Россия меняет политику в отношении Абхазии

— Изменилось, конечно, многое: Россия согласилась выделить Абхазии финансовую помощь, дать электроэнергию, без которой республика переживала очень тяжелые времена. Прошли переговоры по пересмотру инвестиционного соглашения, которое стало камнем преткновения и из-за которого в Абхазии прошлой осенью произошла очередная революция.

                Если бы Россия не дала Абхазии деньги и свет, это могло бы очень серьезно повлиять на итоги выборов 15 февраля, в том числе в плане усиления если не антироссийских настроений, то недоверия к Москве точно. Сегодня Россия демонстрирует свою открытость, готовность к сотрудничеству, но при этом активно не поддерживает ни одного из кандидатов.
                

— Во-первых, потому, что абхазским политикам вообще доверять достаточно сложно после того, что произошло прошлой осенью. Во-вторых, открытая поддержка какого-либо кандидата может фактически оказать ему медвежью услугу, как это произошло в 2004 году, когда Россия агрессивно поддерживала Рауля Хаджимбу, и из-за этого многие жители Абхазии тогда проголосовали по принципу «не дадим Москве навязывать нам президента» (после выборов в Сухуме начались беспорядки, организованные сторонниками проигравшего выборы Хаджимбы, — ред.). Поэтому Москва держится на определенной дистанции от происходящих сегодня событий, но при этом демонстрирует свою готовность работать с любой властью и пытается показать, что она в любом случае Абхазию не бросит, чтобы ни случилось.

— На мой личный взгляд, Москве предпочтительнее, конечно, [бывший вице-президент Бадра] Гунба. На втором месте после него [по опросам] следует Адгур Ардзинба [бывший вице-премьер и министр экономики, один из лидеров абхазской оппозиции], за которым тянется нехороший шлейф: он учился в Лондоне, связан с Турцией, и многими воспринимается как турецкий кандидат. Если выбирать между этими двумя кандидатами, для России был бы предпочтительнее, конечно же, Гунба.

— Скажем так: это элемент демонстрации того, что будет, если ничего не изменится. Например, это касается электроэнергии. В Абхазии проблема, как известно, возникла из-за незаконного майнинга криптовалюты, который требует огромного количества электроэнергии. Там огромный бизнес, люди кормятся на майнинге, получая халявную энергию из России. И, если помните, в конце 2024 года дело дошло даже до стрельбы в парламенте, когда обсуждался вопрос о запрете майнинга. Проблему надо решать, чего Москва и требует. Здесь нужно решение, потому что просто взять и запретить тоже нельзя — много людей останется без источника заработка, а это уже чревато последствиями.

— Не уверен, что это так. Но факт остается фактом: Москва очень долгое время закрывала глаза на процессы, происходящие в Абхазии. Собственно, поэтому там и сохраняется политическая нестабильность. За последние лет 20 там произошло несколько революций. Москва никаким образом не вмешивалась в их дела. Сейчас стоит задача — найти золотую середину. Ведь активное вмешательство во внутренние дела может очень негативно повлиять на образ России и отношение к ней граждан Абхазии.

                Но и давать просто так деньги, не требуя ничего взамен, — это тоже неправильная политика, которая и привела к осложнению ситуации. Абхазская элита просто привыкла жить за счет России, не давая ничего взамен, элиты привыкли делать, что хотят, даже если это не нравится Москве, просто потому, что понимают — им за это ничего не будет, и Москва их не бросит.
                

                — Риска ухудшения отношений с Турцией, если в Абхазии не произойдет каких-то радикальных событий, думаю, нет. Но надо понимать, что турки заинтересованы в том, чтобы ослабить наше влияние в регионе в целом. А это уже происходит, и не только в Абхазии, а в первую очередь, в Азербайджане и в Армении, в странах Средней Азии, которым турки стали поставлять свое оружие. Турки хотят получить газо- и нефтепровод через Каспийское море в обход России. Поэтому, конечно, интересы Анкары в регионе в целом противоречат интересам Москвы.
                

Дальнейшие события в Абхазии будут в первую очередь зависеть от политики Москвы. Абхазский политический класс настроен на то, чтобы получать от России все, но не давать ничего взамен, не идти с Москвой ни на какие компромиссы, потому что очень многие представители абхазской элиты считают, что, если запустить российский бизнес на территорию республики, он тут же все скупит, а они все потеряют.

                Я много беседовал с абхазскими чиновниками из разных администраций на протяжении многих лет. И они все (не прямым текстом, конечно, но, по сути) говорили, что Россия должна им давать деньги. Русский турист должен приезжать, отдыхать и уезжать — на этом все. Задача состоит в том, чтобы ломать это сознание, но ломать аккуратно, чтобы не вызвать там противоречий, которые могут привести к дальнейшей нестабильности.
                

— Вспоминая предыдущие выборы, когда Адгур Ардзинба проиграл Аслану Бжании, все прошло достаточно мирно и спокойно. Поэтому я скорее надеюсь, что так же будет и на этот раз. Но не исключаю, что оппозиция попытается более радикально выразить свое недовольство результатами. Теоретически, к этому тоже нужно готовиться и продумывать варианты действий.