Вам легко далась церемония открытия Олимпийских игр? Не думали, что появятся «Наши» или сборную США закидают яйцами? Но вышло так, как никогда не было раньше: 40-тысячный стадион без подсказок вставал в самые ценные для любого россиянина моменты. Корреспондент «URA.Ru» был внутри, все видел, слышал и чувствовал. Спев хором гимн России с волонтерами, проехав с олимпийскими спортсменами, он готов рассказать о том, что не увидели миллионы зрителей. Зато узнают читатели нашего агентства. Выполнить собственный манифест об отказе от раскрутки очевидно популярных критических тем о подготовке Олимпийских игр профессиональному журналисту в Сочи сложно. На выходе из аэропорта тебя встречают волонтеры — и это правда здорово услышать от незнакомых людей «Спасибо, что приехал», и увидеть улыбки. Но настроение портится при виде очередей на получение билетов: еле движущиеся очереди есть и в Москве на Охотном ряду, и в аэропорту Сочи, и на вокзале в Адлере. Дополнительные кассы не справляются. Начинаешь злиться. На входе в Олимпийский парк тоже не до веселья: злой, голодный, потративший почти весь день на метания по кассам, встаешь в одну, другую очередь в надежде перекусить. Но... «Хот-догов нет — возьмите тирамису», — говорят в окошке с надписью «Хот-доги». «Картошку не подвезли», — разводят руками там, где написано «Картошка». «Остались только сэндвичи с овощами», — разочаровывают третьи. Хочется делать посты: на вокзале слоган «Мы открыты для ваших побед» и тут же временная надпись о закрытии дверей. В Адлере вместо кафе — баннер. Злишься, злишься, злишься. И напрасно. Очередь за билетами обходят волонтеры и объявляют: сегодня продажа билетов за наличные закрыта. В день открытия Игр — только получение уже купленных билетов на главное событие дня. Для этого — в Олимпийском парке открыты дополнительные кассы, занятые только этим. «Мы вынуждены это сделать, потому что люди подходят и по полчаса решают, на какие соревнования хотят пойти в другие дни. А сегодня наш приоритет — чтобы все зрители попали на стадион», — объясняет волонтер. И уже не так обидно: тем более электрички (свердловские «Ласточки») носятся между олимпийскими объектами совершенно бесплатно. А в парке — пройдя 50 метров — находишь новые и новые кафе, которым нет числа, и везде есть еда. Самая разная и максимально доступная. «Ошибкой было не обращать внимания на дома для прессы. Надо было вылизать все места пребывания журналистов до блеска. Чтобы не было придирок, ни единой, — рассуждает мой сосед по „Ласточке“, чемпион мира по гребле из Латвии, который в разных статусах был на 14 Олимпиадах. — Меня все отговаривали ехать сюда, мол, зачем ты туда едешь — там все ужасно. А я второй день здесь — еще ничего не видел ужасного. Меня даже друг просил прислать „ужасные фото“. Но мне нечего слать. Ну ладно, в моей гостинице завтрак до 10.00, а когда я пришел в 9.45, меня уже не ждали и обругали официанток, которые не закрыли дверь и впустили меня. Но и тут я не расстроился, а вспомнил свою молодость и Советский Союз. Я на днях совершенно по-другому взглянул на Интернет и на распространение информации. Ведь понимаете, что все посты журналистов о недостатках в гостиницах — это 1%. Но благодаря многократному тиражированию и цитированию, они превращаются в 90%. А ведь мы здесь сейчас видим, что все не страшно. Спортсмены довольны — и это главное». Мы с ним говорим и об «унитазах», и о возможных терактах, которые могут произойти в день открытия (вам хорошо — вы уже знаете, что их не случилось). Он не верит: «Самим террористам это не надо, за них ведь никто не встанет. Все скажут «фу». С нами едет одессит, игравший в фильме у Михалкова, уверенный в том, что Майдан — большая инсценировка («Всем платят»). У украинца билета на церемонию нет — он охотник, и надеется выцыганить тикет перед входом. У чемпиона — свой отдельный вход, а у меня — обычный вход для болельщиков. Процедура попадания на стадион проста — приложить сначала паспорт болельщика к считывателю, а потом билет. Затем несколько кордонов безопасности — но никакого напряжения нет, очереди практически отсутствуют. Прогулка от ворот до стадиона «Фишт» — постройки на 40 тысяч зрителей, которую используют для открытия и закрытия Игр — полчаса. За это время можно увидеть потрясающий стенд «Мегафона»: огромную, в тысячи раз увеличенную копию известного сувенира с сотнями маленьких шпилек. Так стараются зафиксировать размер ладони или ножки у ребенка. А тут лица: огромные — высотой в несколько этажей, из кучи лампочек. Дом поддержки российской Олимпийской сборной, дом Швейцарии и гостевой дом США. Главный магазин одежды Bosco — размером с треть московского ГУМа. И с очередью, о которой парижский Louis Vuitton может только мечтать. Мимо этих построек течет настоящая река: в большинстве своем — с надписями Russia на одежде. Мирная, не агрессивная к другим, дружелюбная друг к другу. Вы когда-нибудь такое видели? Шоу на стадионе началось примерно в 19.20, за час до того, как стартовала трансляция на телевизионных каналах. Это был подарок для всех зрителей. «Будьте счастливы, ведь ваши друзья, которые не смогли сюда попасть и будут видеть трансляцию по телевизору, вам сейчас завидуют», — поддерживал зрителей Иван Ургант. Его появление на поле стадиона, появление финалистов «Голоса», Пелагеи — было только подтверждением: за церемонию отвечает Константин Эрнст, визионер, выдумщик и гендиректор «Первого канала». Конферанс Урганта и Яны Чуриковой — попытка разогреть аудиторию. Прогнали волну. Устроили обнимашки с соседями. Покричали. Сначала, как «Лада» 1990 года (такой вердикт показали на экранах). Затем еще громче — как челябинский метеорит. Высшая точка — Мария Шарапова. Легко, свежо, непринужденно. «Российская полиция уже познакомилась с вами, когда вы проходили досмотр. Теперь вы узнаете ее получше», — анонсирует Ургант, а хор МВД выдает Get Lucky. «Раскрыта загадка: кто скрывается под шлемами участников группы Daft Punk». Впереди «Тату» с «Нас не догонят». Все песни со сцены, повторяющей контуры России: с двумя флагштоками в районе Москвы и Питера. Российский флаг поднимают в самом начале церемонии: гимн исполняет хор мужского монастыря. И все 40 тысяч встают. Поют справа от меня, слева, сзади, и я пою. Когда доходит до третьего — редко исполняемого — куплета, кто-то переходит на мычание в такт музыки, но никто не замолкает. В горле комок. В этот момент на площадке стадиона волонтеры в светящихся куполах рисуют огромный российский флаг. Новый куплет — новое построение. Среди волонтеров — не только россияне, есть англичане, ирландцы, турки. Мы познакомились с парнем из Англии. Он на русском говорит отлично. «В школе учитель литературы был русским, и так нам понравился, что полкласса пошло учить русский язык, — рассказывает моя соседка, волонтер этих Игр. — Церемония, конечно, сделана для телетрансляции, но никто не сможет передать атмосферу здесь». Она работает с делегацией одной из стран. «Сегодня (в пятницу) утром прошел слух, что можно попасть на открытие. Сказали надень гражданское (всем волонтерам выдан комплект одежды Bosco голубого цвета), и вот мы здесь. Вчера были на фигурном катании», — хвастает она. Всего на Играх 25 тысяч волонтеров, но так как ей — везет далеко не всем. «Наши спортсмены (те, чью делегацию обслуживает волонтер) рассказывают, что все не так плохо. Они были на разных Играх, и везде в последний день кладут асфальт. У нас ребята заводные, тусовщики — очень веселые». Конечно, делегацию этой страны она встречает особо радостно. А еще Германию, Канаду и США — вместе с Россией у них самые большие делегации. По-доброму встречают Украину и Грузию. Китай вызывает улыбку: делегация проходит по стадиону, машет трибунам и вдруг останавливается. «Что они делают? Сейчас будет затор и все собьется, — волнуется соседка. — Это их генсек на трибуне встал, и они остановились». Волонтеры на стадионе с трудом заставляют китайскую «спортивную машину» продолжить путь. С улыбкой встречают всю экзотику: делегации в шортах, делегации в три человека (из них только один спортсмен, двое других: представитель страны и тренер). Четкий, отменный саунд всей церемонии выхода команд, смиксованный вживую, из «Гостей из будущего», «17 мгновений весны», «Би-2» и Чичериной, меняется на жесткое, уверенное «Нас не догонят». На стадион выходит российская сборная, и все 36 рядов встают. В этот момент, думаю, стало не по себе, и лидерам стран — соседям по ложе Владимира Путина, и Олимпийскому комитету, и тем более приехавшим спортсменам. Российские спортсмены идут спокойно, уверенно, долго — и все это время стадион стоя аплодирует. А потом сидит завороженный: вы видели супрематический балет и понимаете, почему. Девушки завороженно смотрят на бал Наташи Ростовой, парни — на проход по Петербургу и коммунистический танец. Проезд машин по советской Москве, стиляги-хипстеры, «Пусть всегда будет солнце» объединяют уже всех. За всю церемонию грустили наверное только два человека — ответственные за нераскрывшуюся в олимпийское кольцо снежинку в самом начале и за фигуры-спортсмены (два из пяти лыжников не сработали). Всё остальное — на высшем уровне под практически полное одобрение. Первоначальный страх был понятен. Что могло быть? «Наши» с «Давай Россия, давай-давай». Концерт участников официального альбома Олимпийских игр, от песен которых может пойти кровь из ушей. Освистывание других делегаций. Да все, что угодно. А вместо этого «Кино» на супрематическом балете, танец Дианы Вишневой, олимпийский гимн в исполнении Анны Нетребко, Набоков в официальном алфавите-презентации страны. Удалось увидеть доселе невиданное: неагрессивный патриотизм, такой, какой есть у тебя самого, но такой редкий, если ориентироваться на официальный российский медиамир. Во время ролика, который показывает связь греков и Сочи, при появлении физиономии Сергея Безрукова смеешься сам — смеются и соседи. Никита Михалков несет олимпийский флаг, и тебе не по себе: соседи тоже говорят «фуууу». Алине Кабаевой передают факел: соседи смеются — что ты сделал для своей девушки? Но вы вместе хором поете «Ребята с нашего двора», когда вступает «Любэ». Тонкая грань, которую понимаешь только внутри стадиона, и очень этому радуешься. Единственным утешением для телезрителей, которые оказались лишены этого счастья, была церемония зажигания олимпийского огня и следующий салют. Все это проходило уже за пределами «Фишта», зрителям которого дали хотя бы на мгновение выдохнуть от увиденного. Во время получения паспорта болельщика (красивая замена официальной регистрации) я встретил одного из уральских министров. Тот без блата, как и все, стоял в очереди. Я попросил его о фото для заметки, но тот отказался — не нравятся жестокие комментарии на сайте. «В кои-то веки выбирались с женами за свой счет на два дня на Игры. В понедельник уже будем на работе. Не надо, а то опять начнется», — говорил он. Наверное, сейчас бы он передумал, потому что посещение Церемонии уже никто бы не назвал постыдным поступком, ведь ее организаторам удалось наконец-то объединить нас — таких разных и таких требовательных.

прочитать статью полностью