В Екатеринбурге стартовал судебный процесс над заместителем начальника ИК-2 Михаилом Белоусовым. Он обвиняется в создании системы пыток и вымогательств у зэков другими осужденными. Процесс над Михаилом Белоусовым получил широкий резонанс еще до своего старта. Видеокадры пыток в екатеринбургской колонии облетели весь мир. На одном растиражированном ролике, голого осужденного под издевательские угрозы заставляют макать голову в унитазы. На другом — несколько участников экзекуции мочатся на стонущего мужчину, с кровоподтеками на спине. По версии следствия, именно Михаил Белоусов, отвечавший в исправительной колонии №2 за оперативную работу и безопасность, стал создателем системы, при которой одни зэки наделялись правами унижать и избивать других. Таким образом руководство колонии полностью контролировало ситуацию среди нерадивого контингента. «Эта система была до его прихода в колонию, осталась и поныне. При чем тут он», — недоумевают представители обвиняемого. «Бывший заместитель начальника ИК № 2 обвиняется в совершении преступлений по статьям «превышение должностных полномочий» и «организация истязаний в отношении двух и более лиц, с применением пытки, группой лиц по предварительному сговору». Пять членов так называемого актива, которые ему помогали, обвиняются по статьям «истязания в отношении двух и более лиц, с применением пытки, группой лиц по предварительному сговору», «насильственные действия сексуального характера, совершенные группой лиц по предварительному сговору, с особой жестокостью по отношению к потерпевшему» и «незаконное лишение человека свободы, совершенное группой лиц по предварительному сговору», — рассказала «URA.RU» Марина Канатова, старший помощник прокурора Свердловской области. Из-за того, что издевательства над зэками носили, в том числе, сексуальный характер, судья Верх-Исетского суда Владимир Порозов принял решение закрыть процесс для зрителей и журналистов. При этом, фигуранты дела — свидетели и потерпевшие — почти полностью состоят из числа нынешних осужденных. Следователям удалось установить только трех потерпевших. Именно они и фигурируют в деле. «Из этого уголовного дела были выделены и направлены в суд ещё два уголовных дела в отношении двоих бывших заключённых. Один обвиняется по статье „подстрекательство к истязаниям в отношении нескольких лиц, совершенное группой лиц по предварительному сговору, с применением пытки“, а другой — „насильственные действия сексуального характера, совершённые группой лиц по предварительному сговору“. Заключенные дали показания на остальных. С ними заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, которое предполагает снижение максимального размера наказания», — сообщил «URA.RU» Александр Шульга, старший помощник руководителя СКР по Свердловской области. Адвокаты и гособвинитель, ссылаясь на закрытый процесс, отказываются от комментариев. «Михаила Белоусова нельзя обвинять в создании иерархической структуры внутри колонии. Подобная практика существовала до него, существует и сейчас. Все эти так называемые активисты работали уже до его прихода. Следствие просто сделало из него крайнего», — рассказал «URA.RU» источник, знакомый с позицией адвоката Михаила Белоусова. За екатеринбургской ИК-2 закрепилось название «пыточной» в среде журналистов и правозащитников еще с середины нулевых. В 2015 году в колонии произошло убийство осужденного Антона Штерна. Активисты перестарались и запытали его до смерти из-за того, что он не смог заплатить ежемесячный взнос. Как рассказывают осужденные, освободившиеся из ИК-2, активисты устраивали зэкам, только попавшим в колонию, «показательную порку». После чего объясняли, что за мирную жизнь нужно оказывать колонии гуманитарную помощь. «Размер этой помощи в среднем составлял 3-5 тысяч рублей. Но если человек на воле являлся коммерсантом или его родственники не испытывали нужды в деньгах, то размер гуманитарки мог доходить до 100 тысяч и более. Зачастую людей заставляли переписать свой бизнес», — рассказала «URA.RU» правозащитник, супруга осужденного, отбывавшего срок в ИК-2 Яна Фадеева. «Именно от администрации колонии исходили эти неформальные требования о гуманитарной добровольной помощи, в связи с чем продвигались те, кто оказывал эту помощь, на условно-досрочное освобождение, предоставлялись дополнительные свидания, поощрения, и это доводил до осужденных так называемый актив», — заявлял в своей жалобе на приговор первой инстанции один из осужденных за убийство Штерна Егор Мамонтов. Любопытно, что в ходе процесса на зэками, запытавшими Антона Штерна, стало известно, что мать активиста Бессонова, на банковскую карту которой переводили деньги родственники осужденных, в том числе и погибшего, за один только год обналичила более 3 млн рублей. При этом, родственники осужденных переводили деньги и на другие банковские счета. Правда, по делу Штерна судебный процесс так и не установил конечного получателя этих денег. Учитывая, что в статьях Уголовного кодекса, предъявленных Михаилу Белоусову, фигурируют только статьи «превышение должностных полномочий» и «организация истязаний в отношении двух и более лиц, с применением пытки», ответ на этот вопрос не удастся получить и в этот раз.

прочитать статью полностью