Ежегодно на уровне только Свердловской области тратятся миллионы рублей на финансирование патриотов. В самый духоподъемный год новейшей истории «URA.Ru» попало в комиссию, которая распределяет гранты. Представляем вам инсайд: как заработать на любви к Родине, почему казачьи гусли ценнее памяти о ветеранах и нужно ли пороть патриотов.
«URA.Ru» разобралось, как тратятся деньги на любовь к Родине в Свердловской области. Наш корреспондент Иван Некрасов работал в конкурсной комиссии по распределению грантов среди патриотических некоммерческих организаций. В течение двух недель он изучал документы каждого претендента и ставил оценки проектам на специальном сайте, созданном минспорта для прозрачности отбора. А затем еще четыре дня вживую слушал презентации 150 проектов, которые прошли первый этап конкурса.
Так выглядит главная страница электронной формы для голосования за проекты. Патриотизм бывает разный. Но больше всего заявляются организации, готовящие к армии и пытающиеся привить уважение к истории России
Нас — первого замминистра спорта Василия Коротких, депутата Заксобрания Сергея Чепикова, члена Общественной палаты Юрия Прилукова и других чиновников и общественников — назвали экспертами, дали кабинет, чай и печенье и объяснили: «Оценивайте жестче, ваши сложенные баллы будут единственным критерием, по которым министерство определит победителей в конкурсе». Мы должны были отобрать из 141 проекта 38, каждый из которых получит в среднем по 300 тысяч рублей.
«Добрый день, уважаемые земляки», — басит заместитель атамана Екатеринбургского казачьего общества «Исетская линия» Евгений Бунтов. Появление в минспорта «православного барда» со старым инструментом, похожим на гусли с ручкой шарманки, как и его проект — передвижной патриотический центр «Отчизна» — экзотика. «Это пропаганда успешности территории, — объясняет соискатель. — В условиях культурной войны мы, как народ, выстоим, если сохраним свои традиции. Это, — показывает на свой инструмент, — наше лекарство и оружие.
Предки завещали нам некий исторический код — на уровне генной памяти. Человек слышит гусли или калюку [древнерусская флейта из борщевика или пустырника] и преображается».
Сложно сказать, какой зов предков услышали мои коллеги, но проект знакомства школьников с древними инструментами, к моему удивлению, становится лидером голосования. И получает 200 тысяч рублей. Еще 600 тысяч присуждаются «Уральскому фонду поддержки казачества». Он просит деньги, чтобы подготовить команду для участия в спартакиаде допризывной казачьей молодежи и выпустить «Информационный казачий бюллетень — 2015». «Этот проект реализуется системно, — защищает свой выбор один из членов комиссии, чиновник минспорта. — Как газета „Студик“ среди студенчества, это единственный канал информации казачества». Справедливо будет заметить, что еще пять проектов казачьего фонда и десяток инициатив разных станиц не прошли.
На второй день (из четырех) уже на глаз вычисляешь «охотников за грантами». Вот, «Патриоты Урала» представляют проект «Правильная история России»: «Актуальность проекта: сегодня история нашей Родины переписывается. Особенно, та ее часть, которая касается итогов Великой Отечественной войны», — молодой человек студенческого вида предлагает распространять брошюры с кратким рассказом о Победе.
— Кто автор вашей «правильной истории»?
— Не знаю.
— Покажите вашу смету.
Стоимость печати брошюр с историей — 15 тысяч рублей, оплата фирменных кепок и футболок волонтеров, их раздающих — 200 тысяч рублей. В графе «Обоснованность расходования средств» оказывается ноль из десяти баллов: «Все ясно, до свидания!».
Пожалуй, глубже других в поисках настоящего патриотизма докопалась «Каравелла» — уральский скаутский отряд, один из брендов региона. Фото с сайта отряда
Смотрим слайды спортивного межэтнического фестиваля «Дружба народов». Самое главное событие — летний футбольный турнир, под который просят 200 тысяч рублей на изготовление фирменной атрибутики и афиш, трансфер из 11 автобусов и аренду звука. «Как ваш проект повлияет на рост патриотизма?». — «У нас есть межэтническое соревнование». — «Какое?». — «Перетягивание каната». «Последовательность и взаимосвязь целей и результатов проекта» — 0 из 25 баллов.
На грантах можно не только неплохо заработать. Но и при всем энтузиазме организаторов — навредить. Молодой соискатель описывает, как установит на дома памятные таблички с именами ветеранов войны, которые в них живут.
«Ветеранов в Свердловской области — тысячи [если точнее — 80 тысяч человек, вместе с тружениками тыла]. Всех не охватишь, только обидишь: кого-то выделишь, а кто-то останется неупомянутым», — говорят в один голос члены жюри. Но парень стоит на своем: «Тогда сделаем в одном городе, на одной улице...» Мой сосед, проектор УрГПУ Владислав Середа переживает: «Глаза горят, есть собственные средства, он ведь все равно будет это делать».
Десятки слов о бессмертном подвиге, сотни — о нравственном возрождении страны, тысячи — о «значимости системы патриотического воспитания»... «Ничего не меняется, мы не умеем любить Родину без пафоса. Десять лет назад, когда я учился в школе, самым нелюбимым был классный час после уроков: всех сгоняли, чтобы поговорить про патриотизм», — делюсь с Середой. «Паганини не было бы, если бы отец не запирал его в сарае. Элемент насилия в образовании эффективен — потом детей не оттащишь», — шепчет проректор по социальной и воспитательной работе УрГПУ.
На слайде очередного проекта — как раз юный паганини: мальчик читает книгу, стоя на бочке. «Военные стихи — вслух, — говорит соискатель из НКО „Просветительский центр“, — такое наказание за брань». Без мата смотреть на остальные слайды сложно: прошлым летом поисковики, которые берут с собой детей из детдомов, накопали 22 полных гроба костей фронтовиков, хоронили в присуствии родственников, отдавая последние почести. «Достали из болота целое тело медсестры, — гордится общественник. — Не успели сохранить — оно разложилось моментально». В итоге все гранты, выделенных минспорта на поисковые экспедиции — почти полтора миллиона рублей — получила большая свердловская ассоциация «Возвращение», вытеснив все организации поменьше.
Успех организаций-брендов неизбежен. «Каравелла» представляет проект «Юный моряк»: в течение лета дети приезжают на недельные смены, где учатся вязать морские узлы, разводить костры и маршировать. «300 тысяч рублей», — проговаривает член жюри требуемую сумму. «Так точно. Стараемся брать самых неблагополучных детей», — по-солдатски чеканит Лариса Крапивина. Считайте, заслуженная сумма у нее в кармане.
Проще всего с патриотизмом, который доказывается на деле. Одобрить грант Федерации парашютного спорта (446 тысяч рублей), предлагающей школьникам три дня в армии. Или поддержать науку — например, Уральский центр прототипирования получит 239 тысяч рублей.
Но зачастую выбор легким не бывает. Нужно ли поддерживать корпус наблюдателей «За чистые выборы», если самая крупная избирательная кампания в регионе будет в Верхотурье? Судя по итоговой ведомости, наша комиссия считает, что нет.
Что патриотичнее — «Уральская лига дебатов» или новая секция картинга для первоуральской школы ДОСААФ? Обе организации получили поддержку: 298 и 431 тысяча рублей соответственно (все итоги нашей работы можно посмотреть здесь).
Следует одобрить ролики «Культурного просвещения» об уральских ремеслах, которые выкладывают на уже готовом сайте? Организация просит немного — 94 тысячи рублей. Или поддержать фонд «Возрождение»? Он предлагает снимать фильмы про ветеранов и за деньги ставить их в эфир областных ТВ. «Накануне Дня Победы журналисты любого канала делают то же и без дополнительных грантов», — говорю. «Надо было ставить значок „Союз общественных организаций Свердловской области“ на презенташку», — отверженный соискатель не воспринимает критику, считая, что «все куплено».
В областных масштабах мы делили крохи — девять миллионов рублей. На федеральном уровне общественникам выделяют суммы в стократ больше.
На патриотическое воспитание россиян в следующую пятилетку потратят втрое больше, чем в прошлую. После смены руководства бюджет Росмолодежи вырос более чем вдвое: с 400 миллионов (2012 год) до 957 миллионов рублей (2015-й).
Увеличение бюджетов объясняется, в том числе, усиленным финансированием патриотизма через гранты некоммерческим организациям. «Коммерсант. Деньги» провело исследование: в 2013 году на гранты было потрачено около 3 млрд рублей. Но на проекты, в которых явно фигурировало воспитание патриотизма или величие России, было направлено только около 60 млн рублей.
Но решая судьбы десятков проектов, понимаешь, что любит Родину каждый по-своему. Можно сколько угодно смеяться про любовь к России за деньги или над гражданским пафосом этих людей. Но от этого у поисковиков не появится новой лопаты, а лишний интернатовец не станет юнгой «Каравеллы». В то время, как мы делим девять миллионов, судьба еще двадцати находится в подвешенном состоянии. В связи с кризисом эта сумма, выделенная на развитие патриотизма, «заморожена» областным минфином. Накануне Дня Победы губернатор Евгений Куйвашев попросил ведомство снять лимиты, но этого пока не сделано.
Публикации, размещенные на сайте www.ura.news и датированные до 19.02.2020 г., являются архивными и были
выпущены другим средством массовой информации. Редакция и учредитель не несут ответственности за публикации
других СМИ в соответствии с п. 6 ст. 57 Закона РФ от 27.12.1991 №2124-1 «О средствах массовой информации»
Все главные новости России и мира - в одном письме: подписывайтесь на нашу рассылку!
На почту выслано письмо с ссылкой. Перейдите по ней, чтобы завершить процедуру подписки.
Ежегодно на уровне только Свердловской области тратятся миллионы рублей на финансирование патриотов. В самый духоподъемный год новейшей истории «URA.Ru» попало в комиссию, которая распределяет гранты. Представляем вам инсайд: как заработать на любви к Родине, почему казачьи гусли ценнее памяти о ветеранах и нужно ли пороть патриотов. «URA.Ru» разобралось, как тратятся деньги на любовь к Родине в Свердловской области. Наш корреспондент Иван Некрасов работал в конкурсной комиссии по распределению грантов среди патриотических некоммерческих организаций. В течение двух недель он изучал документы каждого претендента и ставил оценки проектам на специальном сайте, созданном минспорта для прозрачности отбора. А затем еще четыре дня вживую слушал презентации 150 проектов, которые прошли первый этап конкурса. Нас — первого замминистра спорта Василия Коротких, депутата Заксобрания Сергея Чепикова, члена Общественной палаты Юрия Прилукова и других чиновников и общественников — назвали экспертами, дали кабинет, чай и печенье и объяснили: «Оценивайте жестче, ваши сложенные баллы будут единственным критерием, по которым министерство определит победителей в конкурсе». Мы должны были отобрать из 141 проекта 38, каждый из которых получит в среднем по 300 тысяч рублей. «Добрый день, уважаемые земляки», — басит заместитель атамана Екатеринбургского казачьего общества «Исетская линия» Евгений Бунтов. Появление в минспорта «православного барда» со старым инструментом, похожим на гусли с ручкой шарманки, как и его проект — передвижной патриотический центр «Отчизна» — экзотика. «Это пропаганда успешности территории, — объясняет соискатель. — В условиях культурной войны мы, как народ, выстоим, если сохраним свои традиции. Это, — показывает на свой инструмент, — наше лекарство и оружие. Предки завещали нам некий исторический код — на уровне генной памяти. Человек слышит гусли или калюку [древнерусская флейта из борщевика или пустырника] и преображается». Сложно сказать, какой зов предков услышали мои коллеги, но проект знакомства школьников с древними инструментами, к моему удивлению, становится лидером голосования. И получает 200 тысяч рублей. Еще 600 тысяч присуждаются «Уральскому фонду поддержки казачества». Он просит деньги, чтобы подготовить команду для участия в спартакиаде допризывной казачьей молодежи и выпустить «Информационный казачий бюллетень — 2015». «Этот проект реализуется системно, — защищает свой выбор один из членов комиссии, чиновник минспорта. — Как газета „Студик“ среди студенчества, это единственный канал информации казачества». Справедливо будет заметить, что еще пять проектов казачьего фонда и десяток инициатив разных станиц не прошли. На второй день (из четырех) уже на глаз вычисляешь «охотников за грантами». Вот, «Патриоты Урала» представляют проект «Правильная история России»: «Актуальность проекта: сегодня история нашей Родины переписывается. Особенно, та ее часть, которая касается итогов Великой Отечественной войны», — молодой человек студенческого вида предлагает распространять брошюры с кратким рассказом о Победе. — Кто автор вашей «правильной истории»? — Не знаю. — Покажите вашу смету. Стоимость печати брошюр с историей — 15 тысяч рублей, оплата фирменных кепок и футболок волонтеров, их раздающих — 200 тысяч рублей. В графе «Обоснованность расходования средств» оказывается ноль из десяти баллов: «Все ясно, до свидания!». Смотрим слайды спортивного межэтнического фестиваля «Дружба народов». Самое главное событие — летний футбольный турнир, под который просят 200 тысяч рублей на изготовление фирменной атрибутики и афиш, трансфер из 11 автобусов и аренду звука. «Как ваш проект повлияет на рост патриотизма?». — «У нас есть межэтническое соревнование». — «Какое?». — «Перетягивание каната». «Последовательность и взаимосвязь целей и результатов проекта» — 0 из 25 баллов. На грантах можно не только неплохо заработать. Но и при всем энтузиазме организаторов — навредить. Молодой соискатель описывает, как установит на дома памятные таблички с именами ветеранов войны, которые в них живут. «Ветеранов в Свердловской области — тысячи [если точнее — 80 тысяч человек, вместе с тружениками тыла]. Всех не охватишь, только обидишь: кого-то выделишь, а кто-то останется неупомянутым», — говорят в один голос члены жюри. Но парень стоит на своем: «Тогда сделаем в одном городе, на одной улице...» Мой сосед, проектор УрГПУ Владислав Середа переживает: «Глаза горят, есть собственные средства, он ведь все равно будет это делать». Десятки слов о бессмертном подвиге, сотни — о нравственном возрождении страны, тысячи — о «значимости системы патриотического воспитания»... «Ничего не меняется, мы не умеем любить Родину без пафоса. Десять лет назад, когда я учился в школе, самым нелюбимым был классный час после уроков: всех сгоняли, чтобы поговорить про патриотизм», — делюсь с Середой. «Паганини не было бы, если бы отец не запирал его в сарае. Элемент насилия в образовании эффективен — потом детей не оттащишь», — шепчет проректор по социальной и воспитательной работе УрГПУ. На слайде очередного проекта — как раз юный паганини: мальчик читает книгу, стоя на бочке. «Военные стихи — вслух, — говорит соискатель из НКО „Просветительский центр“, — такое наказание за брань». Без мата смотреть на остальные слайды сложно: прошлым летом поисковики, которые берут с собой детей из детдомов, накопали 22 полных гроба костей фронтовиков, хоронили в присуствии родственников, отдавая последние почести. «Достали из болота целое тело медсестры, — гордится общественник. — Не успели сохранить — оно разложилось моментально». В итоге все гранты, выделенных минспорта на поисковые экспедиции — почти полтора миллиона рублей — получила большая свердловская ассоциация «Возвращение», вытеснив все организации поменьше. Успех организаций-брендов неизбежен. «Каравелла» представляет проект «Юный моряк»: в течение лета дети приезжают на недельные смены, где учатся вязать морские узлы, разводить костры и маршировать. «300 тысяч рублей», — проговаривает член жюри требуемую сумму. «Так точно. Стараемся брать самых неблагополучных детей», — по-солдатски чеканит Лариса Крапивина. Считайте, заслуженная сумма у нее в кармане. Проще всего с патриотизмом, который доказывается на деле. Одобрить грант Федерации парашютного спорта (446 тысяч рублей), предлагающей школьникам три дня в армии. Или поддержать науку — например, Уральский центр прототипирования получит 239 тысяч рублей. Но зачастую выбор легким не бывает. Нужно ли поддерживать корпус наблюдателей «За чистые выборы», если самая крупная избирательная кампания в регионе будет в Верхотурье? Судя по итоговой ведомости, наша комиссия считает, что нет. Что патриотичнее — «Уральская лига дебатов» или новая секция картинга для первоуральской школы ДОСААФ? Обе организации получили поддержку: 298 и 431 тысяча рублей соответственно (все итоги нашей работы можно посмотреть здесь). Следует одобрить ролики «Культурного просвещения» об уральских ремеслах, которые выкладывают на уже готовом сайте? Организация просит немного — 94 тысячи рублей. Или поддержать фонд «Возрождение»? Он предлагает снимать фильмы про ветеранов и за деньги ставить их в эфир областных ТВ. «Накануне Дня Победы журналисты любого канала делают то же и без дополнительных грантов», — говорю. «Надо было ставить значок „Союз общественных организаций Свердловской области“ на презенташку», — отверженный соискатель не воспринимает критику, считая, что «все куплено». В областных масштабах мы делили крохи — девять миллионов рублей. На федеральном уровне общественникам выделяют суммы в стократ больше. На патриотическое воспитание россиян в следующую пятилетку потратят втрое больше, чем в прошлую. После смены руководства бюджет Росмолодежи вырос более чем вдвое: с 400 миллионов (2012 год) до 957 миллионов рублей (2015-й). Увеличение бюджетов объясняется, в том числе, усиленным финансированием патриотизма через гранты некоммерческим организациям. «Коммерсант. Деньги» провело исследование: в 2013 году на гранты было потрачено около 3 млрд рублей. Но на проекты, в которых явно фигурировало воспитание патриотизма или величие России, было направлено только около 60 млн рублей. Но решая судьбы десятков проектов, понимаешь, что любит Родину каждый по-своему. Можно сколько угодно смеяться про любовь к России за деньги или над гражданским пафосом этих людей. Но от этого у поисковиков не появится новой лопаты, а лишний интернатовец не станет юнгой «Каравеллы». В то время, как мы делим девять миллионов, судьба еще двадцати находится в подвешенном состоянии. В связи с кризисом эта сумма, выделенная на развитие патриотизма, «заморожена» областным минфином. Накануне Дня Победы губернатор Евгений Куйвашев попросил ведомство снять лимиты, но этого пока не сделано.
