Накануне в Югру из Чечни вернулся бывший сотрудник сводного отряда ОМОН (базируется в Нижневартовске) Сергей Захаров. Об этом «URA.Ru» сообщили источники в правоохранительных органах ХМАО. Спецназовец был задержан сотрудниками силового ведомства Чечни в Москве в августе этого года по подозрению в военных преступлениях в ходе контртеррористической операции на Северном Кавказе в 2000 году. Его этапировали в Грозный для получения показаний. Сразу же после этого общественники Югры включились в процесс его освобождения: направлялись обращения президенту, полпреду, губернатору. И вот 12 ноября Захаров вернулся. По нашим данным, серьезный вклад в его освобождение внесла губернатор Наталья Комарова и полпред Евгений Куйвашев, которые проводили тяжелые переговоры в высоких кабинетах Москвы. Но ситуация с бойцом югорского ОМОНа весьма неоднозначна. С одной стороны, фронтовики и ветераны чеченских кампаний заявляют, что кавказские силовики устроили за ними охоту по всей стране. С другой - выступают эксперты, которые не видят в действиях следователей из Чечни нарушений закона. Кроме исследования разных точек зрения, мы попытались найти выход из этой ситуации.

 

Неожиданную развязку получила история с задержанием бывшего сотрудника сводного отряда югорского ОМОНа Сергея Захарова следственно-оперативной группой МВД Чечни. В августе Захаров был задержан в Москве, где вместе с семьей находился проездом в отпуск, после чего этапирован в Грозный и помещен в СИЗО №1. Следственные органы Чечни предъявили Захарову обвинение «в совершении военных преступлений» в марте 2000 года. Но на днях Сергей Захаров был освобожден из-под стражи и 12 ноября вернулся в Югру.

 

Информацию о том, что Захаров вернулся на родину, корреспонденту «URA.Ru» подтвердил и бывший коллега омоновца – Вячеслав Козловский, который в начале нулевых годов был замначальника УВД ХМАО и, возглавляя милицию общественной безопасности главка, выезжал в командировки в Чечню. «По этой ситуации могу сказать кратко, без подробностей. Захаров был задержан, и он на днях вернулся невредимым в Югру, – пояснил бывший замгубернатора ХМАО. – С самого первого дня, после его задержания и этапирования в Чечню, его содержание там находилось под нашим контролем, контролем общественных организаций, властей округа. Пока точку в этой истории ставить рано. Добавлю лишь, что в его освобождении и возвращении серьезную роль сыграли губернатор Наталья Комарова и сотрудники уральского полпредства».

 

Из собственных источников мы выяснили, что первыми внимание властей к этой ситуации привлекли представители общественных организаций. В частности, одним из авторов обращений к представителям различного уровня власти (от губернатора до президента) выступила Ирина Браун, которая возглавляет Окружную общественную организацию солдатских матерей и семей погибших защитников Отечества. Получить сегодня комментарии госпожи Браун не удалось, ее мобильный не отвечал.

 

В правоохранительных органах ХМАО нашему агентству подтвердили, что, кроме общественников, вопросами освобождения Сергея Захарова занималась лично губернатор Комарова. «Освобождение состоялось благодаря личному вмешательству Комаровой. Она заняла жесткую позицию в защиту омоновца, выполнявшего служебное задание, – говорит один из собеседников «URA.Ru» в силовых кругах Югры. – И теперь понятно, почему для проведения консультаций с полпредом президента Евгением Куйвашевым губернатор вылетала в командировку в Москву, а не в Екатеринбург. И на какую тему она провела ряд встреч в кабинетах в администрации президента и в правительстве РФ».

 

Отметим, что историей югорского омоновца заинтересовались и на федеральном уровне. В частности, журнал «Однако», издание прокремлевского политолога Михаила Леонтьева, сообщил, что на протяжении трех месяцев прокуратура Чечни добивалась от Сергея Захарова сведений о других его товарищах.

 

«С некоторых пор прокуратура Чеченской Республики стала проявлять повышенный интерес к персональным данным солдат и офицеров Российской армии и МВД, участвовавших в боевых действиях. Против многих из них в Грозном возбуждаются уголовные дела по обвинению в «противоправных действиях» в отношении отдельных граждан в ходе контртеррористических операций, – сообщает издание. – Сейчас в работе у грозненских следователей, по неподтвержденным сведениям, находится более 200 таких эпизодов. Расставляя все точки над i в этом вопросе, министерство обороны РФ в июле этого года объявило о включении личных данных военнослужащих, проходивших либо проходящих службу в горячих точках как на территории РФ, так и на территории иностранных государств, в перечень государственных тайн. Однако, кроме режима секретности, ветеранов кавказских кампаний тревожат и перспективы внесудебной расправы. Именно такая подоплека усматривается в убийстве Юрия Буданова и в покушении на капитана спецназа «Витязь» Александра Крементова – 22 июня в центре Москвы в него было выпущено пять пуль. Тем более с официальных трибун в Чечне не раз звучали угрозы в адрес российских военных. ЧП с ханты-мансийским омоновцем Захаровым – из этого же ряда. За месяц до похищения из Грозного в ханты-мансийское управление МВД пришел запрос по «делу» Захарова и некоторых его сослуживцев: их подозревают в задержании и избиении некоего мирного жителя Грозного – по обвинению в изготовлении и хранении взрывчатки. Ханты-мансийцы никаких документов и установочных данных своим чеченским коллегам не предоставили – на основании режима секретности. После отрицательного ответа из Югры Захаров и был похищен — теперь понятно, почему именно «похищен», а не «задержан».

 

Тем временем ряд экспертов считают, что никаких противоправных действий со стороны чеченских правоохранителей нет, а ситуация с расследованием дел, подобных делу Захарова, требует комплексного подхода к решению таких вопросов.

 

«Чеченская республика является частью Российской Федерации, поэтому заявления о том, что органы правопорядка Чечни незаконно арестовывают кого-то на территории РФ, абсурдна сама по себе, – заявил «URA.Ru» член Общественной палаты РФ Максим Шевченко. – Чеченская полиция - это российская полиция, и этничность в этом смысле не имеет значения. Я знаю массу случаев, когда органы правопорядка проводили аресты подозреваемых не в своих регионах, а в других субъектах РФ. Но дело, о котором вы говорите, приобретает политический характер, так как речь идет об омоновце и преступлениях, которые совершались на территории Чечни, входящей в состав РФ, в ходе первой и второй чеченских войн. Эти преступления были чудовищны. Я там бывал, и знаю, что такое зачистки, концентрационные лагеря и убийства, которые проводились так называемыми органами внутренних дел. Население страдало как от бандитов, так и от представителей силовой группировки, которая там находилась».

 

«Я не знаю, виновен ли этот омоновец, о котором вы говорите. Вину каждого человека нужно доказывать, – продолжает Максим Шевченко. – Я знаю, что следствие, которое ведется по подобным делам на территории Чечни, ведется на должном уровне. Там подозреваемых не бьют и не пытают. Там не применяют какие-то особые методы дознания. Там делают это максимально открыто, понимая, что за действиями силовиков следит множество представителей разных сторон».

 

По мнению члена Общественной палаты РФ, чтобы расставить все точки над i, в России необходимо создать федеральную правительственную комиссию по расследованию военных преступлений и преступлений против личности, совершенных на территории Чечни в период 1992-2004 годов. В ее состав должны войти представители федеральной власти, представители правоохранительных органов Чечни, правоохранительных органов тех регионов, от которых на Кавказ направлялись бойцы ОМОНа и других подразделений милиции.