Экс-милиционер из Екатеринбурга Антон Боровик, которого судили за убийство двух наркоторговцев в девяностые, добился оправдательного приговора. Но перед этим 15 месяцев просидел в СИЗО. Защита не просто убедила присяжных в его невиновности, но и указала на противоречивость показаний других фигурантов, которые обвинили Боровика в преступлении. Оправдательный приговор — редкость в адвокатской практике. По просьбе URA.RU Боровик и его адвокат Елена Афанасьева рассказали, как развивалось дело и какой фактор стал решающим.
В мае прошлого года суд заточил под стражу бывшего начальника отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков (ОБНОН) Кировского районного управления внутренних дел (РУВД) Владислава Соболя. Его обвинили в нескольких убийствах, совершенных в девяностых и нулевых. Также силовики задержали его бывших коллег – Константина Котика и Владимира Семенюка. Троица заключила сделки со следствием и рассказала о других эпизодах. Всего в деле – 11 жертв, среди которых юристы, коммерсанты, бездомные и наркоторговцы. Следователи считают, что преступления совершались за денежное вознаграждение, либо ради захвата контроля над наркобизнесом. В рамках соглашения со следствием Котик и Соболь рассказали, что вместе с Боровиком якобы задушили в лесу двух наркоторговцев. Тем самым, как считает Боровик, оговорили его.
Антон Альбертович, вы помните, как вас задержали? Где это было?
Это был понедельник, 10 июня 2024 года. Я собрался на работу, вышел из квартиры и встретил незнакомого мужчину на переходной лоджии, которого раньше не видел. Он начал спускаться вниз, делая вид, что разговаривает по телефону. Я вышел из подъезда, а из рядом стоящего Ford Transit выскочили люди в бронежилетах и с автоматами. Меня заломали, посадили в машину и увезли. Когда меня привезли к следователю, тот стал расспрашивать про Соболя и остальных. Адвокат приехал ко мне, когда я уже был в Следственном комитете. Мне предъявили обвинение, а затем привезли в суд на меру пресечения.
Моя супруга, когда я попал в изолятор, вышла на руководителя адвокатской группы Lawguard Сергея Колосовского (бывший замначальника уголовного розыска Кировского РУВД, экс-замначальника Чкаловского отдела милиции, ныне адвокат — прим. ред.). Первой ко мне пришла адвокат Елена Афанасьева. Я обрадовался, когда увидел ее, потому что знаю, что они хорошие специалисты.
Конкретно по эпизоду, который вменили вам. Вы знали потерпевших? Как доказывали, что не имеете отношения к убийствам?
Жертв я не знал. Фабулу дела до меня довели. Я стал вспоминать, где был в день убийства. Восстановить картину удалось благодаря моей замечательной жене. Мы поехали занять деньги у друзей, которые расписались. Они нужны были на лекарства и витамины для моей на тот момент беременной жены. Тогда были задержки с выплатой зарплаты. Так что в момент, когда совершалось преступления, я был у товарища Тимофея. У его мамы еще день рождения был тогда. Мы с женой не стали у них долго сидеть, в районе 22 часов вернулись домой в общежитие на Уралмаше и больше никуда не выходили.
Соболь и Котик озвучили разные версии убийства наркоторговцев. И у обоих устояли досудебные соглашения. Елена Вадимовна, в чем были противоречия версий?
Соболь рассказал, что в октябре 1999 года он, взяв Котика и Боровика, якобы поехал на оперативно-розыскные мероприятия на трамвае, чтобы задержать двух наркобарыг. По его словам, они втроем подошли к машине, где якобы сидели потерпевшие и повезли в лес. Там, как утверждает Соболь, они якобы задушили жертв, потому что те отказались выдавать им нужную информацию.
Котик описал ситуацию иначе. По его словам, ему позвонил Соболь и попросил помочь разобраться с барыгами. Якобы они запугивали его сожительницу. На разборку они, по словам Котика, поехали на его машине, но с поддельными номерами. В задержании он якобы не участвовал, но в лесу при этом был — но сам никого не убивал. Якобы это сделали Соболь и Боровик. Котик заявил, что испугался за свою жизнь, снял с предохранителя служебный пистолет, подумав, что его захотят убить. Но они просто закопали трупы и уехали.
А есть еще третья версия, которую рассказал очевидец. Его допрашивали и в девяностые, и сейчас. Он заявил, что видел четверых мужчин, которые подходили к машине наркоторговцев. Наверное, в этот момент у присяжных сложилось впечатление, что тут вообще странно все. Почему устояли разные досудебки, не знаю. Следствие даже трупы не смогло найти, хотя тут работала большая команда специалистов, были и сотрудники из Москвы.
«Во время следствия я пришел на очную ставку с Соболем. И указал на несостоятельность его версии. А Соболем занимались еще в то время, к нему многое прилипало. На фоне этого его стали проверять на причастность к убийствам. Затем подняли старые дела, всплыли эти два трупа», — добавил Сергей Колосовский.
Антон Альбертович, следствие сразу пыталось вписать вас в состав банды? Почему этого не произошло?
Мы стали знакомиться с материалами дела. Выяснили, что Соболь указал на меня пальцем, сказал, что я якобы имею отношение к убийству двух наркоторговцев. В других эпизодах моей фамилии нет — по этой причине я не был включен в их группу.
Насколько я знаю, в милиции вы проработали около двух лет. Как таковой связи с Соболем у вас нет. Но почему он решил оговорить именно вас?
Имеет смысл рассказать, что я вообще делал в милиции. Я всю жизнь мечтал быть пилотом гражданской авиации. В 1991 году я поступил в Кременчугское летное училище. На нашем курсе из-за развала СССР не стало военной кафедры. Идти в армию не хотелось, поэтому пошел учиться в институт МВД. С 1998-го я устроился работать в Кировский РУВД, хотя еще учился. Хотелось попробовать работать на земле, понюхать пороху.
Меня причислили в штат ОБНОН, где начальником как раз был Соболь, который недавно перевелся туда. Соболь создавал впечатление амбициозного руководителя. Но где-то в феврале 2000-го он, общаясь с задержанным, нехорошо приложил его. Я понял, что надо уходить из этой системы. Сегодня он ударил, а завтра повяжут нас всех вместе — попробуй потом докажи, что ты не участвовал.
К моменту моего увольнения Соболь уже почти не появлялся на работе. У него были свои дела с Котиком и Семенюком. Как мы сейчас понимаем, они торговали героином. Соболь уволился следом за мной. Однажды он внезапно приехал ко мне и предложил торговать наркотиками. Он рассказал всю схему, но я отказался. Где-то в 2001-м их задержали. Примерно через два года Соболь внезапно позвонил мне на стационарный телефон и попросил выйти к нему. Сказать, что я был удивлен, — ничего не сказать. Он же был арестован, как он освободился? Соболь стал высказывать мне претензии, что это из-за меня у него начались проблемы. Он так считал, потому что я был единственным, кого не допросили из группы ОБНОН. В итоге он сказал мне, что я еще отвечу за это.
Он обвинил вас в сотрудничестве с силовиками. Вы давали на него показания? Или он ошибался?
Как мне кажется, он завистливый, критически относится к успехам других товарищей. Видимо, он взращивал в себе это чувство обиды. Еще он довольно вспыльчивый, может наговорить гадостей. Я не знаю, сколько он продержал в себе этого негатива по отношению ко мне.
Как лично вы относились к Соболю?
Я его уважал, как начальника, но не более. У него был свой круг общения. Такие молодые оперуполномоченные, как я, в отделе чувствовали себя брошенными. С нами он не занимался. Как мы знаем сейчас, он был занят другими делами.
Елена Вадимовна, почему решили выбрать суд присяжных?
Мы с самого начала поняли, что пойдем в суд с присяжными. Возможно, разные версии Соболя и Котика профессиональный суд счел бы малозначительными. Кроме того, Соболь и Семенюк уже получили приговоры, у них был особый порядок. Возможно, с учетом этого, судья бы закрыл на все глаза и вынес обвинительный приговор. Наверное, дал бы самый минимум. Мы понимали, что присяжные погрузятся в историю. Они не станут просто так отправлять человека за решетку, тяжело им такое на себя брать. Я поняла, что мы вообще ни разу не ошиблись, когда на первый вопрос о том, было ли событие в изложенном виде, они ответили, что нет.
Расскажите, как развивалось судебное следствие? Какая у вас была тактика?
Особой тактики не было. Мы просто рассказали правду. Само обвинение несложное, это не экономическое дело. Вопросов к потерпевшим у нас не было, Боровика они не знают, ничего не видели и не слышали. Вопросы были к Котику и Соболю. Мы отразили противоречия их версий. Предоставили в суд документы, которые показывают, что той осенью Боровик занимался своими делами. Были допрошены специалисты по медицине и земле. Эксперты сказали, что человеческие кости не могли истлеть за 25 лет. Если трупы закопали, то найти останки можно.
Мы сделали все, чтобы присяжные увидели, что им демонстрируют две разные версии. Еще был допрос близких и знакомых Боровика, которые подтвердили его алиби. Затем Антон рассказал все, как было. Прения, совещательная комната. Я была на нервах, очень переживала. Присяжные все решили за 15 минут. Они признали Боровика невиновным.
Антон Альбертович, что почувствовали, когда вас освободили из-под стражи в зале суда?
Хотелось и улыбнуться, и попрыгать. Понятно, эйфория. Но я сдерживался. Признаюсь, до сих пор ощущение, будто по голове пыльным мешком ударили. За 15 месяцев в СИЗО я разучился на машине ездить, габариты не чувствую. Еще сейчас ноги болят, отвыкли от таких кардионагрузок. Тихонько втягиваюсь.
Почему бывший глава Екатеринбурга Евгений Ройзман* пришел в суд и поддержал вас?
Не знаю, мы с ним знакомы опосредованно. Может, раньше где-то пересекались. Возможно, он верит, что я ничего плохого не совершал. Может, ему интересна эта тема. Он ведь про Соболя писал в своей книге «Город без наркотиков».
Расскажите о времени, которое провели в СИЗО.
Я удивлен, но там встретил много достойных и интересных людей. Наверное, нужно сделать скидку, что я был там, где содержат бывших сотрудников правоохранительных органов. Они не разговаривают на блатном жаргоне. Там я нашел тех, с кем не стыдно познакомиться. С некоторыми буду поддерживать общение и дальше.
Единственное, что было неприятно: я невиновен, но сижу в изоляторе. А раз ты там, то к тебе соответствующее отношение со стороны сотрудников учреждения. Ничего, переживем.
До задержания вы работали в мэрии Екатеринбурга и отвечали за сделки с имуществом. После случившегося вас уволили?
Нет, я числюсь в штате, работаю. Ко мне там хорошо отнеслись, от меня не избавились.
Как вы думаете, прокуратура попробует добиться отмены оправдательного приговора?
Прогнозировать не хочется. Но есть ощущение, что еще ничего не закончилось.
*Евгений Ройзман внесен в список иноагентов.
Сохрани номер URA.RU - сообщи новость первым!
Что случилось в Екатеринбурге и Нижнем Тагиле? Переходите и подписывайтесь на telegram-каналы «Екатское чтиво» и «Наш Нижний Тагил», чтобы узнавать все новости первыми!
