Митрополит Феофан отслужил последнюю Божественную литургию в Челябинской области. Уже в четверг ждут его сменщика — епископа Енисейского и Норильского Никодима. Верующие, священство и властьимущие Южного Урала вовсю обсуждают скрытую подоплеку кадровых перестановок в епархии и возможные последствия. Подробности — в материале «URA.Ru». Сложно сказать про другие регионы, но в Челябинской области замена правящих архиереев практически синхронна смене лидеров светской власти. Так было в 1996 году: после губернаторских выборов владыка Георгий был заменен на Иова. Так произошло в 2010-м, когда Юревич получил в «напарники» Феофана. Приход к власти Бориса Дубровского немедленно вызвал тихий ропот «уберут — не уберут?» И вот прогноз сбылся, да еще в форме «перевода с понижением». Прощаясь с клиром воскресным утром, владыка был весьма сух и официален. Сообщил, что сам попросил новое трудное служение. Намекнул, что Ульяновск — лишь ступенька перед возвышением. Слушали с недоверием. Ибо Симбирская и Новоспасская епархия в миру именуются Ульяновской областью и Ульяновском. А там не просто, как кисло заметил митрополит, «есть определённые духовные трудности». В сравнении с Южным Уралом родина вождя мирового пролетариата бедна, как церковная мышь. Губернатор и митрополит оказались очень похожи. Но денег на строительство храмов в бюджете не нашлось Даже преподнесенная в память покидающему Южный Урал митрополиту каменная ваза, которая «должна напоминать о щедрости и богатстве уральской земли», выглядит как намек на бажовский сказ, где у Данилы-мастера все никак «не выходил» каменный цветок. Разбираться с наследством предшественника придется владыке Никодиму, главной чертой которого называют умение «добиться результата не за счет других». Почему так произошло? Вернемся на три года назад, когда в марте 2010-го Петра Сумина сменил молодой и энергичный выходец из бизнеса, не питавший к нему ни малейшей приязни. Уход жившего с Суминым душа в душу Иова был предрешен. Утвержденный в должности одновременно с Юревичем в Заксобрании Феофан прилетел в область чартером 1 апреля и разом огорошил и VIP-ов, и священников, и простых верующих. Архиепископ, не особо церемонясь, заявил, что на Северном Кавказе построил 100 храмов. Причем большинство из них больше, чем Свято-Симеоновский кафедральный собор. Оскорбленный Иов при этих словах, рассказывают, побелел и покачнулся. А Феофан уже предлагал губернатору помочь в строительстве храмов. Юревич, в отличие от 72-летнего Иова, оказался крепок и ответствовал: мол, не может государство на бюджетные деньги церкви строить. В дальнейшем было забавно наблюдать, как взаимодействие ментально совпадающих (надо отдать должное кадровикам Патриархии) ничего не порождает. Юревич говорил об инвестициях и Феофан тоже. Вот только инвестировать в храмы (на что намекал владыка) губернатор не собирался. И даже создавать для епархии соответствующий «инвестиционный климат». Фактически все, что получил от новой власти Феофан, это освобожденный от органа храм Александра Невского на Алом поле да четыре гектара на окраине под новый кафедральный собор. Имущественный комплекс храма «Утоли моя печали» невольно заставлял задуматься о создании здесь монастыря. Или хотя бы архиерейского подворья Куда больше, говорят злые языки, Феофан преуспел в исправлении другой недоработки предшественника: перечисления в казну Патриархии при новом владыке сильно возросли. Правда, достигнуто это было весьма прямолинейно: приходы просто обложили повышенным оброком — вместо 10% обязали отчислять 25%. А то и назначали дополнительные выплаты. Священники, которым дисциплина не позволяла «переводить стрелки» на владыку, на коленях просили прощения у прихожан. Но сделать ничего не могли — судьба неугодных была слишком наглядна. Покинул Свято-Симеоновский кафедральный собор его настоятель, отец Игорь Рысенко, при котором храм получил второе рождение. Лишился настоятеля один из крупнейших в области Храм Вознесения Господня в Магнитке. Перевод настоятеля миасского храма Святого Богоявления Игоря Казанцева в отдаленный поселок вызвал скандал. На похороны Казанцева, вскоре сгоревшего от скоротечной болезни и оставившего вдову с тремя детьми, пришли сотни людей. Как и на похороны одного из самых уважаемых в Челябинске, да и пожалуй, в области священников — отца Дмитрия Алферова. В блогосфере прямо говорили, что роковую роль в судьбе тяжело больного и перенесшего инфаркт священника сыграли действия митрополита. «Месяц назад пришло известие — уже решено, что храм о. Дмитрия забирают под монастырь, митрополит сделал его архиерейским подворьем. Под монастырь, в котором нет монашеской общины, монастырь, за оградой которого — городской пляж. Разоряя храм со сложившейся общиной. Зато все готово — и храм, и постройки, и сад, и огород. Очень удобно. Только вот неудобно — куда деть батюшку-то? Вот тут и стал он говорить: «Я хочу умереть. Очень хочу», — цитировал одну из прихожанок храма известный православный богослов и публицист диакон Андрей Кураев. Audi A8 4.2 FSI quattro — ценник от 4,5 миллионов. Говорят, многие прихожане настаивают, что иерархи должны жить не хуже олигархов. А иначе стыдно Аналогичная судьба была предрешена приходу Свято-Покровского храма в пригороде Копейска — и здесь наличествовала большая территория, значительный имущественный комплекс и финансовые потоки. Поясним: прежде чем получить статус монастыря, приход может неопределенно долго функционировать как «архиерейское подворье» — когда территория, имущественный комплекс и финансовые потоки — весьма значительные в обоих случаях — находятся под прямым контролем епархиального начальства. Тем временем из уст в уста передавались слова митрополита о неудобстве и скудости здания епархиального управления, где ему приходится жить в тесноте и назойливом внимании. О разбитом на трассе «Фольксваген-Фаэтоне», после чего владыку заметили уже на Audi A8 4.2 FSI quattro (цена — от 4,5 млн рублей). Немало обидело владыку опубликованное «URA.Ru» фото его Vacheron Constantin с ремешком из кожи аллигатора (от 10 до 15 тыс. евро). А чего стоило 65-летие митрополита (банкет на 200 персон в «Малахите»), куда его влиятельные друзья с Северного Кавказа самолетом везли зелень и баранину, а хор монашек распевал на известный мотив «Феофан, наш дружочек, что ты встал в уголочек?» На фоне роскошной квартиры в центре Владикавказа челябинские подарки вроде настенных часов смотрелись жалко и убого. Реакция паствы была предсказуемой и показательной. За месяц с объявления пожертвований на новый собор, как сообщил возглавлявший попечительский совет бывший вице-губернатор Юрий Клепов, на счет «упало»... аж 15 тыс. рублей. Начали отходить в сторону и крупные спонсоры: узнав, что пожертвования приходам должны проходить через епархию, они почему-то теряли желание творить добро. Об отношениях с властями уже было сказано. За три с небольшим года победы теперь уже бывшего владыки в служении лежат преимущественно в административной плоскости: преобразование епархии в митрополию (если это можно назвать успехом), появление кафедры теологии в ЮУрГУ и т. п. На прямой вопрос — сколько же было по сравнению с Иовом построено новых храмов? — священники встречают кривыми улыбками. Даже новая митрополичья резиденция за городом и та осталась недостроенной. Митрополит Феофан вошел в челябинскую VIP-тусовку, но своим для местных элит так и не стал «Конечно, здесь можно и нужно сделать ещё больше. Но фундамент заложен. Я имею в виду не только фундамент нового кафедрального собора, но и основы взаимоотношений Церкви и власти, Церкви и общества, Церкви и молодёжи, Церкви и СМИ», — сказал на прощание митрополит. Ну, может быть — если считать таковым отсутствие любви элиты, глухое раздражение значительной части клира и простых прихожан. Ну и, пожалуй, значительный рост и консолидацию антицерковных настроений среди неверующих.

прочитать статью полностью