.jpg)
Он не просто актер. Станислав Садальский – блогер, журналист, звезда антрепризы. Его заметки бьют точно в цель, в его блоге – реальная жизнь, истории Навального, критика РПЦ и Путина. Интересующиеся политикой свердловчане знают: он пишет честно и то, что знает, – после гастролей в Екатеринбурге Садальский открыто критиковал и экс-мэра Чернецкого, и всю систему. Актер стал главным героем очередной «Правды жизни» и рассказал об убийстве патриарха Алексия II, звездной болезни Тины Канделаки, игре Ельцина и маме Даны Борисовой.Вьюгин: Сегодня наш гость – актер, журналист и блогер Станислав Садальский. Давайте позовем Станислава Юрьевича аплодисментами.
Здравствуйте!
Садальский: Здравствуйте, очень рад быть на вашей встрече и на любые вопросы отвечу абсолютно искренне и честно. Потому что я считаю, что искренний человек должен говорить «сейчас я совру», и дальше говорить правду. Лгун должен быть правильным. Поэтому у меня много друзей и врагов, которые не верят в правду.
Панин: Хорошо, давайте сразу проверим. Станислав Юрьевич, первый вопрос, чтобы проверить, врете вы или нет: о чем был сегодняшний спектакль «Валенок»?
Садальский: Вы знаете, мы сыграли и сыграли, я не возвращаюсь к прошлому. Кто не появился или не понял наш спектакль, тот - Филипп Киркоров. Наш спектакль - бомба! Сегодня нас стоя приветствовали, и сейчас здесь в зале моя партнерша по спектаклю, Татьяна Васильева. Мало кто знает, что в 90-х годах вышла английская книга «Кто есть кто: популярные люди планеты», первое место заняла Фаина Раневская, второе – Мордюкова и третьей была Татьяна Васильева. Мне очень неловко, что такая бомба находится там, а я здесь. Лучше бы вам ее попросить, но она человек закрытый.
Вьюгин: Я считаю, что антреприза - это недостойный жанр для актера, нужно приезжать на месяц, с декорациями, костюмами. Антреприза - это как чёс.
Садальский: Как хотите, так и считайте. Я тоже считаю неприличным быть в такой майке и с пузом. И вообще, у артистов нет отчества, я Стас. А вы?
Панин: Меня Егор зовут.
Вьюгин: Меня зовут Миша, и у меня вопрос: вы все еще гражданин Грузии?
Садальский: Почему все еще?! Да, я гражданин Грузии.
Вьюгин: Ну, может это какая-то пиар-компания была.
Садальский: Нет, я воспитывался в детском интернате №2. Мы так были воспитаны, в советское время, что нельзя обижать человека. Мы были все одинаковые. У нас не было национальностей. Это сейчас у всех ненависть. Когда случилась эта штука, против грузин...
Вьюгин: Когда депортировали из страны…
Садальский: Да, и с той же самой Тиной Канделаки, когда она поехала достать деньги для программы на СТС. Люди повели себя так…против Тины.
Вьюгин: А суть кампании в чем была?
Садальский: Кампания против грузин по национальному признаку.
Вьюгин: Почему?
Садальский: Потому, что наш уважаемый Владимир Владимирович сказал, что их надо мочить в сортире.
Вьюгин: Он же о чеченцах так говорил…
Садальский: Нет, это россияне так должны говорить. Мне говорят, что товарищ Саакашвили, очень уважаемый мною президент, - он агент американской разведки. Я говорю: а ваш - немецкой разведки!
Я являюсь доверенным лицом Михаила Николаевича, он мой президент. Хотя первый президент по-прежнему Медведев. Это не значит, что он президент, конечно. Даже если реально президент - Владимир Владимирович Путин, все равно Медведев первый президент, а второй - Михаил Николаевич Саакашвили. То, что он сделал со страной, это уникально. Уникально, что в Грузии происходит - фантастическое…
Вьюгин: У меня подруга недавно вернулась из Грузии, ее сейчас, к сожалению, нет. Она в Екатеринбурге совладелица магазинов, и говорит, что ничего такого в Грузии нет.
Садальский: Ну, естественно. Она член «Единой России».
Вьюгин: Нет. Она говорит, что реформенной полиции там так и не было. То же самое, что творится здесь, возможно и в Грузии.
Садальский: Неправда. Я как раз…
Вьюгин: Ну, вы туда в гости ездите, как народный артист республики.
Садальский: Да, и тогда…вы меня все время сбиваете. Такая штука тоже есть. Когда я улетал, я даю им свой грузинский паспорт (у меня два паспорта), и мне говорят: «Дайте письмо от Михаила Николаевича о присуждении вам гражданства». Я говорю: «А вам паспорта мало?» Говорят, нужно письмо.
Понимаете, значит, те люди, которые получают неправильно паспорта, они в Грузию залезли, они есть. Кстати, президент, Михаил Николаевич, читает все, что связано с Грузией, и те люди были наказаны. Сейчас достаточно дать паспорт, а раньше была штука «дайте вашу бумагу».
Вьюгин: То есть он у вас в блоге прочитал эту историю.
Садальский: Да, мой блог посещают 20 тысяч человек.
Вьюгин: Будет вопрос по поводу веры. У вас много постов в журнале, где говорится именно о вере, где цитируются различные трактаты. Но при этом вы очень критично высказываетесь о патриархе Кирилле, называя его не патриарх Кирилл, а просто Гундяев…
Садальский: Это действительно так. Я очень благодарен Тане Васильевой, которая меня заманила в Ганину Яму, это одно из самых фантастических мест, которые есть в России, трагических мест, уникальных мест. Мы вчера даже прикоснулись к святыне, к кресту, мощам Николая II.
Там написано: «Ганина Яма» и наверху «Спаси и сохрани Патриарха Кирилла». Я считаю, это не прилично. Я считаю это такая комическая ситуация.
Вьюгин: А почему так? Потому что церковь - как партия «Единая Россия»?
Садальский: Это не ко мне. Что видел, то и говорю. Это комичная ситуация.
Вьюгин: А вы поститесь? Сегодня первый день поста.
Садальский: Нет, не пощусь. Я каждый день думаю о смерти. Даже Лев Толстой говорил: «Если ты хоть раз в день не подумал о смерти, значит, день прожит зря».
Я ведь первый, кто сказал об убийстве патриарха Алексия II. Алексия убили, хоть и говорят, что это случайно, он случайно упал. Я говорю: и так три раза. В голове три дырки. Патриархом должен быть удивительный человек, молитвенный, - это Климент. Мы летели спектаклем в Ульяновск, тоже чудо произошло: Татьяна Васильева летела с мощами Андрея Первозванного, и Климент сказал: «Помогите, прикоснитесь к мощам». Есть символы, жизнь посылает какие-то знаки.
Моя жизнь связана с этим городом, Екатеринбургом. Первые гастроли «Современника» были в Екатеринбурге. Здесь я даже резал вены и мне их зашивали- из-за того что Табаков запретил ехать мне в Париж. Это было сто лет назад, но жизнь актера она ярко-красная, как кровь в жиле.
Вьюгин: Тут я хочу открыть тему с Николаем II: сейчас очень много идет споров, мы хотим привлекать туристов. И споры о том, стоит ли привлекать туристов Николаем II, стоит ли говорить, что здесь убили царя?
Садальский: Дурака не заманишь. Есть вещи, которые должны просто знать. В 1976 году я встречался с лже-Анастасией и рассказывал, что мои первые гастроли проходили в Екатеринбурге. Я ей говорил по-русски, она мне отвечала по-немецки. Американцы потом сказали, что это не она была, потому что они не верят. Они все равно свою мелодию поют. Но мне хотелось верить, что Анастасия выжила. Для меня одно из самых удивительных мест, это Ганина Яма, где я вчера был. Кстати, там случился пожар, после визита Гундяева туда.
Панин: Пожар там - частая вещь, и после каждых ответственных визитов там что-нибудь сгорает.
- Это тоже значит, что нам посылают символы. Я и в мечеть, и в синагогу хожу. Я разных национальностей сам. В паспорте написано русский, у меня в роду были и священники, и евреи, и чуваши, вы знаете, бог един.
Вопрос из зала: - Меня зовут Антон, вы начали говорить про церковь, про религию, и я недавно нашел в Интернете информацию, что у патриарха часы за два миллиона рублей. На руке такой слиток. Вы считаете, это нормально?
Садальский: Нормально, но другое дело, когда человек не должен это показывать. Если ты в светском костюме, то, пожалуйста, а если ты на службе, то это не надо показывать. Есть профессиональные вещи, если актеры играют женатых, то должны одевать кольца. Если ты на службе, то такие вещи неприемлемы.
Панин: А сколько вообще зарплата патриарха?
Садальский: Есть такой человек, дьякон Кураев, он приедет, вы с ним поговорите. Он большой дока. Он меня ненавидит. Он, кстати, рассказал о том, как убивали патриарха. Он сказал, что вся комната была заляпана кровью. Все это есть в Интернете, посмотрите.
Вопрос из зала: Ваша актерская карьера давалась тяжело и постоянно были разногласия с режиссером. Можно так сказать, что театральные режиссеры убивают актеров?
Садальский: Немирович-Данченко сказал замечательную вещь: театр стоит на растоптанных актерских самолюбиях.
Сейчас время другое, я в антрепризе и на театр мне все равно. Как говорят, есть паровозы, которые приносят деньги. Вот Татьяна Васильева, я – мы паровозы. А есть вагоны. Жанна Эпле, кстати, тоже уникальная артистка, пока вагон, потом будет паровозом.
Мы приносим деньги. В антрепризе мы все вместе, за товарищество, мы уважаем друг друга. Как только мы перестанем уважать друг друга, мы расстанемся навсегда, но я счастлив, что работаю в этой команде.
Вьюгин: Вы служили в «Современнике» 9 лет, после чего ушли и больше в труппу не возвращались.
Садальский: Не ушел. Волчек собрала всю труппу и сказала, что меня переводят на договор. Это значит, что я год поработаю и потом неизвестно что. У человека можно отнять звание, зарплату, но если у человека отнять достоинство - то его нет. Я ушел. Ушел в никуда, и моя карьера сразу пошла вверх.
Никогда ничего не бойтесь, одна дверь закроется, другая откроется.
Вьюгин: Это были интриги или что-то еще?
Садальский: Нет, не интриги. Просто позиция. В советское время говорили: ты никто, ты ничто, мы - главные. Главная Даны Борисовой мама была, которая торговала билетами. А я окончил высшее театральное училище и меня направили в массовку, и я там носил стулья. Для меня это было унижение. Первый год это было счастье, но когда два, три, четыре года мне ролей не давали, для меня это было унижение.
Панин: Если вернуться к театральному образованию, каждый великий актер поехал покорять Москву: первый год провалил экзамены, второй – провалил, четвертый его уже ради смеха взяли, потому что уже достал, приелся, запомнился. Не считаете ли вы, что нужно пересмотреть систему вступительных экзаменов в театральный потому, что большинство настоящих актеров поступали не с первого раза?
Садальский: Вы знаете, в каком положении сейчас находится наша страна. Сейчас нет профессионализма. Я считаю, что театральные институты не нужны. У нас снимают любовников, любовниц, подруг, соседей. У нас век непрофессионалов. Поэтому я даже не знаю, для чего театральные институты. У нас правит его величество доллар/евро, а не талант. Антреприза хороша тем, что если не интересно, народ не пойдет. В кино, по телевидению снимают своих подруг, и поэтому телевизор никто не смотрит.
Вопрос из зала: Каждый человек задумывается о смысле жизни, о вкладе в жизнь, какие у вас мысли на эту тему, тем более что вы для каждого строите планы…
Садальский: Нет, для меня день прошел – и слава Богу. Я об этом не думаю. Для чего я живу? Господи. Сам не знаю.
Вьюгин: Но у вас же юбилей, я могу сказать сколько?
Садальский: Что хотите, то и говорите.
Вьюгин: Вам будет 60, это юбилей, строите какие-то планы?
Садальский: На будущее: йоги никогда не говорят свой возраст. Если скажете, сразу психологически стареете.
Вьюгин: А на сколько вы себя чувствуете, сколько психологически себе дадите?
Садальский: Чувствую себя на свой возраст, ноги болят. Кстати, человек начинает заболевать от ног, потом выше-выше, и человек умирает.
Есть энергетические снимки, где показано, как человек умирает: сначала ноги и последним умирает мозг. Поэтому я призываю вас не называть свой возраст.
Панин: Тем не менее, как собираетесь отмечать?
Садальский: Спектаклем. Все делали на нас ставки, говорили, что наш спектакль не пойдет. Наш продюсер, Андрей Бутин, тоже сегодня в зале. Он играл папу Полежайкина в сериале «Папины дочки». Он уникальный артист, но для него деньги являются важной составляющей карьеры, он пошел в продюсерство. Он победил.
Все сказали, что мы не сделаем спектакль с Васильевой, потому что у нее характер ангела, а у меня характер - говно. Вот видите, ангел с говном подружились и мы сделали уникальный спектакль.
Вьюгин: В чем отличие между съемками в советском кино, съемками в российском кино и выставками и сериалами?
Садальский: На РТР на меня наложен запрет. Раньше творил его величество талант, а сейчас творит его величество доллар, я уже об этом говорил, и мы опять к этому вернулись.
Вьюгин: А с чем связан тот факт, что «Первый канал», «Россия» занесли вас в стоп-листы? С тем, что вы – гражданин Грузии?
Садальский: Вот вы сами все и сказали! А еще у меня ужасный характер, хотя он даже не ужасный – у меня просто есть характер! Если бы я иногда молчал о том, что есть какая-то несправедливость... Сегодня Тане рассказывал, что когда в детстве мама меня будила, я говорил, что не буду вставать, что не буду ходить в детский сад, не буду сидеть. Возможно, нигилизм и отрицание появилось во мне оттуда.
Вьюгин: А вы бы хотели выйти из стоп-листов?
Садальский: Конечно! Я очень хочу выйти, очень хочу работать!
Вьюгин: А как Михаилу Ефремову это удалось? Вот вы описывали, что он тоже был в черном списке, потому что мешал Путину с Михалковым разговаривать?
Садальский: Нет, он не был в черном списке. Я очень люблю Мишу. Кстати, мало кто знает, что он потомок знаменитого Яковлева, который перевел Библию Чувашии. Самые почитаемые люди там - это Миша Ефремов, Алла Покровская.
Вьюгин: Если судить по блогу, вас интересуют истории про Магнитского, Путина.
Садальский: Мои адвокаты, которые являются и адвокатами Прохорова также, Тимофей Гриднев, они недавно выиграли дело. Знаменитая Ольга Родионова, жена банкира, которая на Западе выпустила книгу, вернее муж выпустил, а она в одном интересном месте сделала семь бриллиантов, в интимном месте.
Вьюгин: Родионов – это тот, кто издавал журнал «Профиль»?
Садальский: Да, и «Профиль», и еще там есть журналы, один из которых по-французски называется «Obserence». Для меня ради бога, пусть пишут.
Он выпустил книгу, и они завели против меня уголовное дело, за то, что я назвал ее проституткой. Я не называл ее проституткой! Я, наоборот, написал, что она – королева вагинального пирсинга, и я восхищаюсь ей. Эта женщина совершила подвиг, ведь не каждая женщина может показать, а эта революционерка, как Колонтай. Она это показала, и муж издал в замечательном сафьяновом переплете ее «место» с бриллиантами.
И они возбудили против меня уголовное дело, а я в восхищении преклоняюсь перед женщиной и ее мужем. А они почему-то подумали, что я ее оскорбил.
Вьюгин: Так сложилось, что у нас были гости до вас, актеры, политики, музыканты. И вот Мазаев, который тут был и сидя буквально на вашем месте, говорил: «Да, мои песни играли в 91-м, когда победили ГКЧП, но сейчас, извините, политика это не ко мне!». У вас же блоге есть и цитаты Навального, зачем вам это как актеру?
Садальский: Я просто как народный мститель, уж если меня закрыли, пускай получают. Если бы открыли – я бы, может, и помолчал!
Вьюгин: Если вас откроют, вы будете молчать?
Садальский: Буду молчать! Но я так люблю свою профессию, им хуже, что я не снимаюсь.
Панин: Расскажите про ваш характер. А чем должна угодить звезда шоу-бизнеса, чтоб попасть в ваш злой «спич»?
Садальский: Вы знаете, «звезда» у меня с одним словом рифмуется.
Вьюгин: С каким?
Садальский: Ну, предположите…
Панин: Первый, Второй канал нам пока интересны, так что мы не будем говорить. Понятно, то есть вы разделяете актеров и шоу-звезд. А сериалы это и то и другое. Скажите, как вы относитесь к привлечению звезд в съемочные группы многих фильмов и сериалов, в наше время?
Садальский: Я в сериалах не снимаюсь, меня не приглашают. Я больше в советском кино.
Вьюгин: Ну, вы же снимались в «Бандитском Петербурге»?
Садальский: Там просто режиссер такой, сказал мне: «Хочешь подработать? Вякни там чего-нибудь. Мы тебе две тысячи долларов заплатим и в титры вставим». Ну что я должен был ответить?
Вьюгин: Ладно, давайте еще поговорим о политике.
Садальский: Знаете, есть такая штука. Тут снимали мою подругу Римму Маркову, и Риммка говорит: «Нет, ну вообще они охерели! Меня, за пятьсот долларов…Мне предлагают, чтобы я рекламировала алкоголь. Еще подумают, что я алкоголица». Я говорю: «А если пять тысяч евро заплатят?» Говорит, что пошла бы и наплевать, что подумают.
Вьюгин: А вот у вас среди подруг была Нона Мордюкова?
Садальский: Да, мы с ней работали в «Товарищ кино». Это была тоже своего рода советская антреприза, работали очень много и дружили.
Вьюгин: Скажите, вот ведь есть проблема, что известные актеры, но возрастные актеры, становятся никому не нужными? Почему это происходит?
Садальский: А такая штука всегда была в наши времена. Мне, например, интересно общаться с опытными людьми, людьми старшего поколения. Чехов сказал удивительные слова: «Дурак любит учить, умный - учиться». И я очень люблю учиться! Мне это очень нравится, я слушаю, я впитываю. Я когда приехал, говорить вообще не мог, поэтому я впитываю-впитываю-впитываю.
Тут Таня Васильева сидит, мало кто знает, что она общалась с Лилей Брик, любовницей Маяковского. Я тогда на первом курсе учился, а Таня была уже опытной артисткой, я присутствовал на спектакле, где Лилю Брик вносили четыре красавца француза, в Театре сатиры это было.
Я тогда впервые увидел норку, надетую под плащевку. Это было в 70-м году. Я тогда впервые видел это, и мне казалось, что норку нужно сверху, а она под плащевкой. И Таня хрустальные фантастические вещи дарила ей, из «Березки» продукты носила ей. Все и это было фантастически, вся Москва это видела. И мне как-то неловко, что я сижу здесь, а выдающаяся артистка планеты там. Мы по разные стороны баррикад.
Вьюгин: Но я спрашиваю про другое, почему так получается, что даже сама Маркова вынуждена идти в политику, Мордюкова умирала практически в нищете.
Садальский: Риммка идет от бедности, там бабки платят.
Вьюгин: Но есть «Союз кинематографистов», «Союз театральных деятелей».
Садальский: Это пустые организации, состав в них ничего не дает. В принципе деньги имеют власть над людьми. Для меня деньги - ничто. Кстати, уникальные картины у Никиты Михалкова, «Пять вечеров», «О любви» - начинал не он. Он сюжеты берет оттуда и оттуда, а его картины, они камерные.
Вьюгин: А Михалковы это вообще могущественный клан?
Садальский: Для меня нет. Для меня они - семья, которая очень удачно устроилась в жизни. Когда в 90-х случились все события, папа взял сторону коммунистов, Никита взял сторону Бориса Николаевича Ельцина, третий - взял сторону иностранцев. Где-нибудь бы да победили, тут они молодцы. Я восхищаюсь семьей Михалковых, это семья, которая умеет хорошо «варить кашу».
Вьюгин: В Екатеринбурге в последнее время происходило много связанных с политикой событий: мы праздновали юбилей Ельцина, который родился здесь, недавно было 80-летие Горбачева и у нас в городе появились плакаты «спасибо Горбачеву». Вы актер, который работал в это время. Это был расцвет ваших сил, карьеры. Можете сравнить, кто из них был лучше?
Садальский: У меня была встреча с Борисом Николаевичем, в Кремле. Я вел самый первый рождественский бал в Кремле. Все тогда были на подъеме и мне сказали говорить, что хочу. Мы были в буфете, там было очень много иностранных корреспондентов, праздник был для детей-сирот, так как я сам сирота, поэтому меня позвали вести этот вечер.
И я сказал: «Борис Николаевич, можно я скажу вам правду про вас? Мне сегодня соседи по коммуналке говорят, раз будешь вести бал в Кремле, скажи ему правду». Пауза повисла. Он: «Говори». Я: «Мои соседи сказали, что вы лучше всех» (смеется).
Потом он позвал меня к себе. Для него был накрыт отдельный стол, и он позвал меня к себе. И сказал, что даст мне «народного артиста». Проходит день, два, три, четыре - не дает. И была в «Комсомолке» прямая линия с ним. Я позвонил, я тогда в «Экспресс-газете» работал. Меня соединили. Я говорю: «Борис Николаевич, это Садальский». Он: «Станислав, здравствуйте». Я думаю, о-о-о, узнал. Я хотел ему рассказать, что его хмыри окружают, вот сволочи такие все кругом: царь - хороший, бояре - плохие.
Я говорю: «Борис Николаевич, вот вы мне обещали звание народного, а все не даете никак». Он говорит: «Подожди, Станислав, я подписал, просто еще не вышло». Я: «Борис Николаевич, здоровья вам, счастья вам, будьте счастливы!»
Но вот, прошло время – мне так и не дали. Я с Люсей Нарусовой потом дружил. Против них были все, они были в гонении. Я ни от него не отказывался. Люся Нарусова моя подруга хорошая, близкая. Сейчас тоже она не общается со мной…
Вьюгин: Из-за дочки?
Садальский: Не знаю. Я значит Люсе: «Люсь, отдай Путину письмо. Че мне звание народного не дают, а?» Она говорит: «Стас, сукой буду, получишь!» Рассказываю как есть, вот, не вру!
Панин: Оказывается, очень тернист путь получения народного…
Садальский: Да, тяжела и неказиста жизнь советского артиста. Она отдает лично Путину письмо. Я тогда с Канделаки вел программу на радио. И все что хотел нес, это были «Радиорокс», «Серебряный дождь». Путин сказал: «Дать!». Мои документы выбросили на помойку - не дали. Два раза! Вы понимаете, но я все-таки получил народного артиста в Грузии. Там тоже была история!
Панин: Ну, там проще получилось?
Садальский: Там проще.
Панин: В нужный момент нужно было получить гражданство, вот и все.
Садальский: Нет, нет. Мне Михаил Николаевич говорит: «Че ты хочешь? Квартиру в Батуми?» Я говорю: «Ничего не хочу, только звание народного артиста Грузии». Он говорит: «Стас, у нас нет звания народного артиста». Я: «Что значит нет? Выше вас только господь бог, отдайте приказ, вызовите помощника». Он вызывает помощника, помощник: «Что писать? Я: «Пишите указ президента». Он говорит: «Да, пиши».
Я говорю: «Беспрецедентно. Выдать Садальскому в порядке исключения звание народного артиста Грузии». В Москве плюнешь – в народного артиста попадешь! Я горжусь, что я народный артист Чувашии, народный артист Грузии. Это беспрецедентный случай.
Вы еще не знаете мелких деталей про Михаила Николаевича. Он Путина спрашивал, зачем они пускают воров в законе в страну, мы их всех выгоняем, а вы пускаете. Владимир Владимирович говорит: «Мы демократическая страна. Мы всех пускаем».
Вьюгин: Вы со многими политиками общались. Кого бы вы хотели увидеть в роли президента России?
Садальский: Мне очень нравится Собянин. Я им восхищаюсь, мне нравится, что он сделал в Тюмени. Он, правда, сейчас так обосрался, он вступил в «Единую Россию».
Панин: Сказали про Тюмень…а как вам наш город? Не так давно вы сказали, что это очень плохой, грязный город.
Садальский: Никогда не говорил, что плохой. Я говорил, что грязный, неубранный. Раньше хуже был. Но предыдущая власть, к сожалению, лучше нынешней. Сейчас все по Чернецкому скучают, вот хозяин был.
Но все уже прописано, все прописано в американской конституции, все предопределено. Все люди, когда приходят к власти, бронзовеют. Я никогда не говорил, что ужасный город, а то, что улицы не убирают, это да. Сейчас уже и Москва и Санкт-Петербург потеряли свое лицо. Уже нет этой помпы. Ставят одинаковые коробки, все везде одинаковое. Где Москва? Нет ее. Екатеринбурга тоже нет.
Вьюгин: Вы сказали, что дружили с Нарусовой, но сейчас не общаетесь. А из-за статей в «Экспресс-газете» много друзей потеряли?
Садальский: Нет. Я в принципе друзей не теряю. С кем общался, с теми и общаюсь. Я Тину только потерял. Она мне сказала, когда ее избрали в Общественную палату, точнее не она, а ее подруги мне сказали: «Понимаете, она член Общественной палаты, а вы гражданин Грузии». Ну, я подумал, что это не то чтобы палата, а палатка, ну да ладно. Это печально.
Я потерял из-за «Экспресс-газеты» свою любимую партнершу Ларису Удовиченко. Я ее очень люблю. Пять лет назад в «Экспресс-газете» была статья о том что «Лара поймала белочку». Она считает, что я написал эту статью. Я сказал, что если бы я писал эту статью, я бы написал, что Вера Сотникова тебе подарила вибратор, Даша Донцова подарила бриллианты, которые рассыпались. Есть вещи, которые намного интереснее этого.
Вьюгин: В своих интервью вы говорите, что не очень довольны тем, что работали в «Экспресс-газете», что очень много было конфликтов из-за этого, но ваш блог это по сути та же «Экспресс-газета». Зачем вам это?
Садальский: Сами скажите почему!
Вьюгин: Мне кажется, вы без этого не можете.
Садальский: Ну вот, вы сами ответили на свой вопрос.
Вьюгин: Вы как человек, который припечатывает словом, как вы относитесь к рецензиям на свои спектакли? Вы ругаетесь, злитесь?
Садальский: Мои учителя сказали, если о тебе не пишут и не говорят, ты - ничто и никто. Хуже, если про актера не говорят, пусть говорят, это хорошо.
Все, пора заканчивать.
Вьюгин: У нас есть традиция, поскольку вечера проходят в питейном заведении – нужно сказать финальный тост.
Садальский: Девочки, с наступающим вас праздником. Будьте здоровы и делайте ветер нам в кармане. Мы вас любим за то, что подарим вам чего-то такое, вложим кучу денег, и у меня всегда ветер в кармане. С наступающим праздником. Простите, если что.
Ведущие – Михаил Вьюгин («URA.Ru»), Егор Панин.
Фото – Geometria.ru
Площадка – ресторан «PAPARAZZI»
Организация – агентство коммуникаций «Red Pepper»
Публикации, размещенные на сайте www.ura.news и датированные до 19.02.2020 г., являются архивными и были
выпущены другим средством массовой информации. Редакция и учредитель не несут ответственности за публикации
других СМИ в соответствии с п. 6 ст. 57 Закона РФ от 27.12.1991 №2124-1 «О средствах массовой информации»
Сохрани номер URA.RU - сообщи новость первым!
Что случилось в Екатеринбурге и Нижнем Тагиле? Переходите и подписывайтесь на telegram-каналы «Екатское чтиво» и «Наш Нижний Тагил», чтобы узнавать все новости первыми!
Все главные новости России и мира - в одном письме: подписывайтесь на нашу рассылку!
