Солдат из Екатеринбурга Иван Саламатов два года брал штурмом окопы врага на СВО, выживал под шквальным огнем, получил ранение, а сейчас вынужден на родине сражаться с бюрократами. Оставшись единственным родителем маленькой дочки, он не смог уволиться со службы и был объявлен дезертиром. Как боец пытается доказать, что он не преступник, кто виноват в его волоките, и почему на деле не исполняется указ Путина, — об этом солдат рассказал URA.RU.
СВО
Иван токарь, работал на заводе имени Калинина, а в 2022-м ушел по мобилизации на СВО. «Товарищей призвали, и я не захотел оставаться в стороне. Сам пришел в военкомат, написал заявление, меня забрали, увезли в Елань, в 90-ю гвардейскую танковую дивизию. Потом попал в штурмовой отряд „Шторм-239“. Я из тех, кто первый создавал это подразделение, заключенные уже стали присоединяться потом, мы обучали их. Я оператор-наводчик БМП-2», — рассказал Саламатов.
Он прошел ЛНР и ДНР, участвовал во взятии Авдеевки, штурме химзавода «Заря», одним из первых заходил в Селидово. Боец был ранен, и крупный осколок в его позвоночнике останется навсегда.
Но в любых передрягах он знал, что дома его ждет маленькая дочка Галя. Эта мысль придавала штурмовику отваги и сил.
Семья
Когда Иван уходил на фронт, их отношения с женой Людмилой уже дали трещину, они не жили вместе. С матерью оставалась их общая дочь и старший сын Людмилы от первого брака, о котором Иван заботился как о родном. По его словам, жена тогда уже прикладывалась к бутылке, но не критично. «Она занималась детьми, водила их в садик, заботилась о них. Я помогал всем, чем мог: платил за квартиру, две трети своей зарплаты с СВО отправлял родным. Мы не развелись тогда специально, чтобы семья могла пользоваться моими льготами военнослужащего», — объясняет боец.
Во время отпусков он баловал детей. За то, что его не было рядом в их дни рождения и в Новый год, он заваливал малышей подарками: игровая приставка PlayStation, плазменный телевизор, телефоны, отпуска и прочее. «Купил плиту, стиральную машину, другую бытовую технику и мебель. Люда была уже с другим, но я все делал для детей», — вспоминает ефрейтор.
Запой
В один из приездов он обнаружил, что все его подарки из дома исчезли. Жена продала и пропила все — даже золотые сережки дочки. Тогда Иван просто все купил заново. А когда приехал в декабре в очередной отпуск, то застал в квартире уже притон с кучей пьяных посторонних людей.
«Там была разруха полная, разбитая мебель, грязь, мрак, и нет обоих детей. Их изъяли — квартира была в ужасном состоянии, опека забрала малышей, потому что жить они там не могли. В этот притон уже ходили все кому не лень», — рассказал боец.
Старшего мальчика взяла бабушка — мать его родного отца. А маленькую Галю отправили в детдом. Это было летом, и девочка полгода провела под казенной крышей. Все это время ее отец был уверен, что с малышами все в порядке.
Война
Увидев жуткую картину, солдат сразу отправился в детдом. Вспоминая, как счастливая Галя бежала ему навстречу, штурмовик едва сдерживает слезы.
Из детского дома они вышли вместе. Боец тогда и не предполагал, что главная его война — за дочь — еще впереди.
Людмила на тот момент уже была лишена родительских прав, а в феврале состоялся развод. Таким образом Саламатов стал единственным опекуном малолетнего ребенка. К 26 декабря ему надо было прибыть в часть, в зону СВО, но он сразу отправился в военкомат Орджоникидзевского района и объяснил, что не может бросить дочь. И попросил уволить его со службы.
«По указу президента Путина он имеет право быть уволенным с военной службы по семейным обстоятельствам, так как один, без матери, воспитывает ребенка. У Саламатова все условия для исполнения этого указа соблюдены. Мы отправляли запросы в областной военкомат, командиру части, прокурору Чебаркульского гарнизона, в свердловскую призывную комиссию. Никто вопрос не решил, начались волокита и бюрократия», — рассказал адвокат солдата Леонард Султангареев, который защищает интересы бойца.
«Дезертир»
Командование части объяснило, что, поскольку Саламатов был мобилизован, отозвать его со службы может лишь призывная комиссия области. На имя ее председателя — губернатора Евгения Куйвашева — было написано обращение. Его спустили в военкомат, который ответил, что уволить солдата со службы может лишь командир части, который находится на СВО. Связи с ним нет. Более того: поскольку Саламатов вовремя не явился «за ленту», его объявили самовольно покинувшим часть — то есть дезертиром.
Трижды к нему домой приезжали из гарнизона и военной полиции. Когда хозяин им открывал двери, полицейские удивлялись: «А че ты не убегаешь? Ты же дезертир!». По словам адвоката, образовался замкнутый круг: все ведомства по очереди переключают вопрос друг на друга. Письма в гражданские инстанции — свердловскому омбудсмену и уполномоченному по правам ребенка — тоже результатов не принесли.
А в одной из областных организаций, которая оказывает правовую поддержку ветеранам СВО, бойцу и вовсе сказали: «А чего вы переживаете? Ребенок же у вас в детдоме, государство о нем позаботится. Воюйте спокойно».
Несправедливость
На фоне стресса у штурмовика ухудшилось здоровье и старые раны дали о себе знать. «Осколок в позвоночнике зашевелился. Сам он об этом не говорит, но он долго ходить и сидеть не может, он либо лежит, либо стоит!» — обрисовал ситуацию Султангареев. Во время беседы с корреспондентом штурмовику и впрямь стало плохо, подскочило давление.
«Меня трясет от этого. Люди сидят, занимают такие посты, и никто ничего не может сделать. Я просто человек, который живет в этом городе, население. Они слуги народа. Для народа вы должны служить, а не пользоваться им!
В самые тяжелые годы я был на СВО, когда шло ожесточенное давление на нас. Мы повернули линию фронта, сейчас идет активная фаза наступательных действий, ребята долбят и долбят их [ВСУ]. Мы на морально-волевых качествах все это сделали. Я пять дней из лужи воду пил, не мог бросить позицию. И сейчас эта несправедливость. Как достучаться?» — не понимает боец.
Выживание
Сейчас Саламатов не получает ни копейки, и на работу устроиться он не может. Чтобы выжить, мужчина продал земельный участок. Всего себя он отдает шестилетней дочке, заботе о ней: водит по больницам, Галя посещает психолога, занимается у логопеда. Сам он находится на больничном в районной поликлинике и проходит обследования. Впереди его ждет военно-врачебная комиссия.
«Я между молотом и наковальней. Из меня делают какого-то преступника, как будто я нарушаю закон. По телевизору все так красиво говорят. А на деле где это все?
Уполномоченный по правам ребенка отправляет меня в военкомат. Здравия желаю! Хочется встретиться [с детским омбудсменом Мороковым] и спросить: «Ты че, блин? Как спишь, хорошо? Ничего не мучает?» — говорит штурмовик.
Корреспондент направил запросы в свердловскую призывную комиссию, пресс-службу Центрального военного округа, прокуратуру Чебаркульского гарнизона. Ответ на момент публикации не поступил. В пресс-службе свердловского областного военкомата от комментария отказались.
Обновлено 26 февраля в 11.27: добавлен комментарий аппарата уполномоченного по правам человека Свердловской области
«Мы сейчас занимаемся обращением Ивана Саламатова. В нашей практике уже были случаи, когда нам удавалось возвращать домой уральских бойцов, кто также оказался единственным опекуном малолетнего ребенка», — прокомментировали ситуацию в пресс-службе аппарата уполномоченного по правам человека Свердловской области.
Если у вас есть острые социальные истории, пишите на адрес salymskaya@ura.ru
Сохрани номер URA.RU - сообщи новость первым!
Что случилось в Екатеринбурге и Нижнем Тагиле? Переходите и подписывайтесь на telegram-каналы «Екатское чтиво» и «Наш Нижний Тагил», чтобы узнавать все новости первыми!
