Прожив насыщенный сезон с сентября 2016-го по июль 2017-го, уральские бизнесмены под стать всем россиянам взяли паузу на отдых, а значит, есть время для осмысления случившегося и подготовки к наступающему. Михаил Вьюгин попросил директора журнала «Бизнес и жизнь» Веру Тарасову рассказать, каким этот сезон был для бизнес-сообщества. Очевидно, что руководитель единственного СМИ, следящего за активностью предпринимателей во всех сферах, знает, какие отрасли уральской экономики на подъеме, а какие на спаде, что принято покупать, как выживать, какие направления закрывать и к чему готовиться. Прочитав беседу, вы тоже узнаете об этом. — Можешь сказать о трендах в бизнес-сообществе Екатеринбурга? — В принципе, в бизнес-сообществе два настроения. Одно позитивное — о том, что дно пройдено, а второе — в развитии первого: окончательно произошла адаптация к этой новой экономической реальности, пришло понимание, каким трендам надо соответствовать, чтобы не погибнуть. И здесь снова развилка. С одной стороны, очевиден тренд на глобализацию, сокращение издержек, рост влияния федеральных компаний. На это мы в регионе воздействовать практически никак не можем, но должны это учитывать, потому что если развивать этот тезис дальше, то четко определим новый маркер, по которому потребители принимают решение о покупке: это вопрос цены. С другой стороны, есть тренд на аутентичность. Если ты не можешь глобализировать свой бизнес, к чему-то примкнуть, то у тебя наступает ярко выраженная эпоха маркетинга. Ты должен отличаться. Компания «Очки для вас», которая существует на рынке больше 20 лет, окончательно сделала ставку на рецептурную оптику, а именно на индивидуально изготовленные линзы высокого разрешения. Если взять всю Россию, то такая узкая ниша занимает всего 1,5% от всего рынка, а у «Очков для вас» такая сложная оптика — это 40% от всех оптических заказов. У них есть собственное производство, и они могут предлагать существенно лучшие цены, чем конкуренты. И ключевое: это направление действительно очень интересно обоим собственникам: и Донату и Михаилу Фейгиным. Их вдохновляет, что у них есть собственное такое сложное производство и то, как они его развивают. — Мы можем разобрать с тобой по направлениям и сферам экономики, в каких получается, в каких не получается соответствовать этим трендам? — Не у всех позитивно. Если мы возьмем, например, рынок элитной мебели, у меня есть пример очень близких друзей, в принципе, лучших предпринимателей, которых я знаю. Для них произошедшие изменения катастрофичны: 25 лет ты выстраивал компанию, главными ценностями которой были легенда, история, качество, экологичность, ты продавал шкаф, который был настолько ценен и уникален, что через 50 лет он будет стоить в разы дороже. Теперь эти ценности абсолютно нивелировались и развивать такой бизнес практически невозможно. — Потому что у покупателей исчезли деньги? — Потому что у потребителя поменялась система ценностей. Десять лет назад можно было работать на четыре-пять тысяч премиальных семей Екатеринбурга, которые рассчитывали жить в этом городе, строили загородные дома и представляли, как там будут вырастать их дети и играть их внуки. Всё это умерло. Наверно, какое-то количество семей продолжает жить в этой реальности и адаптируется к ней, и им хочется в этой стране продолжать растить своих детей, и они видят здесь свое экономическое, ментальное, идеологическое будущее. Но очень многие не видят. И спроса нет. — Это задело какие-то еще рынки? — Fashion-рынок переживает те же проблемы. Да, Dior привозит каждую неделю вещи для нескольких человек. Но и эти несколько человек тоже изменились. Раньше они покупали за раз семь юбок, сейчас — одну. — За моей спиной пример перестройки бизнеса — Milano moda. Некогда большая fashion-сеть. — Они молодцы, перестроились под новый спрос. Нет больше того количества людей, которым нужно купить узнаваемую марку. Сейчас Milano moda организуют систему корнеров: возят по-прежнему Италию, никому не известную, но качественную. И на месте Corneliani, который мы страшно любили и с удовольствием покупали своим мужчинам и который сейчас совершенно неактуален и не востребован, будет тоже качественная мужская итальянская одежда. Но совсем других брендов. — Время ушло, при этом все мечтают, что оно вернётся? — Нет. Всё. Никто не мечтает. Нет уже никакой грусти. Все уже сделали выводы и приняли меры. Кто решил для себя уехать — тот занимается этим. Кто решил бизнес перестроить — тот его перестраивает. Переходный период был два года назад, когда мы делали 100-й номер «Бизнеса и жизни», я видела, что у наших героев бизнес-сегмента была сублимация. Они поэтому и побежали марафоны: хотелось где-то увидеть хорошую цифру. Таких цифр в бизнесе не было, а в беге вот она — точный показатель в 42,2 километра. Взятый рубеж. Таким могло быть количество приседаний. Или какое-нибудь призовое место на танцевальном турнире. Сейчас и этот период закончился: к марафонам охладели, они стали фоном, необходимостью поддерживать форму. И сейчас все снова активно, с интересом работают. — Давай еще подведем итоги. Ретейл? — В этот период меня зацепил вопрос: почему «Звездный» не выжил, а «Елисей» развивается?«Звездный» пустился в конкурентную борьбу по ценам с «Пятерочкой» и «Перекрестком» и априори не мог в ней выиграть: у них есть федеральная «подушка» — у «Звездного» ее не было. И как бы мы ни любили «Звездный», сейчас безвозвратно ушла очень важная вещь: на лояльности больше ничего не держится. Всё. Александр Оглоблин («Елисей») сказал: я не буду биться за цену, я буду биться за сервис, пусть у меня будет дороже, но у меня будет чисто, красиво и вежливо. Он пашет круглосуточно, что-то придумывает постоянно, оперативно принимает решения. Мой любимейший пример очень успешного развития по самобытному пути — это гипермаркет «Сима-лэнд».Вспомни 2010 год, это же было недавно: 95% того, что продавал Симановский, были подарки и сувениры из Китая. Сейчас от всего ассортимента «Сима-лэнда» подарки — это чуть ли не 5%, собственно Китай — меньше 50%. И не случайно ему присудили «Человека года». То, что он делает, действительно, феноменально. Открытый гипермаркет — это реализованная мечта. Он больше Metro и «Ашана», там совершенно интереснейшие предложения по ассортименту, например, ностальгические товары из Крыма и вкусная аутентика из Армении, и по ценам он выигрывает даже в сравнении с федеральными конкурентами. Говоря о ретейле, мы не можем не вспомнить про красивый проект «Золотого яблока». Иван Кузовлев открыл магазин на огромной площади, где постоянное ощущение праздника. И поэтому их в Екатеринбурге уже три, в Москве уже два, и в Челябинск есть, и в Самаре. — Смогли ли екатеринбургские маркетологи перестроиться под эту новую реальность? Одно время было ощущение, что все стандартно, что работаем по шаблонам. Насколько наши маркетологи адекватны, оригинальны? — У нас в октябре была обложка с Владиленом Фуфаровым и его словами: «Маркетинг — это я». И все знали, что в «Смаке» не было отдела маркетинга, были просто специалисты, а Фуфаров всегда сам принимал все маркетинговые решения. А уже в феврале он принял директора по маркетингу, в первый раз за 16 лет своего руководства. При том, что развитие «Смака» тоже иллюстрирует описанные мною изменения в бизнесе: стараются отличаться по ассортименту: выпекают нестандартные хлеба, не делают, скажем, пряники, а идут и идут по пути дальнейших инноваций. — Что еще из интересных бизнесов Екатеринбурга стоит описать? — Рынок алкоголя. Это один из секторов в сложнейшем положении. Успешные примеры, которые мы обсуждали, — компании, связанные с собственным производством. А в алкоголе две печальные тенденции: федерализация («Красное и белое» душит все живое и демпингует) и усложнившиеся взаимоотношения с дистрибьюторами. Поэтому там только один путь — работать с импортом самим, без посредников. У Ильи Борзенкова в «Магнуме» это получается. Илья Гоголев и Семен Соловьев (компания «Про-вайн») сейчас создают сеть винных лавок «Кино и домино» с демократичным ассортиментом. В них будут и консультанты, и дополнительные штучки: хлеб, который тебе пекут, зона, где можно попить кофе, сыры выбрать, атмосфера. Это решение на фоне закрытия «Шампань бара» — иллюстрация нашего времени. — Ты не выделяешь это в отдельное правило, но, мне кажется, это тоже серьезное изменение: бизнесмены, которые звучат, как примеры, работают на свой бизнес 24 часа в сутки, семь дней в неделю. Ушла расслабленность. Я сомневаюсь, что у них есть планы на семь или десять лет вперед: придумали, реализовали, посмотрели результат и либо развивают, либо делают что-то новое. — Это факт: горизонт планирования стал просто крохотулечный. Сейчас собственнику или первому лицу надо постоянно осмыслять, каким должен быть его бизнес, какая должна быть фишка. Это может звучать очень пессимистично, но смотря как посмотреть. По мне, герои нашего журнала вошли в новый этап развития своего бизнеса, да и самих себя. Сначала у всех было целью очень-очень быстро поторговать, как можно больше продать. Когда создали какую-то «подушку», надо было сразу приватизировать, владеть фондами. Потом стали отстраивать процессы, оптимизировать. Сейчас четвертый этап, этап инноваций. Вообще его можно как угодно назвать, его суть в поиске своего уникального пути. Только найдя его, ты можешь продать свой товар. Ты будешь успешен, только если предлагаешь что-то, что тебя лично вштыривает и ты понимаешь, что это вштыривает твоего потребителя. Мой любимый пример — Максим Соболев, « СоболевСыр». До сыра у него было два нормально работающих бизнеса. Но ему понравилось варить сыр, и не просто моцареллу, а сыр длительного созревания. И сейчас он уже не знает, сколько нужно привезти в Москву на выставку, потому что сметают всё. Очень успешный интернет-магазин. В Екатеринбурге он продает в магазине при производстве, в небольших бутиках, в винотеках. И продает даже не нарезанный (в нарезанном виде срок годности у него десять суток), а продает целыми головами!!! А все началось с его фразы: «Мне нравится варить сыр». — Весь сезон вокруг меня шли разговоры про новое поколение, про его особенности, про то, что пришли молодые ребята и работодателям теперь надо как-то их понять. — У нас был замечательный материал, где трое прекрасных ребят: Валентин Кузякин, Андрей Фролов и Иван Зайченко — говорили о будущем общепита. Это те самые молодые, про появление которых ты говоришь, и их оценки хорошо описывают случившиеся изменения. Валентин сказал, что теперь люди приходят в ресторан именно за новым гастрономическим опытом. Это точно и для общепита, и для рынка труда. Новый опыт. Я в «Абак-пресс» работаю 22 года, и уже очень давно прошел момент, когда я была там самым молодым сотрудником. Теперь мои сотрудники — это даже не те, кто родился, когда я поступила в университет, а те, кто родился, когда я его закончила. И вот что я вижу: они совершенно ничего не боятся, они созданы для того, чтобы создавать новое, они хотят нового опыта. Это совершенно обалденные ребята. У меня в «Бойцовском клубе» играет мальчик 19 лет. Ну, мы просто все наслаждаемся, на него глядя. Настолько он великолепно говорит, настолько у него прекрасно устроенная голова. Это сын Елены Фишман, клиника «Магнолия». — Как с ними работать? — Это новое требование к лидерам: гибкость, демократичность, уход от всех атрибутов руководителя (пиджак, кабинет, дипломат). Это смена манеры общения, готовность что-то придумать, договориться, ну, в самом неожиданном месте. — Боюсь, что сейчас испорчу веселый ход нашего разговора, потому что хочу спросить о приближающихся выборах губернатора области. Обсуждается ли это в бизнес-сообществе? — Я честно задала этот вопрос нескольким своим друзьям, но думаю, что их ответы нельзя печатать. Самый приличный был — пофиг. Никто ничего не ждет. — А помнишь, одно время была такая мода: бизнесмены считали, что дошли до определенного уровня и теперь надо идти в правительство, потому что у нас есть опыт и мы можем что-то в жизни родного региона поменять, что правительством должны управлять бизнесмены, которые способны принести пользу. Мне кажется, что сейчас эти разговоры прекратились. — Да. Последняя волна была во время праймериз прошлым летом. Наша общая подруга Таня Флеганова спрашивала, стоит идти или нет, участвовала, мы все за нее переживали. Но ты знаешь, что ничем существенным это не закончилось. Больше я похожих примеров не знаю. — Если сейчас еще каникулы, то давай обсудим тему отдыха: в этом году в эту паузу бизнесмены позволяли себе куда-то уехать или бизнес не дает возможности оторваться? — На этот вопрос у меня такой же ответ, как про тренды в бизнесе. Есть глобализация: это когда на первом месте соотношение цена — качество. Здесь вне конкуренции Турция. Моя лента «Фейсбука» (деятельность запрещена в РФ) полна отчетами именно оттуда: кто еще год назад ездил в Сочи или Крым — теперь в Турции. Второй тренд — аутентичность. Мне для журнала нужен был герой с оригинальным путешествием, я написала об этом пост и получила 94 нестандартных маршрута. Если пытаться что-то сгруппировать, вывести какую-то моду, то очень актуальны Грузия и Армения, путешествия на машинах по Франции с Испанией. Многие на Сицилии, Сардинии. Но дальше что-то описывать модой бессмысленно: мои друзья едут и в Албанию, и в Исландию, Норвегию, Гренландию, Бразилию, Аргентину, ЮАР, Танзанию, Кению. — Частота путешествий тоже вернулась на уровень 2012-13 годов? — Да, это снова четыре-пять раз в год. Не торопись с выводом, что это значит, что мы выдохнули от кризиса. Все-таки уровень жизни упал абсолютно у всех, и количество путешествий не значит, что мы вернулись на какие-то прежние рубежи. Это просто жизнь в новой реальности, в которой ты планируешь свое будущее.

прочитать статью полностью