 |
| Академик Геннадий Белянкин прекрасно знает, как непросто защищать архитектуру перед городскими властями. В поздние советские годы именно он отвечал за облик Свердловска |
Визитка у Геннадия Ивановича Белянкина нестандартная, увеличенного размера. На обычную визитку все звания и регалии архитектора Белянкина не влезли бы, а на увеличенной карточке – хоть мелким шрифтом, но уместились. Белянкин – человек-легенда, академик российской Академии архитектуры и строительных наук, народный и заслуженный архитектор СССР, почетный архитектор России, бывший главный архитектор города Свердловска-Екатеринбурга. Он построил «Космос», Дворец молодежи, ДК Уралмашзавода, в 90-е – «Атриум Палас Отель», кинотеатр «Салют», целую серию памятников в городах Урала.
«Hyatt» архитектору не понравился: тесно, рестораны плохие, и вообще – заказывать надо было нашим, а не французам
Еще больше зданий выстроили его ученики и сослуживцы. Можно уверенно говорить, что школа Геннадия Белянкина оказала влияние на большинство построек, появившихся в Свердловске-Екатеринбурге в 70-90-е годы. Учитывая все это, а также почтенный возраст академика (82 года), больше всего боишься увидеть в кабинете отрешенного старца, витающего где-то в воспоминаниях.
На наш обывательский взгляд, Большой Златоуст смотрится на площади Малышева как-то странно. Но архитектор считает, что он здесь уместен – будет «держать» окружающие здания
Не тут-то было! Еще на подходе к кабинету из-за двойных дверей доносится бойкий голос академика Белянкина: он кого-то отчитывает по телефону, да так сноровисто и крепко, что всякие опасения спадают – архитектор пока не застыл в бронзе, живее человека во всем здании УралНИИпроекта не найти. Работы у Белянкина и сейчас по горло: готовит проект нового корпуса и реконструкции существующего здания Дворца молодежи, думает о перестройке второй части «Космоса», размышляет, как расположить еще один жилой квартал на Московской горке. Вроде недавно отшумело бурное открытие памятника чешским легионерам, построенное по его проекту на Михайловском кладбище, а он уже рисует памятник погибшим чехам в Нижнем Тагиле. Это только то, о чем архитектор Белянкин вскользь – в телефонных разговорах да ремарках - упоминает во время нашей полуторачасовой беседы.
- Геннадий Иванович, насколько нынешний Екатеринбург отличается от того, каким вы представляли Свердловск будущего в 70-е, 80-е годы?
- С одной стороны, любой город не может стоять на месте. Он должен развиваться в связи с новыми экономическими, политическими, историческими условиями. Это необратимый процесс. Время беспощадно, что-то предается забвению, а что-то возрождается вновь. Но этот сегодняшний бурный строительный бум Екатеринбурга имеет, на мой взгляд, и положительные, и отрицательные стороны. Вопрос заключается в том, как на базе старого строить новый город, у которого есть громадная история, традиции, где живут люди, помнящие старый город. Соединить новое с тем, что было, – одна из главнейших задач по развитию города. Ибо сохранение прошлого – это забота о вечности, и это, если хотите, высший показатель цивилизованности.
- Судя по тону, вы считаете, эта задача сейчас решается неудачно?
- Наш город складывался на протяжении столетий. Он был построен соратником и другом Петра, генералом Де Гениным (а не Татищевым – это ошибочное мнение надо исправить). Был предреволюционный период – эпоха Малахова, Свиязева, Турского. Затем – эпоха конструктивизма, послевоенный период неоклассицизма, и современный этап. Вот основные вехи развития нашего города, его история. Но отношение к этой истории в нашем городе весьма своеобразное. Мы в своем развитии не похожи на крупные европейские города, где градостроительная политика совершенно другая.
- Какая?
- В течение этого года получилось так, что мне удалось проехать Вену, Мюнхен, Прагу, Берлин, Лондон, Мадрид, Будапешт и целую серию мелких европейских городов. Во всех этих городах самое главное – традиции, сохранение старого города. Этому служит вся градостроительная политика. Недавно по радиостанции «Эхо Москвы» была интересная программа с громким названием «Цена победы». Она была посвящена не политическим вопросам, а архитектуре. Был проведен грамотный профессиональный анализ архитектуры городов Рима, Берлина, Мюнхена, Мадрида. Тому периоду, когда градостроительством занимались диктаторские режимы Гитлера, Муссолини и Франко. При всех политических и нравственных качествах диктаторов они думали о вечности и возвеличивании своих государств. И великолепными сооружениями, построенными ими, новые поколения гордятся, и они сохраняются.
«Тихвинъ» - не нравится»
Я буквально несколько дней тому назад приехал из Мадрида. И своими глазами увидел - то, что было построено Франко, находится в прекрасном состоянии. Ничего не уничтожается. Мадрид – это уникальный город имперского уровня, но там много знаковых мелочей. В этом замечательном городе нам с друзьями хотелось провести вечер в каком-то исторически значимом месте. Мы случайно наткнулись на любимое кафе Хемингуэя. Нам показали старенький столик в скромном уголке кафе. Это был именно тот столик, за которым сидел или один, или с друзьями этот великий писатель. Мы провели прекрасный вечер, пили любимое вино, закусывая блюдами, которые когда-то заказывал и Хемингуэй. Этот замечательный пример - казалось бы, мелочь, но она демонстрирует, как нужно сохранять историю.
- У нас не так?
- Одно из уникальных зданий нашего города, Оперный театр, проектировал в 1911 году мой учитель, Константин Трофимович Бабыкин. Дом, в котором он жил, - разрушен. Дом, в котором готовились чертежи театра, - в ужасном состоянии. А те гигантские дома, которые выросли за театром, фактически уничтожили морально одну из главных исторических достопримечательных страниц Свердловска-Екатеринбурга.
- Вы имеете в виду «Антей»?
- Да, это и первый небоскреб, и стеклянный столб, они фактически нивелировали всю красоту и значимость как доминанты здания Оперного театра. Дальше: наша ратуша. Одна из главных достопримечательностей. Шпиль мэрии еще в процессе строительства долго обсуждался. Сегодня он не только хранит традиции, но и является градостроительным центром этого места. Сейчас за ним построен гигантский стеклянный ящик, который фактически морально уничтожил главную достопримечательность города. И напротив, другой пример на той же площади 1905 года – уникальный памятник, построенный архитектором Малаховым. И на его основе построили стеклянную громаду. Буквы извещают нас: «Аренда, продажа». Неужели ради этого нужно было уничтожать уникальное здание архитектора Малахова?
«Антеем» академик недоволен: он «морально уничтожил» прекрасное здание Оперного театра
Белянкин – не противник нового в городской архитектуре. Он считает, что можно удачно сочетать старые объекты с новыми. В качестве примера называет спроектированный им «Атриум Палас Отель». Академик рассказывает, скольких трудов стоило «пробить» идею реконструкции стоящего рядом Кафедрального собора и проектируя здание «Атриума», думать, как архитектурно поддержать здание собора новым зданием. При упоминании о второй очереди «Атриума» Белянкин морщится: «Поставили еще один стеклянный столб, который разрушил морально и собор, и «Атриум Палас Отель».
- А какие-то удачные примеры градостроительной политики в Екатеринбурге есть?
- Мне нравится, например, как мой ученик, а сегодня главный архитектор области Григорий Мазаев поставил на улице Никонова, за «Космосом», серию высотных домов. Они так логично вписаны в пространство этого района, что невысокое здание ККТ «Космос» только выигрывает от их наличия. «Космос» превратился как бы в логичный постамент для этих высотных домов. И мы в результате получили интересный градостроительный комплекс.
- А ДИВС?
- Прекрасный комплекс. Низкий, спокойный, никому не мешает. Несмотря на свои незначительные размеры по высоте, он держит все пространство городского пруда. Еще хороший пример – улица Красноармейская. Там тоже есть высотные стеклянные дома, есть даже промышленный корпус пивного завода (имеется в виду здание ресторана «Тинькофф» - Д.К.). Но все так логично сделано, грамотно вписано в пространство улиц Куйбышева и Энгельса. Структурно все очень красиво, интересно, современно. И несмотря на значительные размеры ряда зданий, улица не только современна, но и удивительно уютна. И если строители восстановят ряд памятников, улица полностью получит свое завершение.
- «Атомстройкомплекс» строил район.
- Но есть негативные примеры по тому же «Атомстройкомплексу». Улица Куйбышева в сторону Московской. Если были бы сохранены деревянные дома хорошей архитектуры с резными наличниками ручной работы! Господин Ананьев все сносит, уничтожает, вместо того чтобы их отреставрировать. Улица могла бы быть примером сочетания старого и нового.
Самое печальное, говорит Геннадий Белянкин, что постоянно уплотняется центр города. Невозможно расширить улицы или сделать площади – все забито транспортом. При этом экологически чистые районы нерационально заняты торговыми центрами и промышленными предприятиями. За районом «Синие камни», напоминает академик, есть прекрасная зеленая зона. Ее бы заполнить высотной жилой застройкой – а понастроили промышленные объекты и торговые комплексы с гигантскими пространствами наземных автостоянок.
- Вы знаете историю с исчезновением дома инженера Ярутина возле «Антея». Бизнесмен Андрей Гавриловский, который так или иначе связан с этой историей, считает, что в городе слишком много памятников. И Аркадий Чернецкий, кстати, его в этом поддерживает. Мол, во всем Париже 100 памятников, а у нас почти 1000. Якобы они памятниками стали только потому, что под ними земля дорогая.
- «Два чувства равно близки нам, / В них обретает сердце пищу: / Любовь к родному пепелищу, / Любовь к отеческим гробам. / На них основано от века / По воле Бога самого / Самостоянье человека - / Залог величия его», - отвечает стихами Белянкин.
- Вы ведь знаете, что было наше «Обращение пятидесяти» по этому поводу. Понятно, что мэрии выгоднее поставить высотный дом и получить за это деньги. Но вот – строки Пушкина. Их неоднократно повторял академик Лихачев, их нужно помнить. Не все старое нужно сохранять, но кое-что нужно. Мне с бывшим мэром города Павлом Михайловичем Шамановым удалось сохранить один такой памятник – на перекрестке Энгельса – Мамина-Сибиряка. Тоже был предназначен к сносу, но я предложил сохранить его и отреставрировать. А рядом был такой же дом – уничтожили и сожгли. Если бы нам хотя бы одну улицу иметь такой деревянной архитектуры, мы бы могли посмотреть на Екатеринбург дореволюционного периода. Поэтому тут я с Аркадием Михайловичем не согласен.
- Может сложиться впечатление, что вы вообще против высотной застройки в городе.
- Боже упаси! Вот построили на Химмаше четыре громадные «свечки». Прекрасные дома, украшают район, их поставили совершенно безболезненно для окружающей среды, они украшают пруд. Нужно и можно строить такие дома. Можно говорить о таких улицах, как Московская, Белинского, Радищева, где высотные дома вписываются в существующую застройку.
- А «Тихвинъ» вам нравится?
- Трудно сказать… Не очень он мне нравится.
- «Гринвич»?
- Я думаю, с этими невысокими по этажности фасадами и с решением внутренних пространств можно мириться. Надо было только название «Мария» сохранить. Сколько труда было вложено этой женщиной в создание первого универсама в городе! Это ведь тоже история, а мы ее зачеркиваем. Достаточно было Олегу Хабибуллину сохранить название, и уцелел бы маленький кусочек прошлого.
- Как вам «Hyatt»? Им так гордятся власти.
- На прошлой неделе нас, членов клуба почетных выпускников Уральского политехнического института имени Кирова (я «имени Ельцина» - не принимаю), пригласили в гости посмотреть этот комплекс. Почетные члены нашего клуба были просто разочарованы. Многие рестораны в городе комфортабельнее и уютнее ресторана в «Хайятте». Номера никакого отношения к высшему классу не имеют. Четырехзвездный отель в Европе гораздо лучше и по удобствам, и по сервису. Французы просто…обманули нас. Обилие пустых, никак функционально не обоснованных площадей на всех этажах. Вот одноместный номер – добротный, но скучный. Спрашиваю – могу я поселиться здесь с дамой? «Конечно». А где она должна привести себя в порядок? Молчание. Или -президентский номер. Он функционально плохо продуман. Может быть, поэтому Медведев жил в Истоке?
А вот за «квартал миллионеров», улицу Красноармейскую, архитектор Белянкин предлагает дать Государственную премию
А Дом Севастьянова Белянкину по душе – тем более что здание восстанавливалось, в основном, его друзьями и коллегами. Архитектор говорит, что это не совсем реставрация: в постройку внесено много новых, функционально необходимых помещений. Но получилось все равно симпатично, и сделано добротно, считает архитектор.
- Новую резиденцию полпреда на Добролюбова видели?
- По какому проекту строится резиденция – великая тайна для всей архитектурной общественности. Когда мы рассматривали первый вариант этого здания на градостроительном совете, проект, разработанный почему-то на Кипре, советом был забракован. Но с нами не согласились, не послушали.
- Почему на Кипре, интересно?
- Игнорируя высокий профессиональный уровень наших архитекторов, часто заказывают объекты во Франции или на Кипре. Такая практика всем понятна без слов.
- А Большой Златоуст, храм напротив «Рубина»?
- С этим делом трудно спорить. Это было и есть законное место разрушенного в свое время храма. Мне кажется, если вокруг расчистить сквер, привести в порядок бывший Дом обороны, то и его восстанавливать мы обязаны на этом месте. К счастью, это пространство не было застроено, если не считать эпизод с памятником Малышеву. И мне кажется, при некоторых обстоятельствах, строительство не только не ухудшит значимость площади, но и увеличит ее градостроительную привлекательность.
Вот если бы еще на Кафедральной площади – площади 1905 года - восстановить Собор, а этот стеклянный гроб, который там поставили, снести! Кому сейчас нужно это офисное здание, которое будет стоять пустым?
В конце беседы я задаю вопрос, который давно меня волнует, – какую все же роль играет в нынешней системе координат главный архитектор Екатеринбурга Михаил Вяткин? Каково ему выполнять свою функцию среди чиновников, у которых интерес сугубо денежный?
- При всем уважении к нелегкой должности умного и грамотного Михаила Борисовича (он даже не столько мой коллега, сколько соратник по работе «человека Ельцина» - Олега Лобова), ему трудно. Потому что окружение считает, что «у нас главный архитектор - это глава города Аркадий Михайлович».
Академик Геннадий Белянкин и в 82 года – весь в работе
Мне часто мои друзья, историки, говорят – ведь были же такие примеры, когда архитектурой города управляли единолично, ссылаясь при этом на Золотой век Перикла. Но Перикл ничего не крушил, что было построено до него, а только строил новые Афины и закончил свое правление всемирно известным апофеозом своей деятельности - Парфеноном, построив весь ансамбль не в центре Афин, а на голой стене.
Но при всем негативе, независимо от того, кто коверкает нравственную душу нашего города, я хочу закончить нашу беседу на ноте оптимизма, надежды и любви к городу:
И улиц заснеженных белая точность,
И длинных сугробов домов оторочность!
Я знаю и видел еще города
Прекрасней. Но чтобы родней – никогда.
Публикации, размещенные на сайте www.ura.news и датированные до 19.02.2020 г., являются архивными и были
выпущены другим средством массовой информации. Редакция и учредитель не несут ответственности за публикации
других СМИ в соответствии с п. 6 ст. 57 Закона РФ от 27.12.1991 №2124-1 «О средствах массовой информации»
Сохрани номер URA.RU - сообщи новость первым!
Что случилось в Екатеринбурге и Нижнем Тагиле? Переходите и подписывайтесь на telegram-каналы «Екатское чтиво» и «Наш Нижний Тагил», чтобы узнавать все новости первыми!
Все главные новости России и мира - в одном письме: подписывайтесь на нашу рассылку!
