Неожиданное для многих решение Центризбиркома сделало председателем челябинской областной комиссии Алексея Фартыгина. Сам он называет себя преемником Ирины Старостиной и уже готовит выборы в Госдуму. За что можно снять кандидата, что за гостей из Совета Европы ждут на Южном Урале, какой пиар-ход использовал экс-губернатор и как быть с баннерами президента — в интервью «URA.Ru». — Кто предложил вашу кандидатуру в Центризбирком? — Губернатор Челябинской области. — Около месяца назад появился слух, что ЦИК введет в состав вашей комиссии руководителя челябинского горизбиркома Елену Шубину, которая впоследствии возглавит облизбирком. Почему так получилось, что сначала ЦИК рекомендовал избрать председателя? — Это исключительно прагматичный подход. Кампания в разгаре, много вопросов, которые должны решаться руководителем областной комиссии. Управленчески достаточно сложно организовать работу, даже формально имея статус исполняющего обязанности. Это некая временная схема, которая не создает благоприятные условия для качественной работы. Хотя я бы не сказал, что для меня это было какое-то неудобство. Больших изменений в работе я не испытал. Какой-то груз дополнительной ответственности возложен на мои плечи, но мне было комфортно. Поддержка коллег и аппарата позволила не нарушить ритм нашей работы. — Вы боролись за это кресло, или выдвижение вашей кандидатуры стало неожиданным? — Говорю откровенно, что я даже об этом и не думал. Когда 4 июля Ирина Аркадьевна [Старостина] подала заявление о сложении полномочий, вопрос о новом председателе для меня не стоял, никто его со мной не обсуждал. Вы знаете, руководитель хорош тогда, когда он уходит, а коллектив работает слаженно и дальше. И в этом смысле мне не хотелось подвести Ирину Аркадьевну. Чтобы с ее уходом ничего не рухнуло. — По вакантному месту в облизбиркоме вопрос отложен до конца выборов или скоро попадет в повестку ЦИК? — Я думаю, что в ближайшее время он появится в повестке. Каждый человек в период выборов у нас на счету. И нам не только нужен кворум для принятия решений на заседаниях комиссии, но и человек для выполнения достаточно большого объема работы. Каждый член комиссии так загружен, что отсутствие одного для нас — это организационная проблема. И мы бы хотели решить ее максимально оперативно. Сейчас предложения рассматриваются. Я надеюсь, в ближайшие дни этот вопрос будет решен. — Среди кандидатур есть Шубина? — Насколько мне известно, рассматриваются несколько кандидатур, в том числе и Елены Валентиновны. — В этом году возникла проблема у многих самовыдвиженцев — сбор подписей. Вы правда считаете, что реально собрать 18 тыс. подписей? — Абсолютно реально. Другой вопрос, что такую задачу многие участники избирательного процесса и перед собой не ставили. Ведь сроки для сбора подписей достаточные — с момента выдвижения кандидата [это было возможно с 18 июня] по 3 августа. Если кандидат серьезно подходит к кампании, то надо относиться к сбору подписей как к процедуре. Она и называется: «поддержка выдвижения кандидата». То есть, если человек неизвестен и политикой не занимался, то его решение должно быть чем-то подкреплено и обосновано. И поддержка 3% избирателей вполне разумна. — В прошлом году на региональных выборах несколько непарламентских партий не смогли собрать и меньшее количество… — Тогда партиям было отказано в регистрации из-за большого процента брака. Это на совести самих партий. Решения суда подтвердили нашу правоту. Партия наняла людей, которые решили заработать денег, а подписные листы не перепроверила. Некие сборщики у себя дома пачками заполняли листы. Там, даже не имея образования эксперта, видно, что на одном листе записи от имени разных избирателей выполнены одним почерком. — Некоторые эксперты говорят, что давно не было самовыдвиженцев на выборах, вот люди и разучились собирать подписи. Это верно? — Я думаю, это некое лукавство. Так обосновывается собственная безграмотность или лень. Все элементарно: форма подписного листа утверждена федеральным законом, все пояснения содержатся в подстрочниках. Подписной лист — это ФИО, адрес, паспортные данные, дата и подпись избирателя, сведения о сборщике и заверительная подпись кандидата. Вопрос только в добросовестности этой работы. — Почему один из кандидатов [Михаил Юревич] заверял, что будет каждый подписной лист нотариально заверять? — Это в большей степени пиар-ход. Потому что законодательно не предусмотрено заверение подписного листа в поддержку кандидата у нотариуса. Законом закреплено только заверение списка сборщиков подписей. У нас целые листы выбраковывались, когда сборщик не существовал либо даже и не знал, что от его имени заверяются подписные листы. — Сейчас юристы многих кандидатов внимательно анализируют кампании других, ищут поводы для жалоб, чтобы аннулировать регистрацию оппонентов. После ужесточения выборного законодательства, за какие грубые нарушения можно снять кандидата? — Снять можно за подкуп избирателей, нарушение прав интеллектуальной собственности, экстремизм в агитации и использовании преимуществ должностного или служебного положения. После внесений изменений в выборное законодательство кандидат, например, уже не может использовать изображение физических лиц даже с их согласия. Это разумное ограничение, поскольку пиар за счет уважаемых личностей неэтичен по отношению к избирателям. Хотя и не повлечет отмену регистрации, а наказывается административным штрафом и изъятием агитационного материала. — Зато можно разместить на баннере фамилию известного человека. На выборах в ЗСО в 2010 году ЛДПР на плакатах писала: «Петр Сумин — самый достойный». До этого были баннеры: «Сумин за ЛДПР». В последнем случае речь шла об однофамильце тогдашнего губернатора. Как быть в таком случае? — Тут избиратель вводится в заблуждение. Наша задача снять это заблуждение. В случае выявления таких фактов, это станет предметом обсуждения на рабочей группе. Комиссия будет обязана дать правовую оценку. — А если я размещу на банере: «Путин — за Леонова». И маленькими буквами внизу, что речь об однофамильце Путине Николае Николаевиче? — Вы меня подталкиваете к какому-то уже рецепту. А данное решение принимается коллегиально. В зависимости от конкретного случая ситуация всегда будет индивидуальна. Заранее я такой рецепт не дам, даже исходя из того, чтобы не дать некую «удочку» для технологов, которые попытаются воспользоваться этой уловкой. — На выборах мэра в Челябинске баллотировалось три Вячеслава Михайловича Тарасова. Двое из них полностью сменили имя, фамилию и отчество, чтобы стать «двойниками действующего главы. Как с этим бороться? — Теперь в избирательный бюллетень вносится не только фамилия-имя-очество кандидата, но и предыдущие, измененные в течение года. Эти нововведения говорят, что государство пытается как-то снять проблему, вывести на чистую воду кандидатов, которые не ставят перед собой цели победить на выборах, хотят помешать лидерам предвыборной гонки. Их называют кандидаты-двойники, спойлеры и т. д. — А как быть с Челябинским округом, где от «Единой России» выдвинут Андрей Барышев, а от «Коммунистов России» — Сергей Барышев? — Законодатель говорит, что мы должны предоставить полную информацию о кандидате, чтобы уже избиратель сам оценил — этот кандидат реально борется за мандат или выдвинулся, чтобы помешать оппоненту. Поэтому в бюллетенях в первую очередь публикуется тот кандидат, который пришел и выдвинулся раньше, если есть полное совпадение фамилии-имени-отчества. В данном случае полного совпадения мы не видим. — Уже больше месяца некоторые кандидаты ведут активную кампанию. Как определить, когда идет информирование о депутате или человека, а когда именно агитация? Ведь некоторые оппоненты будут требовать снять кандидата, израсходовавшего более 5% избирательного фонда до выдвижения. — К сожалению законодательно четко не отрегулирован период, который кто-то называет «политическая реклама», кто-то «социальная реклама», кто-то «информирование о выборах». Пользуясь этим, потенциальные кандидаты и партии информируют о себе до того, как официально начался агитационный период. На мой взгляд, было бы правильнее упорядочить этот период. Чтобы с момента опубликования решения о назначении выборов и до выдвижения кандидатов все действия предполагаемых участников кампании подпадали под термин «предвыборная агитация». И в предельный размер избирательного фонда считались все затраты, которые были понесены в этот период, тем самым поставив всех участников выборов в равные условия. У нас ведь главный принцип избирательного права — это равенство. — Некоторые партии сделали единые списки кандидатов на Челябинскую и часть Курганской областей. Как в таких случаях формируется избирательный фонд? — В законе очень четко разделены избирательные фонды: федеральный, региональный и избирательный фонд кандидата-одномандатника. Предельный размер каждого ограничен. Федеральный — 700 млн рублей, по Челябинской области — 55 млн, для одномандатников — 40 миллионов. Курганское региональное отделение формирует свой избирательный фонд [25 млн]. И  агитационные мероприятия финансируются на территории каждого субъекта отдельно. Все агитационные материалы до их распространения представляются в избиркомы и вводятся в систему ГАС-Выборы. Там есть раздел «Агитация». Любой специалист в Курганской или Челябинской областях, имеющий допуск к работе с «Агитацией», может посмотреть, какие материалы были заявлены, каким тиражом выпускались и какова стоимость. Если у нас появляется агитация, которая нигде не зарегистрирована и не оплачена, она признается незаконной, правоохранительные органы ее изымают. — Во время последних кампаний в Челябинской области были скандалы с отменой результатов голосования на нескольких участках, возбуждались уголовные дела. Какие-то выводы из тех ситуаций сделаны? — Для нас те случаи стали серьезным ЧП. Мы скорректировали программу обучения территориальных и участковых избиркомов. С 4 февраля проводили тренинги, где пошагово моделировали работу комиссии и подробнейше рассматривали каждый шаг. У нас все закреплено в законе. В избирательных комиссиях работать сложно и легко одновременно, потому что степень детализации очень высока. Главное — идти по инструкции, соблюдая очередность действий. И мы это отрабатывали, разбирали подробно день голосования: как открывается участок, как строится работа с наблюдателями, иными участниками, как завершается работа, ведется подсчет голосов, принимаются решения и подводятся итоги, как передаются данные в территориальный избирком. Сейчас проводим дистанционное обучение. С феврале появились изменения в законодательстве, и мы обновляем методические материалы. В августе-начале сентября у нас будет вторая волна комплексного обучения. — Все избиркомы уверяют, что главное на выборах — легитимность. Почему тогда отказались от web-камер в день голосования? — Расходы на проведение федеральной компании и так были сокращены, по сравнению с заявкой ЦИК — на 30%. В тех субъектах, где проходят выборы в парламент субъекта либо глав субъекта, региональные власти вправе расходовать деньги на видеонаблюдение. У нас этого нет, поэтому расходы областного бюджета на видеонаблюдение противоречат Бюджетному кодексу. Если бы к нам пришли, например, представители «Ростелекома» и предложили собственными средствами организовать видеонаблюдение, мы были бы счастливы. У нас самыми легкими были выборы президента в 2012 году. Поступал сигнал с избирательного участка, я со своего компьютера подключался к видеокамере и в режиме онлайн смотрел, что там происходит. Было настолько удобно и комфортно работать! Это дисциплинировало и членов участковых комиссий, и наблюдателей, и СМИ, которые вежливее общались друг с другом. Снимался негативный эмоциональный фон, ведь все знали, что за их работой наблюдают. Так что мы двумя руками за видеонаблюдение. — Осенью истекает срок полномочий облизбиркома. Когда начнется формирование нового состава? — У нас будет еще три месяца на подведение итогов кампании, прием финансовых отчетов. Это будет конец года. Формирование нового состава комиссии начнется через месяц после того, как будут подведены итоги выборов. — У нас будет два года между выборами президента и следующими муниципальными выборами. Чем будет заниматься в это время облизбирком? — Работа не останавливается ни на минуту. После подведения итогов выборов, проводится мониторинг каждого, малейшего нарушения, любой сигнал. Анализируются причины и условия. Поэтому был принят такой большой пакет изменений после предыдущей кампании. У нас страна с молодой демократией, ей только 20 лет, мы набираемся опыта. И поэтому мы аккумулируем все замечания, которые поступают от участников процесса, в жалобах и обращениях, в судебной практике. Это делается, чтобы максимально снять напряжение, установить понятные и прозрачные правила. Ведь конечная цель выборов — это обеспечить баланс интересов в обществе. Нужно прийти к такому законодательству, когда соблюдение этого баланса будет настолько гармоничным, с минимальной степени конфликтности, что итоги выборов будут приниматься обществом как данность. — Чтобы после выборов не выходили на улицы? — Конечно, это главная задача выборов. — Будут ли в Челябинской области на этих выборах работать международные наблюдатели? — Пока не могу сказать, из каких государств к нам приедут. Но Парламентская ассамблея Совета Европы уведомила ЦИК о намерении направить большую группу международных наблюдателей. Традиционно Челябинская область, как крупный субъект, удостаивается их внимания. Мы приветствуем это, потому что если наблюдатели не ангажированы, нам бы хотелось и своим опытом организации выборов поделиться, и получить некую обратную связь, узнать как у них организовано. К нам на выборы президента прилетал политолог из США Джеймс Джатрас, который даже на встрече с журналистами говорил, что теперь многое понял. У них, например, машины для подсчета голосов, и там ничего не посмотришь. А у нас можно вручную все бюллетени подсчитать, они отмаркированы. Для него это было открытием, что все прозрачно, что все результаты публикуются в режиме онлайн на сайте. Он ко мне заходил в кабинет и просил посмотреть видеотрансляцию из Чечню. Зашли на избирательный участок города Шали. А там ребята в папахах, помещение плотно заполнено людьми, музыка, настроение хорошее. И у людей прямо национальный праздник. Джеймс Джатрас говорит, что теперь понял, почему на Кавказе явка под 90%. Ведь это не спектакль для него, специально людей не приводили. Он зашел, сам посмотрел в онлайне, и ему все понятно. — В связи с напряженными международными отношениями есть подозрение, что сейчас приедут специально искать все, чтобы доказать, что выборы нелигитимны? — Это и хорошо. Когда люди заряжены на то, чтобы найти какие-то нарушения, это всех дисциплинирует. В том числе и избирательные комиссии. Приятно будет, когда такие негативные ожидания не подтвердятся. Мы намерены работать открыто, прозрачно и в соответствии с законом. Если допустим нарушения закона, и они будут об этом говорить, то это будет справедливая критика. И мы будем делать все, чтобы впредь подобных нарушений не было.

прочитать статью полностью