Дефицит предвыборных технологов, способных вести креативные, дерзкие кампании, оказался мифом. Переквалифицировавшиеся ранее в «управдомы» избирательные эксперты массово возвращаются в профессию. О своем возрождении объявила группа «КГБ»: Олег Кырченов, Дмитрий Голованов и Георгий Бурмистров. Они наделали много шума в 90-х годах, создав движение СПиП, первыми применили в стране технологию двойников, специализировались на работе с клиентами, которых мечтала посадить милиция. «Кагэбэшники» рассказали «URA.Ru» о своем опыте и поделились рецептом победы над административным ресурсом на следующих выборах. Дмитрий Голованов сегодня — топ-менеджер в крупной отечественной корпорации. Но он заявил «URA.Ru», что будет поддерживать коллег идейно. Георгий Бурмистров (ГБ) и Олег Кырченов (ОК) перед отъездом в избирательные «поля» заглянули в редакцию агентства. — Когда у вас возникла идея заняться организацией предвыборных кампаний? О. К.: — Это был 1993 год, когда Борис Ельцин разогнал советы и объявил выборы в Госдуму нового образца. Мы были студентами гуманитарных факультетов УрГУ. К нам часто приходили кандидаты в поисках толковых людей, способных помочь им в ходе кампаний. Журналисты стали райтерами, а политологи — политтехнологами. Тогда сформировалась наша команда: Дмитрий Голованов, которого потом избрали самым молодым депутатом Государственной Думы. Олег Кырченов, которого избрали депутатом областной думы, и Георгий Бурмистров. — Какой была ваша первая кампания? Г. Б.: — Первым нашим успехом стало избрание создателя финансовых пирамид Леонида Некрасова депутатом Госдумы. В начале 90-х был как раз период краха таких финансовых структур. Казалось бы, как такой человек мог рассчитывать на мандат? Но мы смогли выиграть. Создали Фонд возврата средств обманутым вкладчикам, который возглавил наш кандидат. Были составлены списки вкладчиков, возвращали им не всё, а пропорционально, потихоньку. На этой волне Некрасову удалось получить неплохие политические дивиденды, хотя нам приходилось отбиваться и от чиновников, и от бандитов. — Как родилось движение «Социальная помощь и поддержка»? Г. Б.: Еще учась в университете, мы создали свою общественную организацию. Долго думали над названием, потому что в нем уже должна содержаться мотивация для голосования. В 90-х годах люди больше всего нуждались в социальной помощи и поддержке — своевременной выплате детских пособий, пенсий и прочем. О. К. Наша организация заняла свою нишу в политической жизни области. Впервые мы приняли участие в региональных выборах в 1998 году. Новое движение на политическом рынке никто не ждал. Эксперты говорили, что мы в лучшем случае возьмем полтора процента голосов. Что только зря потратим деньги, силы и время. Что все места в облдуме уже поделены, что против нас играют серьезные игроки: «Наш дом — наш город» Аркадия Чернецкого, «Преображение Урала» Эдуарда Росселя и прочие. Но мы пошли. И избрали от СПиПа в Госдуму по Орджоникидзевскому округу Дмитрия Голованова, а в облдуму Олега Кырченова. Г. Б.: Впоследствии участвовали в выборах в качестве политических консультантов почти по всей стране. От Еврейской АО и Иркутской области до Архангельска. Много работали в центральных округах. Все это время мы видели, где и какая есть местная специфика. Тот же административный ресурс сильнее всего работает на депрессивных территориях — в Курганской, Брянской областях, в национальных республиках. — Сложно было проводить выборы в Госдуму по Орджоникидзевскому округу, который всегда считался оплотом ОПС «Уралмаш»? Г. Б.: Сначала мы противостояли команде лидера ОПС «Уралмаш» Александра Хабарова. А когда выборы не состоялись, то на повторных выборах боролись с бизнесменом Терлецким, которого поддерживала администрация Екатеринбурга. В обоих случаях нам, молодым пацанам, приходилось бороться против мощного административного ресурса. По числу согнанных тогда на избирательные участки людей ОПС «Уралмаш» еще никто не превзошел. Людей в домашних тапочках свозили на автобусах сотнями и тысячами, и они дружно шли голосовать за Хабарова. Помню, подхожу к своему избирательному участку, а там какие-то бритые люди стоят. И говорят: «Слышь, голосовать-то пойдешь?» Я отвечаю: «Ну, еще думаю…». А они: «Слышь, Саша Хабаров — хороший ведь человек, надо за него проголосовать! Выпить хочешь вообще? Поехали с нами. Паспорт при себе или надо домой сходить?». Использовалась и технология «карусели». Она редко у кого хорошо получается, но у ОПС «Уралмаш» она выглядела красиво. — И как боролись с таким давлением? О. К.: — Мы создавали мобильные бригады, в которые входили юристы, журналисты и оператор с видеокамерой. Они распугивали организаторов «подвозов» и «каруселей». Доходчиво объясняли им положения законодательства. Рассказывали, что избирательные нарушения часто наказываются по УК РФ. Многим этого было достаточно. Г. Б.: Эта технология работала и в дальнейшем. На других выборах мы узнали о подготовке массовых вбросов в пользу нашего оппонента. Мне назвали номер избирательного участка, где подкупили председателя. Приезжаю туда как представитель нашего кандидата с телеоператором. Даем председателю на ознакомление документ, где говорится о его личной уголовной ответственности за готовящееся преступление. В итоге довожу председателя до такого состояния, что его под руки уводят в соседний кабинет и отпаивают валерьянкой. И на этом участке мы выиграли выборы. — То есть административный ресурс не всегда помогал вашим оппонентам? Г. Б.: — Часто административное давление оборачивается против тех, кто его применяет. Вот случай из Алапаевского района. Мы заявили митинг. Местные власти ответили, что впервые за много лет на площадке, куда мы позвали избирателей, будет работать снегоуборочная техника. И попытались сорвать нашу акцию. Тогда мы использовали принцип айкидо, оборачивая силу противника против него самого. Жители такого количества техники, которое к ним приехало, никогда не видели. Мы людей убедили, что почистить площадь решили именно благодаря нашему митингу. И люди были нам благодарны. Поскольку трибуны не было, мне пришлось захватить один из тракторов и выступать, стоя на нем вместе с Дмитрием Головановым. Когда на нас направили другие тракторы, чтобы ковшами нас сковырнуть или заглушить шумом двигателей, бабушки стали бросать банки под гусеницы тракторов и вставали в цепи, закрывая движение. Ничто так не сплачивает людей, как неправильное, с нарушением этических и законодательных норм, тупое административное давление. Если есть поддержка населения, то никакой административный ресурс оппоненту помочь не сможет. — И даже без денег такие сторонники готовы кандидатам помогать? О. К.: — В 90-е годы было время платных агитаторов. Люди нуждались в деньгах и с удовольствием зарабатывали. А сейчас пришло время волонтеров. На выборах мэра Екатеринбурга в 2013 году мы впервые в России построили кампанию с огромным числом добровольных помощников. Проводили с ними профессиональную подготовку. Эту систему нужно уметь выстраивать, и уметь с ней работать. Часто приходят люди со своим взглядом на мир, с бурным темпераментом. Во многих штабах с ними просто не хотят общаться. Но если направить их энергию в нужное русло, они сделают гораздо больше, чем платные сотрудники. Еще в СПиПе у нас была бабушка, которая за собственные деньги ездила по всей области, рисовала листовки от руки, раздавала их людям, расклеивала. А как-то мы собирали подписи и выяснили, что в одной деревне один из наших агитаторов брал с избирателей деньги за то, что они ставили подписи за нашего кандидата. Мы его сначала пожурили, а потом эта деревня среди сельских поселений набрала самое большое количество голосов на нашего кандидата. — А есть более хитрые способы преодоления административного ресурса? Г. Б.: — В начале 2000-х на выборах в центральной полосе России нам нужно было зарегистрировать газету. Мы шли против власти, и нам не давали такой возможности. Тогда я решил «поиграть» с названием. Впервые в России я подал документы на регистрацию газеты под названием «За Путина!». Тогда Путин был только премьером, но тренд на рост его популярности уже был понятен. Я сказал чиновникам: «Вы же понимаете, откуда я, если я прихожу с такой идеей, кто меня послал, какие люди за мной стоят…». И газету зарегистрировали в течение трех часов. В конце 90-х годов наш конкурент Терлецкий потратил много времени и сил, чтобы заручиться поддержкой тогда еще действующего мэра Екатеринбурга Аркадия Чернецкого. Они все согласовали, начали печатать буклеты «Чернецкий за Терлецкого!». Как только мы получили информацию об этом, то буквально за день сделали буклет о поддержке нашим кандидатом Головановым нашего любимого мэра. Он же имеет право это делать? И ни с кем не обязан согласовывать проявление своей любви. Разбросали буклет по округу гигантским тиражом, пока Терлецкий еще печатал свой, и таким образом перехватили инициативу. О. К.: После этого на выборах в Свердловскую облдуму наш товарищ Артем Сатовский регистрировал «Движение в поддержку Владимира Путина», которое быстро набрало популярность. При этом разрешение на использование имени и фамилии было взято у полного тезки настоящего Путина. — Когда была впервые применена технология выдвижения электоральных двойников? Г. Б.: — Мы ее использовали первыми на выборах в областной парламент. Тогда против нашего кандидата выступал бывший глава Пенсионного фонда области Сергей Дубинкин. На личной встрече он пообещал: «Ребята, бюджет моего фонда в четыре раза больше, чем бюджет региона. И я деньгами закрою весь район». В нарушение закона он использовал сетку доставщиков пенсий, которые для пожилых людей были лучшими друзьями. Но команда Дубинкина погубила саму себя. Онаи начала пугать население, запустив самолеты. Когда над одной деревней пролетел кукурузник и сбросил груз листовок, они попали на местное кладбище, вызвав мистический ужас у местного населения. Листовки были «черные», против Голованова. Получалось, что читали их мертвецы. В результате был вызван обратный эффект. О. К. — Именно тогда мы зарегистрировали для участия в выборах другого человека по фамилии Дубинкин, который забрал у Дубинкина настоящего порядка 8 % голосов. И глава Пенсионного фонда так и не стал депутатом. Потом мы выдвинули двойника действующего губернатора Брянской области на выборах в этом регионе. Про это все федеральные СМИ рассказали. Начальник губернаторского штаба возглавлял региональный РУБОП. Он объявил нашего кандидата-двойника в розыск. Простого человека из Северстали искала вся милиция. Поэтому нам пришлось на время эвакуировать его из России. — Как вы познакомились с Антоном Баковым? О. К.: В начале 2000-х годов мы вели на выборах губернатора Свердловской области кандидата Андрея Вихарева. Он был хорошим переговорщиком, мог решить любой вопрос с VIP, но был совершенно не публичным политиком. Не очень умел и не хотел работать с простыми избирателями. В самый разгар кампании, буквально за месяц до дня голосования, из-за спора между спонсорами кандидата (Федулевым и Козицыным) сократилось финансирование штаба, когда мы только расправили мышцы, когда только сетка начала набираться. Кампания из-за внутренних противоречий была свернута. Бороться без денег с хозяином области Эдуардом Росселем было невозможно. Г. Б.: — Тогда после первого тура другой кандидат в губернаторы Антон Баков предложил нам работать вместе с ним. Именно он впервые назвал нашу группу КГБ по фамилиям ее участников: Кырченов, Голованов, Бурмистров. Наше сотрудничество оказалось успешным. Во втором туре Баков набрал много голосов. Вскоре он стал депутатом Госдумы. Затем с Баковым мы ездили по регионам и вели на выборах кандидатов от Союза правых сил. СПС до этого провалился на федеральных выборах, его сняли со всех счетов. Тогда удалось выиграть выборы во многих региональных парламентах (в Ставропольском, Пермском краях и других регионах). Я стал официальным представителем СПС на федеральном уровне по работе со СМИ и общественными организациями. Мне поручили роль теле- и радиоубийцы. Когда против СПС собирались выступать серьезные монстры, то вызывали меня, чтобы я «замочил» их в эфире. Несколько раз приходилось сражаться с дважды Героем СССР, летчиком-космонавтом, дважды депутатом Госдумы к тому времени Светланой Савицкой. До этого она на дебатах так гаркнула на генерала, представителя Партии пенсионеров, что он выскочил в дверь. А я ее выиграл по рейтингам. — Теледебаты тоже проводили по-особенному? Г. Б.: Через какое-то время я начал проводить теледебаты с визуализацией. Встречались мы как-то в прямом эфире с Александром Бурковым. Я привез в студию свежий горячий батон. Оппоненты сидят напряженные, голодные, и у них слюни начинают течь. Смотрю, Бурков мне начинает уже кулаком грозить: «Мол, ах ты гад!». А я в ответ показываю всем батон и говорю: «Вот смотрите, это бюджет Свердловской области». Дальше отрезаю: «Вот столько-то принадлежит нашим пенсионерам, а вот столько — олигархам…». В другой раз куклу вытащил из портфеля и сказал: «Посмотрите, если покупать сегодня на пенсию одежду, то…». Снимал с куклы одежду, оставлял ее голой. И продолжал, отрывая руку: «Если у вас сломается рука или нога, вы будете такими, потому что у вас денег на лечение нет». Я хотел отрезать руки и ноги ножом, но нож пронести мне не дали. Для ведущих бесплатных агитационных телеэфиров всегда был большой соблазн — показать вместо заурядной «говорящей головы» нечто такое интересное. Но они понимали, что я обязательно выиграю эфир у партии власти, и они обязательно получат по шапке. — А кандидаты, которых приходилось «мочить» в эфире, потом не мстили? Г. Б.: — Иногда приходилось рисковать жизнью. В начале 2000-х на выборах в Заксобрание Свердловской области на дебаты приехал бывший лидер Партии пенсионеров Сергей Атрошенко. Очень талантливый человек, но с темным прошлым. Он был связан в Тюмени с преступной группировкой. Был фигурантом уголовных дел. Он пьяным на джипе катался, сбил насмерть женщину, скрылся с места преступления и еще пытался откупиться от милиции. И вот этот молодой человек, бизнесмен, который создавал банки и финансовые пирамиды, создал Партию пенсионеров. По социологии РПП стремительно начала набирать голоса. На последнем перед днем голосования бесплатном эфире был круглый стол. Атрошенко приехал пьяный, разнузданный, галстук развязан, от него пахнет, матерится за микрофоном. И я начал говорить все как есть: «Уважаемые земляки! Вы, конечно, можете за СПиП не голосовать, но только не голосуйте за Партию пенсионеров. Потому что просто обидно: человек с криминальным прошлым, который никакого отношения к пенсионерам не имеет, приехал к вам и дурит вам головы». Атрошенко на меня разозлился, вырвал микрофон, ударил меня. Закричал: «Охрана! Хватайте этого дятла, долбить его будем!» И милиция, чтобы спасти мою жизнь, увозила меня из здания СГТРК в багажнике милицейского автомобиля. — Много ли сегодня осталось политконсультантов, способных на подобный креатив? О. К.: В 2000-х поле деятельности для профессиональных политконсультантов было сужено. В результате многие наши коллеги вынуждены были «переквалифицироваться в управдомы». Но сегодня мы смотрим в будущее с надеждой. Впервые с 2003 года возвращаются выборы в Госдуму по одномандатным округам. Этот шаг честный по отношению к избирателям. Одномандатники были вынуждены пахать в округах, делать что-то хорошее, отчитываться перед людьми. А если сегодня спросить свердловчан, кто представляет регион в Госдуме, к сожалению, почти никто не вспомнит имен. — Сегодня в стране кризис. Избиратели беднеют, как и в 90-х годах. Будут ли сегодня востребованы старые технологии? Г. Б.: Избиратель стал более искушенным. Поэтому мы настраиваем наших кандидатов на конкретную работу. Советуем не давать пустых обещаний, любить свой город. Только реальные дела, встречи глаза в глаза. — То есть будущим кандидатам придется работать заранее? Провести блицкриг непосредственно перед выборами получится? О. К.: Можно организовать блицкриг, за короткое время подняв свой рейтинг. Но такие кандидаты более чувствительны к контрпропаганде. Оппоненты всегда могут собрать реальные негативные факты или придумать предысторию этого человека, используя против него «черные» технологии. И так как люди ничего раньше про этого человека не знали, то они поверят. Такой участник выборов напоминает большой воздушный шар. Он поднялся в воздух, его иголочкой кто-то ткнул, и он начал резко сдуваться. Г. Б.: Вторая по важности ценность — это кадры. Чем раньше кандидат начинает подбирать себе в штаб персонал, тем лучше он может подготовиться к кампании. Если начать поиск перед самыми выборами, то все порядочные люди и профессионалы будут уже при деле. И тем меньшим будет кредит доверия к собственной команде. Это чревато последствиями. В других командах были случаи, когда человеку давали деньги, чтобы он выполнил конкретное задание. А он оставлял свой плащ, говорил, что выйдет покурить, а сам просто убегал. Мы подбираем в свою команду людей, про которых знаем, что они возьмут миллион рублей, перейдут с ним через дорогу и с ним и вернутся. Столь же пристальное внимание к сбору подписей. Это целое искусство, которому надо специально учиться. Здесь нужны профессионалы. Юридический блок сейчас очень важен, учитывая, что в других регионах кандидатов сейчас все чаще снимают по формальным основаниям. У нас есть такая команда профессионалов. — На выборах ждут большого числа кандидатов с уголовным прошлым либо связанных с криминальным миром. Есть у вас опыт работы с такими клиентами? Г. Б.: — Да, такой спецконтингент нам знаком. С откровенно неприятными фигурами мы не работаем. С тем же Павлом Федулевым мы работали, когда он влиял на политическую картину Свердловской области. Когда против него не было никаких уголовных статей и он всего лишь вел позиционную борьбу за свой бизнес. В его приемной сидели почти все депутаты и областной, и даже Государственной дум. И даже Россель был вынужден получать финансирование на свои избирательные кампании у Федулева. У Федулева тогда было престижно работать. Была большая конкуренция, чтобы получить у него подряд. Мы попытались поставить его на путь саморазвития. Он начал читать умные книжки, увлекся психологией. Я лично надевал свой галстук на Федулева. Это был его первый галстук. Мы объясняли Федулеву, что надо делать реальные добрые дела. В этом смысле были показательны выборы в Красноуфимском округе, когда его избирали в областную Палату представителей. Там он сделал много полезного и, несмотря на давление милиции, победил. О. К.: Сегодня шанс на избрание у подобных кандидатов есть, но им надо заранее вкладывать деньги в себя, любимого, в свое доброе имя, создавать себе положительное реноме. Даже если ты проиграешь выборы или вообще передумаешь на них выдвигаться, то доброе имя останется. Но почему-то представители такого спецконтингента думают: «Перед выборами найму людей, заплачу им денег, и меня изберут или вставят в список, и я уже депутат». Надо понимать, что гарантий включения в списки, даже в случае оплаты, им никто не даст. К нам обращались обиженные кандидаты, которые проспонсировали кого надо в конкретных партиях, а потом ни денег, ни места. Когда идешь на выборы как одномандатник, ты рискуешь деньгами в гораздо меньшей степени.

прочитать статью полностью