентября, что говорить об окончании спецоперации пока рано. Так эксперт международного клуба «Валдай» Андрей Кортунов объяснил в интервью URA.RU слова российского лидера о том, что Москва готова добиваться целей военным путем, несмотря на появившийся «свет в конце тоннеля». По его мнению, приблизить окончание конфликта может компромисс — переговоры на уровне министров, но и без этого предстоит решить немало вопросов, в том числе между Россией и Европой с НАТО.
— Путин говорил о гарантиях безопасности, о том, что любая страна, в том числе Украина, должна их иметь. При этом они не должны обеспечиваться за счет России. Что это значит? Указывают ли эти разговоры на какие-то подвижки в переговорах?
— Нужно все-таки уточнить, о каких переговорах идет речь. Конфликт имеет много измерений и уровней. Есть двустороннее российско-украинское измерение, внутриукраинское, общеевропейское. Президент России говорит о том, что мы должны извлечь уроки из того опыта, который был накоплен с начала века и который, к сожалению, привел к этому конфликту.
Нужно создавать новую систему европейской безопасности, где все страны чувствовали бы себя достаточно комфортно. Это, безусловно, относится и к Украине, и к России.
Сейчас идет полемика с западными партнерами Украины, которые обсуждают вопрос об односторонних гарантиях безопасности именно Украине и о возможностях обеспечить такие гарантии за счет размещения западных войск на территории этой страны. Понятно, что если речь идет о размещении западного контингента, еще и оказании значительной поддержки украинскому военно-промышленному комплексу, поставках вооружений, то такая ситуация не может устроить Россию с точки зрения безопасности. В этом смысле российские интересы и озабоченности должны быть одним из неотъемлемых элементов любых переговоров о будущем европейской безопасности.
— Президент сказал, что вопросы территорий и гарантий безопасности близки, но не связаны напрямую. Что же ждать относительно неподконтрольных России частей новых регионов? Возможно ли их освободить не военным путем?
— Мы не все знаем о том, как обсуждался этот вопрос, в частности, в ходе российско-американского саммита на Аляске. Высказываются различные предположения о том, насколько гибкой или жесткой оказалась российская позиция: готова ли Россия заморозить противостояние по текущей линии боевого соприкосновения или нет, настаивает ли она на том, чтобы вся территория Запорожской и Херсонской областей перешла под ее контроль.
Все эти вопросы, по всей видимости, обсуждались, но итоги этих обсуждений пока что публично не объявлены, поэтому сейчас мы можем оперировать лишь официально заявленной российской позицией в том виде, в котором она сложилась еще в июне 2024 года. Тогда никаких возможных уступок части территории Запорожской и Херсонской областей озвучено не было.
— Президент долго объяснял нюансы в системе власти на Украине, которые сводятся к тому, что ей очень тяжело восстановить легитимность. Нужно провести референдум, для этого — отменить военное положение, тут же нужно будет провести выборы, а затем получить заключение Конституционного суда Украины, который сейчас по факту не работает. Почему Путин акцентировал на этом внимание?
— Вопрос легитимности украинских партнеров всегда поднимался российской стороной, еще с 2014 года. Но, по всей видимости, дело не сводится только к этому, ведь здесь еще есть такой аспект, как договороспособность и даже, в каком-то смысле, дееспособность киевского руководства. То есть насколько нынешняя власть на Украине может в полной мере контролировать выполнение тех обязательств, которые она на себя возможно возьмет при определенных обстоятельствах.
К сожалению, мы уже знакомы с опытом, когда многие обязательства, которые на себя брала украинская сторона, и даже юридически оформляла, оставались лишь на бумаге. Думаю, что эта проблема наверняка беспокоит российское руководство.
Конечно, Кремлю очень важно, чтобы любые договоренности, которые могут быть достигнуты в ходе переговоров, были бы своевременно выполнены. И в этом случае можно понять причины, по которым этот вопрос снова подняли.
— Как закреплять результаты будущего мирного соглашения, если на Украине такая ситуация?
— Думаю, что здесь надо ставить вопрос о целом пакете взаимосвязанных, но при этом отдельных соглашений с разным набором участников. Например, двусторонних, которые будут касаться России и Украины, или российско-американского взаимодействия, предполагающего, скажем так, вопрос ядерного оружия в Европе. Какие-то вопросы необходимо решить на уровне Россия-НАТО или РФ и ведущих европейских стран.
Насколько удастся синхронизировать этот процесс сказать трудно. Но, скорее всего, в полной мере это сделать не получится, потому что какие-то договоренности представляются более очевидными, а какие-то требуют серьезной работы. Поэтому здесь нужно говорить не только о каком-то конкретном документе, который положил бы конец конфликту, но и о политическом процессе, который может растянуться на достаточно протяженный отрезок времени.
— Путин сообщил, что Трамп просил его встретиться с украинскими властями. Президент России обозначил, что полномочия Зеленского истекли, но, если «действующий глава администрации» Украины хочет — пусть приезжает в Москву. Почему США проталкивают такую встречу? Может ли она пройти не в российской столице? И если Зеленский вдруг приедет в Москву, что это будет значить, и встретится ли с ним лично Путин?
— Позиция Трампа понятна — это его переговорный стиль. Он привык опираться на личную дипломатию, причем в каком-то смысле можно говорить об импровизации, как на той же встрече на высшем уровне между Россией и США на Аляске. Она была подготовлена и проведена очень поспешно. Естественно, не было согласовано никаких документов — ясно, что у экспертов не было времени на проработку вопросов. При этом Трамп заявил о большой победе, о прогрессе, о достижении понимания.
Поэтому мне кажется, что у Трампа существует некое представление, возможно упрощенное, о том, что достаточно двум лидерам встретиться, и все проблемы могут решиться.
Что касается Москвы, то я думаю, что это в каком-то смысле троллинг, поскольку очень трудно вообразить ситуацию, в которой Владимир Зеленский приехал бы в Москву, а потом бы мог вернуться в Киев в качестве лидера украинского государства. Думаю, что для него этот вариант практически исключен, поэтому и предлагались различные другие площадки. И сложно договориться по этому вопросу, потому что трудно найти страну, которая была бы полностью нейтральна в этом конфликте.
— Путин отметил, что с приходом Трампа в вопросе украинского урегулирования наметился «свет в конце тоннеля». При этом российский лидер добавил, что в случае невозможности такого урегулирования Москве придется решать поставленные задачи вооруженным путем. К тому же, Украина не раз отвергла российские предложения. Можно ли сделать вывод, что СВО в ближайшее время не закончится?
— Сейчас события развиваются так, что очень трудно делать какие-то прогнозы, предположения. Все может произойти. Но пока мы видим, что эти два процесса — дипломатические переговоры в разных форматах и продолжение СВО — развиваются параллельно. То есть дипломатия не оказывает никакого существенного влияния на характер боевого соприкосновения России и Украины.
Наверное, если вдруг произойдет чудо, состоится встреча или хотя бы начнутся интенсивные переговоры на более низких уровнях, то, возможно, произойдет какая-то деэскалация.
К сожалению, сейчас нет оснований говорить, что уже приближается конец СВО, и что этот конфликт, скорее всего, завершится в самое ближайшее время.
Повторяю, что там многое может поменяться, поскольку участники конфликта могут принимать самые разные решения. Но делать оптимистические прогнозы преждевременно.
— Вы сказали «интенсивные переговоры на более низких уровнях». Речь идет о формировании трех рабочих групп, о которых говорил Мединский еще 23 июля? Украина так и не ответила на это предложение...
Путин позвал Зеленского на переговоры в Москву: заявления президента об СВО на встрече с журналистами в Пекине— Обе стороны выражают заинтересованность в продолжении диалога. Но одна настаивает на встрече на высшем уровне, другая предлагает экспертный. Наверное, может быть определенный компромисс, например, — переговоры на уровне министров, чтобы уже они стали подготовкой к встрече на высшем уровне или еще каким-то форматам. В конечном счете это вопрос политической воли.
Сохрани номер URA.RU - сообщи новость первым!
Будьте в числе первых, кто узнает все самые важные новости России и мира! Присоединяйтесь к подписчикам канала URA.RU в главном мессенджере России - MAX. Подписаться на URA.RU.
