В Екатеринбурге начался уникальный судебный процесс: вдова военнослужащего, погибшего на СВО, подала иск с просьбой разрешить использование криоконсервированного биоматериала своего супруга для экстракорпорального оплодотворения (ЭКО). Однако реализация данной процедуры осложнена требованиями законодательства, согласно которым для применения биоматериала требуется согласие не только родителей погибшего мужчины, но и его 15-летней дочери от первого брака. Подробнее — в материале URA.RU.
На сайте URA.RU опубликована история Марии Соколовой из Сургута, чей возлюбленный Вадим Алешин погиб на СВО. Их брак не был официально зарегистрирован, но Мария не теряет надежды родить от Вадима ребенка. Женщина пошла в суд, чтобы получить разрешение на использование его биоматериала для процедуры ЭКО. Пока продолжаются разбирательства, Мария оплачивает хранение биоматериала (около 15 тысяч рублей). Женщина верит, что суд встанет на ее сторону и позволит осуществить их общую мечту о ребенке.
Мария Соколова очень тяжело переживает утрату любимого человека
Ключевая юридическая проблема — вопрос согласия на использование биологического материала погибшего. По действующему законодательству для процедуры ЭКО с использованием спермы умершего необходимо разрешение всех наследников. В данном случае одним из них является 15-летняя дочь Алешина от первого брака, чьи интересы представляет бывшая супруга погибшего. Это обстоятельство значительно усложняет процесс получения согласия.
На судебном заседании обсуждались как юридические, так и этические аспекты дела. Адвокат женщины Юлия Липинская заявила, что погибший при жизни выразил согласие на использование своего биоматериала. «И это должно стать основанием для удовлетворения иска», — отметила правозащитница. Однако суд истребовал нотариальное дело для уточнения состава наследников и возможного влияния появления нового ребенка на распределение наследства.
Юрист Юлия Липинская (слева) считает, что препятствий для использования биоматериала нет
Суд рассматривает не только медицинские и правовые, но и наследственные аспекты. Если ребенок, зачатый после смерти Алешина, будет признан наследником, это изменит распределение имущества между наследниками. В частности, 15-летняя дочь погибшего может получить меньшую долю, если в наследственном деле появится еще один претендент.
По словам заместителя генерального директора КИРМ (Клинический институт репродуктивной медицины) Татьяны Лисовской, приказ Минздрава РФ №803 строго регламентирует порядок использования криоконсервированных половых клеток. «Согласно документу, изъять из криобанка биоматериал может только сам пациент. После смерти владельца использовать биоматериал возможно лишь при наличии специального нотариального распоряжения», — отметила медик.
Татьяна Лисовская заявила, что по регламенту Минздрава медцентр не может использовать данный биоматериал без решения суда
Алешин при жизни подписывал информированное согласие на использование своего биоматериала. Однако, как отмечает Лисовская, такое согласие может быть отозвано в любой момент и даже после смерти подтвердить волю человека невозможно.
Дело Марии Соколовой поднимает сложные этические вопросы. «С одной стороны, женщина стремится реализовать право на материнство и сохранить память о погибшем супруге. С другой — необходимо учитывать интересы несовершеннолетней дочери от первого брака», — подчеркнула Лисовская.
«Если суд Екатеринбурга примет сторону Марии Соколовой, это может стать важным прецедентом для всей страны и повлиять на развитие законодательства в сфере репродуктивных технологий. В частности, может появиться необходимость более четко регламентировать порядок использования биоматериала после смерти владельца», — отметила юрист Липинская.
Каждый день — только самое важное. Читайте дайджест главных событий России и мира от URA.RU, чтобы оставаться в курсе. Подпишись!
На почту выслано письмо с ссылкой. Перейдите по ней, чтобы завершить процедуру подписки.
В Екатеринбурге начался уникальный судебный процесс: вдова военнослужащего, погибшего на СВО, подала иск с просьбой разрешить использование криоконсервированного биоматериала своего супруга для экстракорпорального оплодотворения (ЭКО). Однако реализация данной процедуры осложнена требованиями законодательства, согласно которым для применения биоматериала требуется согласие не только родителей погибшего мужчины, но и его 15-летней дочери от первого брака. Подробнее — в материале URA.RU. На сайте URA.RU опубликована история Марии Соколовой из Сургута, чей возлюбленный Вадим Алешин погиб на СВО. Их брак не был официально зарегистрирован, но Мария не теряет надежды родить от Вадима ребенка. Женщина пошла в суд, чтобы получить разрешение на использование его биоматериала для процедуры ЭКО. Пока продолжаются разбирательства, Мария оплачивает хранение биоматериала (около 15 тысяч рублей). Женщина верит, что суд встанет на ее сторону и позволит осуществить их общую мечту о ребенке. Ключевая юридическая проблема — вопрос согласия на использование биологического материала погибшего. По действующему законодательству для процедуры ЭКО с использованием спермы умершего необходимо разрешение всех наследников. В данном случае одним из них является 15-летняя дочь Алешина от первого брака, чьи интересы представляет бывшая супруга погибшего. Это обстоятельство значительно усложняет процесс получения согласия. На судебном заседании обсуждались как юридические, так и этические аспекты дела. Адвокат женщины Юлия Липинская заявила, что погибший при жизни выразил согласие на использование своего биоматериала. «И это должно стать основанием для удовлетворения иска», — отметила правозащитница. Однако суд истребовал нотариальное дело для уточнения состава наследников и возможного влияния появления нового ребенка на распределение наследства. Суд рассматривает не только медицинские и правовые, но и наследственные аспекты. Если ребенок, зачатый после смерти Алешина, будет признан наследником, это изменит распределение имущества между наследниками. В частности, 15-летняя дочь погибшего может получить меньшую долю, если в наследственном деле появится еще один претендент. По словам заместителя генерального директора КИРМ (Клинический институт репродуктивной медицины) Татьяны Лисовской, приказ Минздрава РФ №803 строго регламентирует порядок использования криоконсервированных половых клеток. «Согласно документу, изъять из криобанка биоматериал может только сам пациент. После смерти владельца использовать биоматериал возможно лишь при наличии специального нотариального распоряжения», — отметила медик. Алешин при жизни подписывал информированное согласие на использование своего биоматериала. Однако, как отмечает Лисовская, такое согласие может быть отозвано в любой момент и даже после смерти подтвердить волю человека невозможно. Дело Марии Соколовой поднимает сложные этические вопросы. «С одной стороны, женщина стремится реализовать право на материнство и сохранить память о погибшем супруге. С другой — необходимо учитывать интересы несовершеннолетней дочери от первого брака», — подчеркнула Лисовская. «Если суд Екатеринбурга примет сторону Марии Соколовой, это может стать важным прецедентом для всей страны и повлиять на развитие законодательства в сфере репродуктивных технологий. В частности, может появиться необходимость более четко регламентировать порядок использования биоматериала после смерти владельца», — отметила юрист Липинская.
