В Екатеринбурге на фестивале документального кино «Россия» прошла премьера фильма «Война и вера», где зрители впервые смогли заглянуть в закрытый мир военного духовенства. О том, почему бойцы стремятся причаститься перед боем, зачем священники идут на фронт и как они относятся к военным конфликтам прошлого и настоящего? Это URA.RU обсудило с режиссером фильма Верой Водынски. — Вера, расскажите, почему вы решили обратиться к теме отношения священнослужителей к военным конфликтам? — Я обратилась к теме священников, потому что смею относить себя к православным людям. С начала спецоперации даже в православной среде были какие-то сомнения относительно того, а можно ли участвовать в СВО и нужно ли это. У нас многие люди занимаются собственными трактовками Священного Писания, типа «а давайте всей страной подставим вторую щеку» или что-то в этом духе. Именно это меня и автора сценария Станислава Смагина сподвигло к тому, чтобы поговорить на этот счет со священниками. — А где вы искали героев для своего фильма? — Это человеческий опыт. Владыку Иоанна (епископа Сербской православной церкви — прим. URA.RU) я узнала задолго до этого фильма благодаря Светлане Луганской, переводчику сербской духовной литературы, и, когда встал вопрос о работе над картиной, оказалось, что Владыка Иоанн находится в России. Стало понятно, что надо немедленно его снять. Отец Михаил Васильев был «ледоколом» военного духовенства, о протоиерее Александре Авдюгине я узнала из Интернета, знала, что он находится на Донбассе и пойдет на контакт. А отца Андрея Новожилова я снимала пару лет назад для проекта «Дорога» на телеканале «Спас», где он рассказывал о восстановлении своего храме, который стоит на крупнейшем братском захоронении времен Великой Отечественной Войны. Когда мы брали этих героев, то до конца не понимали, кто из них что скажет, но они оказались все единодушны. Когда слушаешь этих четырех священников, ощущение, что они говорят одну и ту же фразу: один начинает, а другой заканчивает. — Когда смотришь фильм, действительно создается ощущение, что один человек продолжает мысль другого. Это было сделано специально? — Когда мы готовились, то планировали, как снять не только героев, но и Божественную Литургию, как ее выстроить, чтобы она была единым действием. Люди, которые посещают богослужения, заметят это в фильме. Сами съемки длились недолго: мы все сняли в течение августа и сентября 2022 года. — Военное духовенство достаточно закрытое явление, а одним из ваших собеседников в фильме выступает «десантный батюшка», отец Михаил Васильев. Ранее вы говорили, что чувствовали противодействие со стороны военных и не могли сразу же с ним пообщаться. Как вам все же удалось провести съемки? — Отец Михаил Васильев правдоруб, все это знали. И я думаю, что его военное начальство не очень было вдохновлено нашими съемками. Когда мы писали запросы, чтобы официально снимать в храме Великомученицы Варвары и Преподобного Илии Муромца, который находится в зоне РВСН (Ракетные войска стратегического назначения — прим. URA.RU), то получали отказы под теми или иными предлогами. В итоге мы сняли его практически тайно. — Позже отец Михаил Васильев погиб на Донбассе. Как быстро вы узнали о его гибели? — У нас была съемка 25 октября, в день его отъезда на Донбасс. После интервью он выехал туда, а 6 ноября скончался. Это очень быстро стало известно. В поездке с ним было еще трое священников, из них еще один священник, иерей Александр Цыганов, погиб в ту поездку. — Вам пришлось перемонтировать фильм из-за этого. Почему? — Представьте себе, что вы пишете сценарий, у вас есть главный герой, и вдруг он погибает. Это меняет все, всю картину. В итоге по-другому были расставлены акценты, потому что эта гибель… Все фильмы мира можно было бы отдать, лишь бы он жил. Каждый человек, который отправляется на Донбасс, едет пожертвовать собой или, во всяком случае, готов к этому. И это самопожертвование отца Михаила Васильева стало наглядным примером того, зачем священники едут на войну. — В вашем фильме есть интервью с владыкой Иоанном (Чулибрком) — епископом Сербской православной церкви и десантником. На ваш взгляд, как вообще может уживаться сан священника с воинскими чинами? — У нас институт военного духовенства не развит, в других своих интервью отец Михаил Васильев говорит об этом. Священники едут на Донбасс за свой счет, без всякого защитного оборудования. Если служитель церкви погибнет, то его многодетная семья останется без выплат, это чудовищное положение вещей. Но находятся иногда такие священники, которые становятся солдатами, чтобы быть рядам с бойцами. Зачем они стремятся быть с воинами до конца? Многие люди перед смертью вспоминают о том, что они христиане. И когда человек находится перед лицом смерти, для него становится необыкновенно важным Причастие, потому что он хочет быть ближе к Богу, и здесь, и после смерти, но причастить может только священник. Отец Михаил рассказывал, что они тысячами причащали солдат на войне, причем многие делали это впервые. Находятся такие священники, которые готовы принести себя в жертву ради этого. — В представлении общества военные — это суровые мужчины, которые не могут показывать эмоции. Что вы видели на лицах бойцов во время Причастия? — Было понятно и иногда даже видно, что кто-то впервые причащается, а некоторых причащали в детстве, и они забыли, как это происходит. Там целая гамма чувств, в любом случае мы понимаем, что эта сцена из фильма с Причастием передает трепет, который человек испытывает перед Дарами Господа, показывает таинство. — Ранее в своих соцсетях вы писали, что задумали фильм «Война и вера» со сценаристом Станиславом Смагиным, но позже он ушел добровольцем на фронт. Удается ли вам поддерживать связь с ним? — Мы поддерживаем связь, но бывают такие периоды, когда от него подолгу нет вестей. Тогда бегаешь по потолку, потому что волнуешься и чувствуешь то, что испытывают те, у кого на фронте близкие. В августе прошлого года Станислав пошел добровольцем, но потом подписал контракт с Вооруженными силами РФ. — Есть ли планы в будущем создать совместно фильм, но на основе того, какие истории с фронта привезет вам Станислав? — Я надеюсь на это. Мы не сговаривались об этом, но у него есть художественное восприятие мира. И я думаю, что художественно одаренные люди, которые вернутся с СВО, а их будет много, дадут нам очень мощную и свежую пищу для размышлений — и в литературе, и в кино. — В анонсе фильма говорится, что зритель сможет понять, как относится православный пастырь к такому страшному явлению, как военный конфликт. Какой вывод вы сделали для себя — как они относятся к столкновениям прошлого и настоящего? — Священники относятся этому, как к неизбежности. А к СВО они относятся как к войне Христа против Антихриста, в которой каждому человеку выпадает возможность сделать выбор. А человеку в жизни представляется немного шансов по-настоящему сделать выбор. В фильме есть очень важные слова на этот счет: «Тот, кто никакой выбор не делает, находится на стороне Антихриста». Они видят это так.

прочитать статью полностью