Как девушка из Курганской области предотвратила теракт в Керчи

17-летняя Ирина (имя изменено) из Курганской области предотвратила вооруженное нападение на школу в Керчи. Его готовили последователи стрелка Владислава Рослякова , убившего в Керченском политехническом колледже 21 человека, еще 67 пострадали. Тех двоих мальчишек , планировавших школьный теракт, осудили.

Курганская девочка со сложной судьбой вовремя одумалась. Что стало так называемой триггерной точкой, которая помогла подростку предотвратить массовый расстрел, в чем вина взрослых и как распознать, что с вашим ребенком случилась беда — об этом в материале URA.RU.

У Ирины — юное и открытое лицо, никакого макияжа и окрашенных волос. Она прекрасна, но не осознает этого. Признается, что не любит себя и не принимает. Сейчас она живет в общежитии техникума с пятью другими девочками в комнате. Они делят еду, сигареты и кофе, боль и радость. «Вчера наклеили обои. Девчонки делали, а я руководила, чтобы криво не получилось», — радуется Ира. Продукты у девчонок почти закончились. Картошку, которую недавно Ира с мамой привезли из деревни, доели. Теперь перейдут на доширак, надоевший, но доступный. А оставшиеся небольшие деньги пойдут на сигареты.

Из дома в дом, из передряги — в передрягу

Когда-то давно Ирина резала себе кожу. По-научному это называется селфхарм, но в обиходе — шрамирование. Девочке хотелось ощутить себя хоть в чем-то живой, физической болью заглушить душевную — невыносимую. Мама — самый близкий для всех в мире человек — оставила Иру с сестрой-двойняшкой на воспитание бабушкам. С самого рождения девочки кочевали по родне из Курганской области в Крым и обратно. Мама и сейчас работает заграницей, в одной из арабских стран. С дочерьми встречается, когда изредка приезжает в Россию. Если звонят бабушки и говорят, что девочки связались с плохой компанией, женщина спешит домой.

Впервые это случилось, когда Ира училась в пятом классе. Тогда мама решила проблему просто: увезла девочку из Курганской области в Крым к другой бабушке — матери Ириного отца, который умер. В Керчи Ира и познакомилась с Данилом, который сейчас отбывает 7 лет колонии за подготовку теракта.

В Керчи родственники снова обвинили Иру в связи с плохой компанией. Девочку, на тот момент восьмиклассницу, мама опять привезла в Курганскую область. Но и здесь все было не слава богу — бабушка нашла под подушкой Иры травматический пистолет, из которого подростки стреляли по фонарям. «Заняться было нечем», — равнодушно перечисляет подросток. Ей никто никогда так и не объяснял, чем же эта компания была плоха, ведь тем же самым вокруг занимаются и многие взрослые — пьют, курят и совершают мелкие преступления.

Разъяренная курганская бабушка позвонила маме. Женщина забрала Иру с собой в арабскую страну, где девочка прожила полтора месяца. Выходить одна на улицу в той стране она не имела права. Из домашней тюрьмы в свет — в кафе — мама выводила ее два раза. Ира пропустила из-за этого 9 класс. Потом мама снова привезла ее в Курганскую область. Дальше Ира жила и училась в социальном приюте в городе Петухово, где и окончила 9 класс.

С Данилом она периодически списывалась в соцсетях. Знала, что он не отменил подготовку к нападению на школу, потому что Данила продолжали обижать одноклассники. Более того, подросток начал испытывать взрывчатку на кошках. Об этом он в красках писал девочке. Именно тогда Ира ощутила реальную тревогу.

                        «Кошек было жалко. Я перестала с Данилом общаться. И до сих пор не общаюсь, хотя он написал письмо из СИЗО. Что писал — не помню и не хочу вспоминать», — говорит девушка.
                        

То утро, которое навсегда изменило Иру, началось в 6:00. В комнату в приюте пришли силовики. Они вычислили в соцсети переписку Данила и его друга Артема, где подростки обсуждали подготовку к теракту в учебном заведении. Ира тоже фигурировала в этих сообщениях. Девочку привели в комнату, усадили за стол. Вокруг много людей и самая грозная — женщина, которая оказалась сотрудницей службы, отвечающей за работу с детьми. Ира помнит, как она кричала на нее и ругалась. Грубо. За школьницу заступился один из силовиков — агрессивную женщину выставили из комнаты.

Когда она узнала, что Данила задержали, ей не было его жаль. И себя не жаль. Сейчас она об этом старается не думать.

                        «Хотела бы я что-то исправить? Нет, потому что понимаю, что уже поздно. А другим хотела бы сказать, чтобы они всегда думали о последствиях — их могут посадить в тюрьму и на их совести могут оказаться загубленные жизни. Хорошо, что мне хватило смелости остановиться», — говорит Ира.
                        

В техникуме Ира учится на медика. Педагоги отзываются о ней, как о скромной девушке, которая пока вливается в учебный процесс. «Ира входит в состав редколлегии, раз умеет рисовать. Когда-то занималась выжиганием. Картину принесла. В чем заключается профессия медсестры, ребята на первом курсе пока не знают, со второго начнутся спецпредметы. Но у Иры бабушка связана с медициной. Может и пойдет по стопам родных. А мама Иры постоянно на связи, очень общительная», — рассказала преподаватель биологии в техникуме Надежда Трофимова.

Детский психотерапевт Татьяна Федосимова считает, что наиболее уязвимая категория детей — те, которые лишены родительской любви. Ребенок начинает тянуться к сверстникам, потому что они интересуются им и его жизнью, хотя тоже могут быть сломленными, напуганными, одинокими.

                        «Потребность в родительской любви — очень глубокая, фундаментальная. Это большая дыра в душе, которую ребенок пытается закрыть другими. Он начинает в каждом внимании, в каждом интересе к нему видеть любовь. Если у ребенка есть неудовлетворенная потребность в безусловном принятии, то он очень часто впадает в зависимость от любого хорошего или якобы хорошего к себе отношения. И он будет держаться за ту среду, где получает хоть какое-то внимание», — говорит психотерапевт.
                        

Часто из чувства внутреннего противоречия дети выполняют просьбы взрослых в точности наоборот. И это тоже способ привлечь внимание и получить хоть какие-то эмоции в вакууме безразличия. А внешняя холодность самих подростков, когда они говорят, что им все равно, готовит ли кто-то теракт, убьют ли людей — лишь защитная реакция. «В психотерапии это называется десенсибилизация — когда человек осознанно выбрал ничего не чувствовать, не переживать. Потому что те переживания, которые есть внутри, уже непереносимы и делать себе еще больнее нет сил. Так зарождаются равнодушие, безразличие ко всем. Нежность, благодарность, забота, сочувствие вообще исчезают», — поясняет Федосимова.

                        «Для взрослых нормой стало обратиться за помощью к репетиторам. Но и консультация психологов — это тоже норма. Поэтому хотелось бы попросить родителей не игнорировать такие просьбы детей. Часто подростки не раскрываются перед родными, и понять, что с ними происходит, могут только психологи», — считает Федосимова.
                        

…Сейчас каждый день Ире звонит лишь один человек, которому важно, как она прожила этот день, что ее беспокоит и тревожит — это бабушка из Керчи. Дать журналистам телефон мамы или курганской бабушки Ира отказалась — не хочет, чтобы они говорили о ней. И пока родные заняты своими делами, Ира учится помогать себе и другим. Она попробует стать медсестрой. Будет доброй и узнает, каково это — иногда слышать «спасибо». Она надеется быть нужной чужим людям, чтобы стать им хорошей компанией.