Доцент Пермского национального исследовательского университета Роман Юшков в каких только ипостасях не перебывал за последние пару десятков лет, будучи ньюсмейкером прикамских и федеральных СМИ. Он и эколог-ученый, и эколог-общественник, руководитель организации «Зеленая Эйкумена», и градозащитник, и борец с произволом, и автор телевизионных проектов, и противник культуртрегерских революций в регионе. Отметился Роман и среди героев скандальных хроник, некоторое время назад подвергшись нападению сотрудника Пермской ярмарки во время экологической акции. А совсем недавно Юшков сам побил одного из своих недругов, безосновательно и публично назвавшего его «стукачом». Но минувший июль принес Роману Авенировичу еще и славу журналиста, гонимого за публицистику самой Федеральной службой безопасности. Что вызвало гнев чекистов, как на все это смотрит сам колумнист и кого называет колониальной администрацией — в материале «URA.Ru». Собственно, поводом для возбуждения в отношении Юшкова уголовного дела в связи с якобы призывами к осуществлению экстремистской деятельности, распространенными через средства массовой информации, послужила прокурорская проверка по статье «Истерия по-пугачевски» в издании «Звезда», комментировавшей недавние события в приволжском городке. А затем уже материалы ушли в ФСБ, чекисты и отреагировали — прежде всего, не следующий тезис в статье (цитата): «Так что же могло бы действительно изменить ситуацию в Пугачеве? Ответ единственный, и давайте скажем о нем прямо. Ситуация бы изменилась, если бы в Пугачеве толпа не надувала щеки и не грозила поджечь то самое кафе „Халяль“, а реально бы его сожгла вместе с обитателями. А заодно и все чеченские дома в Пугачеве. Иначе говоря, если бы русские во имя памяти своих невинно убиенных соплеменников использовали свое священное право на возмездие. Иных рецептов нет». Наклонение использовано сослагательное, то есть — «если бы» да «кабы», но даже его, оказывается, может быть достаточно для подозрений в преступлении, за которое по Уголовному кодексу полагается до пяти лет лишения свободы. Естественно, корреспондент «URA.Ru» сразу же попробовал связаться с Юшковым по телефону, но сделать это оказалось невозможно: сотовый номер не отвечал, домашний и рабочий — тоже. Ситуация разрешилась лишь накануне, когда Роман вдруг объявился. Выяснилось, что исчез он не в каких-либо чекистских застенках, будучи вдобавок к возбуждению дела еще и задержан, а попросту отдыхал в той части прикамской глубинки, где нет ни связи, ни газет, ни даже радио. Поэтому о санкциях в отношении себя Юшков узнал едва ли не от коллег. — А что УФСБ — разве не известило? — Никаких сообщений, никаких повесток, пустой почтовый ящик, никаких попыток связаться. Между тем я знаю, что главного редактора «Звезды» Сергея Трушникова в УФСБ вызывали на допрос и выясняли, кто инициатор публикации, зачем она и так далее. — Кто и, действительно, зачем? — Трушников мне позвонил и спросил, нет ли темки для «Прямой речи», я подумал и сказал, давай про Пугачев напишу. Вот и все. Разумеется, я «Звезде» благодарен сейчас за то, что она со мной это всё расхлебывает, ведь Трушников и редакция приняли на себя первыми удар, который мне предназначался. — А когда ты узнал про вот эти все коллизии вокруг себя, что подумал? — Я вижу ситуацию с этой публикацией так. Нам, населению колонизируемых территорий, совсем уж невмоготу стало от того, что колонизаторы нас уж больно часто режут, бьют и насилуют. Мы, наивно полагая, что все еще находимся на своей земле, попытались как-то обсудить, мол, чего делать-то, может, как-то бы надо попробовать себя защитить от побивания. А ордынская колониальная администрация нам делает грозный окрик: «Да вы что, охренели, твари?! Кто это вам разрешал вякать?? Какая еще самозащита?!! Ну-ка быстро — самых говорливых на порку!..» — Ордынская колониальная... Это иносказательно? — Ага, ино... Причем одновременно уже и со стороны властей идет, казалось бы, аналогичная тенденция, но что положено Юпитеру — не положено быку. Хотя я очень рад, что сейчас кто-то сверху дал команду хоть чуть-чуть вскрыть проблему: я — про историю на Матвеевском рынке столицы. Это огромная и страшная проблема: наша полиция сплошь и рядом под кавказским контролем, она запугана, подавлена и унижена. И события в Москве показали, что полиции у нас позволено публично получать звиздюлей от кавказцев. Это такое унижение и такая деконструкция системы, что дальше некуда. Множество аналогичных историй с избиением полицейских кавказцами мне известно за последние годы из Карагайского района, из Коми-Пермяцкого округа. Только тогда не было команды придавать эти дела публичности. Если же доходило до суда, то заканчивалось пшиком. Вспомни, как в прошлом году жена полномочного представителя президента Чеченской Республики в Пермском крае Яха Канаева была приговорена краевым судом к штрафу в 28 тысяч рублей за то, что во время проверки силовиками ее пилорамы в апреле 2011-го села за руль и всего лишь сбила машиной главу Карагайской районной милиции Игоря Красносельских. Задавила бы совсем — наказали бы условно? — На допрос тебя, надо полагать, все равно вызовут. Но как для себя решил — временно принизить активность, не дергаться, не провоцировать? — Ни в коей мере. Я себя виноватым и уж тем паче преступником не считаю. Я — русский националист по убеждениям. Статьи по этнической проблематике — русской, кавказской, среднеазиатской, еврейской — пишу постоянно в разных пермских изданиях. И, поэтически выражаясь, «пока мне рот не заткнули глиной», прекращать не намерен.

прочитать статью полностью