Нестыковка в обвинении: оговоривший редактора URA.RU дядя дважды менял показания, пытаясь спастись

Обвинение в резонансном уголовном деле редактора URA.RU Дениса Аллаярова строится на внезапно измененных показаниях бывшего полицейского и его родного дяди Андрея Карпова, пытавшегося смягчить собственное наказание по другому делу. На первом допросе Карпов категорически отрицал, что получал от журналиста деньги за криминальные сводки, однако спустя два месяца неожиданно передумал и сознался в «получении взятки». Такая резкая смена показаний привела к аресту Дениса и теперь грозит ему сроком до восьми лет. При этом опытные юристы и следователи указывают: больше всего доверия у суда обычно вызывают первичные показания, данные человеком до того, как к делу подключаются адвокаты и формируется линия защиты.

Впервые Карпов — экс-начальник угрозыска отдела полиции №10 — попал на допрос в апреле: в рамках доследственной проверки его вызвали в управление собственной безопасности областного главка МВД. Там он признался, что присылал Денису сводки о криминальных событиях в регионе (и даже показал их переписку), но факт получения денег категорически отрицал. Карпов указывал, что находится с Денисом в хороших отношениях и передавал ему информацию о происшествиях безвозмездно — просто желая помочь племяннику-журналисту продвинуться по службе.

После допроса в УСБ против Карпова возбудили уголовное дело о превышении должностных полномочий и отпустили под подписку о невыезде. Также его уволили из органов по отрицательным мотивам.

Спустя два месяца, в начале июня, Карпов снова оказался на допросе — неожиданно написал явку с повинной. Боясь ужесточения меры пресечения и более сурового наказания, экс-полицейский пошел на сделку со следствием: заявил, что в феврале-марте (назвать точную дату он так и не смог) племянник якобы передал ему наличными 20 тысяч рублей за получение сводок. После этих показаний Карпова отпустили домой. А силовики утром 5 июня отправились с обысками в квартиры Дениса Аллаярова и еще двух сотрудников свердловской редакции, а также в головной офис URA.RU в Екатеринбурге.

В тот же день на основе показаний Карпова в отношении Дениса возбудили уголовное дело о даче взятки должностному лицу (ч.3 ст. 291). А дело самого экс-полицейского утяжелили статьей о получении взятки. На следующий день суд отправил Аллаярова в СИЗО, где он находится до сих пор, а Карпов получил несоизмеримо мягкую меру пресечения — домашний арест.

В третий раз Карпова допросили в июле — и его показания вновь изменились: сумма «взятки» в деле выросла с 20 до 120 тысяч рублей. Любопытно, что на квалификацию статьи у обоих это не повлияло — как была часть третья, так и осталась. Адвокаты Аллаярова полагают, что следствию нужно было увеличить размер «взятки» лишь для того, чтобы было проще обосновать наличие коррупционных отношений между родственниками. Поскольку построить обвинение в адрес журналиста только на словах экс-полицейского о получении когда-то наличкой 20 тысяч рублей было бы затруднительно.

Именно после третьего допроса следствие озвучило версию, что деньги за криминальную информацию Денис якобы переводил на карты бабушки и тети — матери и жены Карпова соответственно. Но и здесь есть странность.

Из всех переводов от Дениса родственникам следствие вычленило только «нужные» — чтобы в сумме получить 120 тысяч рублей (предельная сумма по третьей части статьи о даче взятки). Какие-то переводы следователи включать в дело не стали, тогда как другие — например, бабушке на лекарства, — посчитали взяткой. Хотя в основании платежей Денис указывал, что отправляет деньги именно на лечение. О том, что внук финансово помогал бабушке, подробно рассказывала его мать Наталья: зарплата у 74-летней пенсионерки небольшая, а деньги требовались всегда — на уколы для суставов, зубное протезирование, на коммуналку.

Сам же Денис с первого допроса отрицает свою вину. На допросе утром 5 июня журналист отказался раскрывать Карпова как своего источника информации (эти данные защищены Законом о СМИ). Но после того, как ему сообщили, что источник сам дал на него показания, Денис признал: он получал от дяди сведения о происшествиях, но никогда не платил за них.

Первые показания, как правило, имеют для суда ключевое значение, поскольку все последующие могут быть скорректированы уже под влиянием защитников и обстоятельств, указывают сразу несколько опрошенных URA.RU юристов. «После объяснений адвоката и избрания линии защиты человек может изменить позицию. Но первые показания, действительно, имеют большее значение для расследования уголовного дела», — пояснил руководитель группы «Юридическая помощь онлайн» Александр Бударагин.

Другой важный для суда аспект — наличие противоречий в показаниях на допросах. «Когда есть противоречивые показания, важно учитывать, при каких обстоятельствах они давались: был ли факт давления на человека? Оно не всегда является физическим, может быть и психологическим. Создается такая ситуация, чтобы понудить человека дать показания. Например, убедить в том, что такие измененные показания могут улучшить положение близкого человека», — отметил адвокат коллегии адвокатов «Постанюк и партнеры» Владимир Постанюк.

С этим согласен руководитель уголовной практики юридической компании BMS LawFirm, член Адвокатской палаты Москвы Александр Иноядов. «Суд должен учитывать непоследовательность показаний: в связи с чем, по каким причинам обстоятельства изменились? Это как минимум позволяет усомниться в самом событии — с точки зрения времени, места, способа, всего факта», — отметил он.