Последние три месяца станция скорой помощи Екатеринбурга работает в авральном режиме: не хватает бригад, машин, на диспетчеров ежедневно обрушивается шквал звонков. Все это — из-за коронавируса. Как работает станция в условиях пандемии — в интервью ее главного врача Игоря Пушкарева специально для URA.RU.
— Игорь Борисович, как изменилась работа скорой помощи Екатеринбурга после начала пандемии коронавируса? С какими трудностями сейчас сталкиваетесь?
— В конце марта — начале апреля, когда мы смотрели по ТВ кадры из Москвы: очереди из машин скорой помощи у приемных отделений больниц, огромное количество COVID-пациентов, мы думали: «Лишь бы у нас такого не было!» Но коронавирус дошел и до нас. И, конечно, работа станции скорой помощи сильно изменилась. На перевозку пациентов с коронавирусной инфекцией нам пришлось выделить 22 бригады, и еще семь мы раскрыли дополнительно (22 бригады не справлялись). Итого 29 бригад — это три подстанции. Конечно, это сказывается на работе станции в целом. Если в апреле я говорил, что стало чуть меньше вызовов по другим заболеваниям, то в мае они выровнялись. На сегодня у нас огромное количество обращений в скорую помощь.
— Вы как-то рассказывали, что раньше диспетчеры принимали по 2000 звонков за день…
Главврач станции скорой помощи Екатеринбурга Игорь Пушкарев
— В обычный период у нас так и есть: 1800-2000 обращений в сутки, в зависимости от праздников и дня недели (например, мы очень не любим понедельник). Но когда началась пандемия, особенно когда туристы стали возвращаться домой из-за границы и у них возникало много вопросов, связанных с приездом, обсервацией и т. д., звонили, в том числе, и в скорую помощь. И порой у нас доходило до 4000 звонков в сутки, поэтому пришлось увеличивать количество диспетчеров.
— Губернатор Куйвашев озвучил цифры, что ежедневно скорая выезжает на 1380-1420 вызовов. Почему такая разница между этими цифрами и теми, которые вы назвали?
— Не каждый звонок заканчивается вызовом: кому-то достаточно дать совет, консультацию, кому-то — рассказать, куда обратиться. Но это тоже время, работа. Часть вызовов мы передаем в отделение неотложной помощи — в день это почти 200 звонков.
Последние 10-15 дней мы действительно обслуживаем 1380-1420 вызовов в сутки — это много. У нас лишь в период эпидемии гриппа бывало почти столько же, но сейчас больше — увеличение почти на 17%-20%.
Мы работаем на пределе. И это сказывается на людях: медицинские работники тоже болеют. И когда идет усиленная нагрузка, они устают, становятся измотаны и в итоге уходят на больничный лист. Стараемся, как можем, помогать работникам, но на сегодняшний день мы действительно работаем на пределе возможностей.
— Недавно город передал нам 12 машин, которые были приобретены за счет областного и городского бюджета (24 млн выделил город, 24 дал губернатор). Еще четыре автомобиля мы получили за счет средств, ранее заложенных в городской бюджет. Итого 16 автомобилей — они уже все в работе. С их помощью нам удалось заменить часть старых автомобилей, которые служат уже более 6-7 лет, они каждый день выходят из строя. Именно благодаря этой помощи нам удалось раскрыть дополнительных семь бригад для перевозки COVID-пациентов.
Но проблема устаревшей техники по-прежнему остается. Сегодня у нас в гараже стоит еще много автомобилей, которым больше пяти лет. К тому же, на наш город в принципе положено большее количество бригад. Сегодня у нас работает вместе с дополнительными 121 бригада, а норматив — одна бригада на 10 тысяч населения. В Екатеринбурге сейчас почти полтора миллиона жителей — значит, нужно иметь примерно 140-150 бригад. Поэтому потребность в новых автомобилях есть всегда.
Те 30 машин, которые куплены «Фондом Святой Екатерины» (средства выделили бизнесмены-меценаты Игорь Алтушкин, Андрей Козицын, Андрей Симановский — прим. ред.), и которые мы скоро ожидаем, будут очень кстати.
— В конце мая мы публиковали репортаж с вручения станции скорой помощи 12 новых машин (когда мэр Екатеринбурга Александр Высокинский проехал за рулем скорой). Как показывают себя в работе эти машины?
— Машины новые, хорошие (марки Ford) — бригадам очень нравятся. Кстати, в этих машинах мы впервые опробовали новые носилки, которые давно уже приобретают наши коллеги из Новосибирска и Тюмени. Кроме того, что они легкие и удобные, они еще и очень эргономичные. Процесс выгрузки их из машины, укладывание пациента и загрузка обратно в приемо-носилочный механизм занимает гораздо меньше времени. Это выглядит прямо как в голливудских фильмах: носилки автоматически складываются, когда их заносят в машину. Мы в восторге!
Бригады скорой в восторге от итальянских носилок, которые автоматически складываются
— Как обстоит дело с доплатами бригадам скорых, которые работают с ковид-пациентами?
— Там есть три категории выплат: губернаторские (всем сотрудникам скорой помощи, включая водителей), доплаты по 415-му постановлению правительства РФ (только медикам — исчисляются от средней зарплаты по региону за отработанное время) и так называемые президентские (по постановлению правительства РФ 484 — тоже всем). За апрель и май все, кому доплаты положены, их получили.
— Вы как-то рассказывали, что некоторая часть сотрудников скорой помощи заразилась COVID. Насколько много у вас таких сотрудников?
— На сегодня у нас зарегистрировано более полусотни человек, которые заразились коронавирусом. Но из них всего четверо, кто работает на подстанциях, перевозящих пациентов с COVID.
То есть, в основном, имеет место бытовой путь передачи инфекции: наши сотрудники тоже ездят на трамваях, в автобусах, ходят в магазины. Уследить за применением ими средств индивидуальной защиты вне работы я не могу.
— Как обстоит дело с обеспечением сотрудников скорой защитными костюмами?
— Мы всем обеспечены — жалоб нет. Коронавирусные бригады и бригады, которые оперативный отдел направляет на коронавирус, надевают костюмы врача-инфекциониста. Остальные бригады обеспечены масками, одноразовыми очками, щитками и хирургическими халатами. Если они едут на пневмонию, то они обязаны это все надевать. Отсюда такая статистика: всего четверо заболевших из всех бригад на «ковидных» подстанциях.
— Во время вручения новых автомобилей мэр Высокинский заявил, что город берет курс на постепенную замену машин скорой с тем, чтобы впоследствии отказаться от аутсорсинга. Однако ранее вы, комментируя тему аутсорсинга, говорили, что он удобен для скорой и будет развиваться и дальше. Что все-таки будет с аутсорсингом на скорой?
— Аутсорсинг вводился с двумя целями: восполнить недостающий объем автомобилей и сэкономить: когда мы посчитали, что это оказалось более выгодным, потому что затраты на работу нашего автомобиля с водителем больше, чем при аутсорсинге.
Если станция скорой помощи будет полностью, на 100% обеспечена муниципальным транспортом, тогда зачем аутсорсинг?
Но обновление должно быть постоянным: 25-30 автомобилей в год. Так что это зависит не от меня, а от денег и от позиции главы города.
— Недавно в паблике была озвучена информация о том, что есть идея реконструировать больницу скорой помощи в Зеленой Роще Екатеринбурга — такой проект могли бы поддержать уральские бизнесмены-меценаты Игорь Алтушкин и Андрей Козицын. Что вы, как «главный по скорой», думаете об этой идее — нужна городу новая больница скорой помощи?
— Последние четыре года в России есть такой тренд — на создание больниц скорой помощи с большими приемными покоями. Это особенно необходимо, когда приезжают 4-6 бригад сразу (как сейчас с коронавирусными больными). Этот тренд есть в Казани, в Набережных Челнах, строят такую же больницу в Ульяновске. У нас в городе есть большие и хорошие клиники, но они не рассчитаны на массовое поступление пациентов. Самая большая по поступлениям — ГКБ №40: в ее корпуса в сутки поступает около 100-150 человек в обычном режиме.
Для детей у нас есть 9-я детская больница — она как раз является прототипом больницы скорой помощи. Если бы в городе была такая больница, только для взрослых, которая бы имела отделения почти по всем отраслям, то это было бы здорово. Просто районные больницы оставались бы на терапию, на специализированную помощь, а вот комплекс экстренной помощи оказывался бы в таком центре. И диспетчеры, и бригады бы знали, что там всегда есть полный спектр скорой помощи. Если такое решение примут, мы, скоровики, его только поприветствуем.
Сохрани номер URA.RU - сообщи новость первым!
Хотите быть в курсе всех главных новостей Екатеринбурга и области? Подписывайтесь на telegram-канал «Екатское чтиво» и «Наш Нижний Тагил»!
Все главные новости России и мира - в одном письме: подписывайтесь на нашу рассылку!
На почту выслано письмо с ссылкой. Перейдите по ней, чтобы завершить процедуру подписки.
Последние три месяца станция скорой помощи Екатеринбурга работает в авральном режиме: не хватает бригад, машин, на диспетчеров ежедневно обрушивается шквал звонков. Все это — из-за коронавируса. Как работает станция в условиях пандемии — в интервью ее главного врача Игоря Пушкарева специально для URA.RU. — Игорь Борисович, как изменилась работа скорой помощи Екатеринбурга после начала пандемии коронавируса? С какими трудностями сейчас сталкиваетесь? — В конце марта — начале апреля, когда мы смотрели по ТВ кадры из Москвы: очереди из машин скорой помощи у приемных отделений больниц, огромное количество COVID-пациентов, мы думали: «Лишь бы у нас такого не было!» Но коронавирус дошел и до нас. И, конечно, работа станции скорой помощи сильно изменилась. На перевозку пациентов с коронавирусной инфекцией нам пришлось выделить 22 бригады, и еще семь мы раскрыли дополнительно (22 бригады не справлялись). Итого 29 бригад — это три подстанции. Конечно, это сказывается на работе станции в целом. Если в апреле я говорил, что стало чуть меньше вызовов по другим заболеваниям, то в мае они выровнялись. На сегодня у нас огромное количество обращений в скорую помощь. — Вы как-то рассказывали, что раньше диспетчеры принимали по 2000 звонков за день… — В обычный период у нас так и есть: 1800-2000 обращений в сутки, в зависимости от праздников и дня недели (например, мы очень не любим понедельник). Но когда началась пандемия, особенно когда туристы стали возвращаться домой из-за границы и у них возникало много вопросов, связанных с приездом, обсервацией и т. д., звонили, в том числе, и в скорую помощь. И порой у нас доходило до 4000 звонков в сутки, поэтому пришлось увеличивать количество диспетчеров. — Губернатор Куйвашев озвучил цифры, что ежедневно скорая выезжает на 1380-1420 вызовов. Почему такая разница между этими цифрами и теми, которые вы назвали? — Не каждый звонок заканчивается вызовом: кому-то достаточно дать совет, консультацию, кому-то — рассказать, куда обратиться. Но это тоже время, работа. Часть вызовов мы передаем в отделение неотложной помощи — в день это почти 200 звонков. Последние 10-15 дней мы действительно обслуживаем 1380-1420 вызовов в сутки — это много. У нас лишь в период эпидемии гриппа бывало почти столько же, но сейчас больше — увеличение почти на 17%-20%. Мы работаем на пределе. И это сказывается на людях: медицинские работники тоже болеют. И когда идет усиленная нагрузка, они устают, становятся измотаны и в итоге уходят на больничный лист. Стараемся, как можем, помогать работникам, но на сегодняшний день мы действительно работаем на пределе возможностей. — Что могло бы вам помочь? — Недавно город передал нам 12 машин, которые были приобретены за счет областного и городского бюджета (24 млн выделил город, 24 дал губернатор). Еще четыре автомобиля мы получили за счет средств, ранее заложенных в городской бюджет. Итого 16 автомобилей — они уже все в работе. С их помощью нам удалось заменить часть старых автомобилей, которые служат уже более 6-7 лет, они каждый день выходят из строя. Именно благодаря этой помощи нам удалось раскрыть дополнительных семь бригад для перевозки COVID-пациентов. Но проблема устаревшей техники по-прежнему остается. Сегодня у нас в гараже стоит еще много автомобилей, которым больше пяти лет. К тому же, на наш город в принципе положено большее количество бригад. Сегодня у нас работает вместе с дополнительными 121 бригада, а норматив — одна бригада на 10 тысяч населения. В Екатеринбурге сейчас почти полтора миллиона жителей — значит, нужно иметь примерно 140-150 бригад. Поэтому потребность в новых автомобилях есть всегда. Те 30 машин, которые куплены «Фондом Святой Екатерины» (средства выделили бизнесмены-меценаты Игорь Алтушкин, Андрей Козицын, Андрей Симановский — прим. ред.), и которые мы скоро ожидаем, будут очень кстати. — В конце мая мы публиковали репортаж с вручения станции скорой помощи 12 новых машин (когда мэр Екатеринбурга Александр Высокинский проехал за рулем скорой). Как показывают себя в работе эти машины? — Машины новые, хорошие (марки Ford) — бригадам очень нравятся. Кстати, в этих машинах мы впервые опробовали новые носилки, которые давно уже приобретают наши коллеги из Новосибирска и Тюмени. Кроме того, что они легкие и удобные, они еще и очень эргономичные. Процесс выгрузки их из машины, укладывание пациента и загрузка обратно в приемо-носилочный механизм занимает гораздо меньше времени. Это выглядит прямо как в голливудских фильмах: носилки автоматически складываются, когда их заносят в машину. Мы в восторге! — Как обстоит дело с доплатами бригадам скорых, которые работают с ковид-пациентами? — Там есть три категории выплат: губернаторские (всем сотрудникам скорой помощи, включая водителей), доплаты по 415-му постановлению правительства РФ (только медикам — исчисляются от средней зарплаты по региону за отработанное время) и так называемые президентские (по постановлению правительства РФ 484 — тоже всем). За апрель и май все, кому доплаты положены, их получили. — Вы как-то рассказывали, что некоторая часть сотрудников скорой помощи заразилась COVID. Насколько много у вас таких сотрудников? — На сегодня у нас зарегистрировано более полусотни человек, которые заразились коронавирусом. Но из них всего четверо, кто работает на подстанциях, перевозящих пациентов с COVID. То есть, в основном, имеет место бытовой путь передачи инфекции: наши сотрудники тоже ездят на трамваях, в автобусах, ходят в магазины. Уследить за применением ими средств индивидуальной защиты вне работы я не могу. — Как обстоит дело с обеспечением сотрудников скорой защитными костюмами? — Мы всем обеспечены — жалоб нет. Коронавирусные бригады и бригады, которые оперативный отдел направляет на коронавирус, надевают костюмы врача-инфекциониста. Остальные бригады обеспечены масками, одноразовыми очками, щитками и хирургическими халатами. Если они едут на пневмонию, то они обязаны это все надевать. Отсюда такая статистика: всего четверо заболевших из всех бригад на «ковидных» подстанциях. — Во время вручения новых автомобилей мэр Высокинский заявил, что город берет курс на постепенную замену машин скорой с тем, чтобы впоследствии отказаться от аутсорсинга. Однако ранее вы, комментируя тему аутсорсинга, говорили, что он удобен для скорой и будет развиваться и дальше. Что все-таки будет с аутсорсингом на скорой? — Аутсорсинг вводился с двумя целями: восполнить недостающий объем автомобилей и сэкономить: когда мы посчитали, что это оказалось более выгодным, потому что затраты на работу нашего автомобиля с водителем больше, чем при аутсорсинге. Если станция скорой помощи будет полностью, на 100% обеспечена муниципальным транспортом, тогда зачем аутсорсинг? Но обновление должно быть постоянным: 25-30 автомобилей в год. Так что это зависит не от меня, а от денег и от позиции главы города. — Недавно в паблике была озвучена информация о том, что есть идея реконструировать больницу скорой помощи в Зеленой Роще Екатеринбурга — такой проект могли бы поддержать уральские бизнесмены-меценаты Игорь Алтушкин и Андрей Козицын. Что вы, как «главный по скорой», думаете об этой идее — нужна городу новая больница скорой помощи? — Последние четыре года в России есть такой тренд — на создание больниц скорой помощи с большими приемными покоями. Это особенно необходимо, когда приезжают 4-6 бригад сразу (как сейчас с коронавирусными больными). Этот тренд есть в Казани, в Набережных Челнах, строят такую же больницу в Ульяновске. У нас в городе есть большие и хорошие клиники, но они не рассчитаны на массовое поступление пациентов. Самая большая по поступлениям — ГКБ №40: в ее корпуса в сутки поступает около 100-150 человек в обычном режиме. Для детей у нас есть 9-я детская больница — она как раз является прототипом больницы скорой помощи. Если бы в городе была такая больница, только для взрослых, которая бы имела отделения почти по всем отраслям, то это было бы здорово. Просто районные больницы оставались бы на терапию, на специализированную помощь, а вот комплекс экстренной помощи оказывался бы в таком центре. И диспетчеры, и бригады бы знали, что там всегда есть полный спектр скорой помощи. Если такое решение примут, мы, скоровики, его только поприветствуем.
