Буддийский монастырь «Шад Чуп Линг» в Свердловской области доживает последние дни. Силовики заявляют: решение суда о сносе культового сооружения будет выполнено во что бы то ни стало. Корреспонденты «URA.Ru» отправились в Качканар, чтобы на месте разобраться в конфликте и узнать, есть ли шансы сохранить уникальный объект. Добраться до единственного на Среднем Урале буддийского монастыря нелегко. Сперва 8 километров от КПП «Западного карьера» по дороге (она хорошо чистится, поскольку ведет к смотровой площадке, с которой — идеальный вид на карьер горно-обогатительного комбината). Затем — еще 3,5 километра вверх к вершине горы по заснеженной тропе. Дорога дается с трудом даже людям с хорошей физической подготовкой. Нам чуть проще, поскольку путь знакомый: корреспонденты «URA.Ru» не раз бывали в буддийском монастыре, а четыре года назад мы публиковали большую статью и фильм об уральских буддистах. Правда, тогда мы побывали в монастыре летом. Зимой, занесенный снегом, он выглядит не так ярко (не видна разноцветная раскраска стен), но зато походит на неприступную крепость: сливаясь со скалами, строения образуют кольцо, в условиях боевых действий здесь было бы удобно держать оборону. Буддисты — народ миролюбивый, даже поднимающихся к ним полицейских, лесников, прокуратуру и приставов встречают чаем и проводят экскурсии, показывая хозяйство. Но госорганы впервые за все годы конфликта намерены снести постройки буддистов. «ЕВРАЗ» против мировой религии Напомним, монастырь на горе Качканар еще в 1995 году начал строить пермяк Михаил Санников (бывший спецназовец КГБ, после службы в Афганистане ставший монахом). Качканарский ГОК «Ванадий» (принадлежит группе «ЕВРАЗ») все эти годы копал расположенное неподалеку Гусевогорское месторождение, запасы которого сегодня практически иссякли: комбинату срочно нужна новая сырьевая база. Гора Качканар богата железной рудой, разведанной еще в советские годы, в начале 2000-х годов комбинат подготовил проект и получил права на территорию горы для ее разработки. Монастырь попадает в санитарно-охранную зону карьера, в которой не должны быть ни посторонних людей, ни жилых строений. «Строения на горе Качканар находятся непосредственно на Собственно-Качканарском месторождении титаномагнетитовых руд, — прокомментировали ситуацию „URA.Ru“ в пресс-службе „ЕВРАЗА“. — По закону РФ на территории месторождения любая застройка, а также проживание людей запрещены, так как это небезопасно. В настоящее время на КГОКе готовится проект вскрытия Собственно-Качканарского месторождения, призванный восполнить выбывающие мощности Гусевогорского месторождения. Как только все необходимые подготовительные процедуры будут пройдены, на предприятии приступят к полевому этапу работ». Свои требования освободить гору руководство комбината высказывало буддистам много раз. Разрешить конфликт пытались и муниципальные власти, и областное правительство: в Качканар приезжали министры, а в 2014 году вице-премьер Яков Силин провел два совещания, обязав департамент лесного хозяйства выделить монахам землю в другом месте, а «ЕВРАЗу» — помочь им с переездом. Однако буддисты каждый раз наотрез отказывались переезжать, поясняя, что ступы (культовые постройки) священны и их нельзя передвигать. Да и как перевезти все то, что вручную создавалось кропотливым трудом двадцать лет? Тогда начали действовать госорганы: в августе 2014 Качканарский городской суд по иску департамента лесного хозяйства принял решение о выселении буддистов. «Есть два исполнительных документа, по которым необходимо освободить занимаемую буддистами территорию (восемь строений) путем сноса и убрать строительный мусор от подножия скалы, — пояснил „URA.Ru“ руководитель Качканарского районного отдела управления Федеральной службы судебных приставов по Свердловской области Серей Помещенко. — Снос подразумевает приведение участка, который они занимают, в первоначальное состояние, как того требует департамент лесного хозяйства». Приставы уверяют, что параллельно идет и «мирный процесс». «Департамент лесного хозяйства ведет работу для решения вопроса о перемещении буддистов в безопасную зону: на горе Мохнатка им нашли место, и на последнем совещании представитель департамента вручил должнику документ о выделении земли на 49 лет», — рассказал Помещенко. Выделенная земля (в 3 км от монастыря) — уже вне санитарной зоны, ГОК в свою очередь обязуется сделать подъезды (там есть лесная дорога, но ее надо подсыпать), помочь с переездом. «Там им будет даже удобнее с точки зрения строительства — можно будет завозить все материалы на машине», — считают работники ГОКа. Основатель монастыря Михаил Санников исправно посещает совещания и суды, однако решений не исполняет, за что уже получил несколько штрафов, которые также не платит (и поделать с ним приставы ничего не могут: денег у должника нет, а имущество монастыря принадлежит не ему, а общине). По иску о сносе суд даже наложил на него ограничение на выезд за границу, над которым Санников только смеется: «Граница длинная, если надо, я ее в любом месте перейду, я в молодости знаете сколько раз это делал?». Единственный вариант, который остается властям, — выполнить снос строений и перемещение самих буддистов с горы Качканар принудительно. Правда, загнать на вершину горы строительную технику непросто, да и бетонные стены, впечатанные в землю, и скалы весьма крепки. В службе судебных приставов признают, что сделать все это будет крайне сложно. Но можно. «После 1 марта мы вместе с представителем департамента лесного хозяйства проверим и, если требования не будут выполнены, выставим новые, продолжим меры административного характера и будем направлять документы на поиск специализированной организации, которая возьмется за снос сооружений, — говорит руководитель Качканарского райотдела ФССП. — Оплачиваться все это будет из средств бюджета с последующим взысканием с должника». В неофициальном разговоре силовики признают, что чисто по-человечески симпатизируют буддистам, а Санникова по-мужски уважают: построить все это вручную — чуть ли не в одиночку! Но закон есть закон. «Решение суда, если оно не отменено, должно быть выполнено, и будем его исполнять, как бы тяжело это ни было», — говорят приставы. Мало того, если события будут развиваться по худшему сценарию, на горе Качканар могут появиться и бойцы спецназа ФССП. «В сложных ситуациях мы привлекаем нашу группу быстрого реагирования, а также обращаемся к сотрудникам МВД, чтобы обеспечить безопасность», — поясняет главный судебный пристав Качканара. В общем, в случае принудительного сноса на горе будет «жарко». Круговая оборона «В чайном домике +36», — обращается к учителю один из послушников монастыря. — В бане — 90». «Ну ты молодец, натопил!» — отвечает Михаил Санников. Точнее, Лама Докшит: здесь, в монастыре он для всех — учитель. Мы пьем чай в помещении столовой, которой в 2012 году еще не было. За четыре года монастырь сильно разросся: появилась новые жилые комнаты, мастерская, веранда. Не удивительно: если первые годы Санников строил все в одиночку, то в последнее годы помощников становится все больше. Сейчас в монастыре живут семь человек, летом обычно — 15-20. Большинство — молодые парни. Например, Егору 36 лет, Саше 21 год, Виталику — 26. — Понятно, зачем в монастырь приходят уже в возрасте — что-то осмыслить, поменять в своей жизни? А молодежь-то зачем приезжает? — спрашиваю Ламу. — Чем раньше человек начинает задумываться, тем лучше, — отвечает учитель. — Если до 25 лет не поумнел, значит, родился калекой. Причем, по словам Ламы, если раньше народ приезжал «буйный», то сейчас «образовательный уровень общины вырос». Двое его самых продвинутых учеников уже осваивают буддизм за границей: Лугмопа сейчас учится в Таиланде, а Сатима уехала в Индию. «Сейчас пока работает волонтером в одном из центров, потом пройдет обучение в одном из буддистских центров», — рассказывает Лама Докшит. Общаться спокойно толком не удается: в столовой постоянно звонит телефон. Половина звонков — от журналистов, другая — от людей, которые собрались приехать в монастырь на праздник: в выходные буддисты отмечают лунный Новый год, в гости ждут около 100 человек. «Хотим приехать к вам с женами и детьми!» — сообщает один из звонящих. «У нас с местом проблемы. Если останетесь на ночь, женщин с детьми постараемся разместить поудобней, а вы готовьтесь к тому, что будет тесно», — отвечает Сунгма (единственная на сегодня девушка в общине). — Это не проблема, а что вам привезти? — спрашивают в трубке. — 92-й бензин и стеклопластиковую арматуру, желательно «шестерку», — просит Лама. — Это для дирижабля» — поясняет он уже мне. — Сейчас шьем баллоны, собираем каркас, если все будет нормально, летом приступим к испытаниям. Тут требуется пояснение: в 2014 году Ламе позвонила женщина, которая пообещала подарить монастырю дирижабль. Правда, как оказалось впоследствии, летального аппарата у него самой не было: она лишь хотела найти на фестивале воздухоплаванию в Подмосковье спонсора, который сделал бы буддистам такой подарок. Лама, загоревшийся этой идеей, сперва расстроился, а потом взялся конструировать его сам. Судя по тому, как строится его монастырь, дирижабль тоже вполне может появиться. Два года назад он говорил, что хочет бросать с летательного аппарата навозные бомбы на ГОК, теперь тактические планы другие. «Вот придут приставы, а мы их сверху ручкой машем: „Привет, мы дома!“ — объясняет буддист. — Опять же за границу на нем можно будет улететь, раз мне запрещают по земле ее пересекать!» Рассказываю Санникову о намерении приставов задействовать при сносе группу силовой поддержки и полицейских. «Пусть. Мы ведь тоже можем привлечь: поговорим с Сергеем Кужугетовичем — выделит пару-тройку дивизий для защиты. Как буддист буддисту, — говорит Лама. — Шутка, конечно! Но вообще «ЕВРАЗУ» лучше со мной не связываться, я ведь специалист по ведению партизанской войны, у меня воинская специальность — разведывательно-диверсионная деятельность». Понять, когда учитель говорит всерьез, а когда шутит, сложно — проще настроиться на то, что любые его слова — это всегда и в шутку, и всерьез одновременно. Вслед за ним и ученики шутят беспрестанно; кто бы ни жил в общине, настрой в ней никогда не меняется — он всегда позитивный. Ко всему в жизни буддисты относятся совершенно спокойно. Для начала они не верят, что у ЕВРАЗа получится в ближайшие годы приступить к разработке месторождения. — Они уже несколько раз объявляли о начале разработок, и каждый раз что-то отодвигалось — заявляли, что все начнется в 2009-м, потом в 2012-м, в 2015 году, затем в газете была официальная информация, что в 2017 году, потом — в 2020-м, — перечисляет Лама. — Я принципиально не против, что они будут копать — они же будут копать не подо мной, а на расстоянии полкилометра (на самом деле, там до карьера будет даже чуть-чуть больше). — Морально готовитесь к соседству с разрезом? — Я еще в 1995 году видел сон, в котором поляна у подножия скал заканчивается, а там — яма. И с запада какие-то ямы — сейчас там дунитовое месторождение собираются разрабатывать, содержащее золото и платину. Но лично я не вижу серьезных проблем. Единственное, что надо сделать — дорогу на Косью (поселок в 13 км от Качканара — прим. ред), чтобы люди, идущие к нам, не ходили по территории карьера, а обходили его стороной. — А опасность взрывов? — Если бы действительно была такая опасность, то на том же Западном карьере нельзя было бы построить ни одного здания. Но здания же там стоят: слесарки, боксы, электроцех, РММ, столовая — и расстояние меньше полукилометра, и ничего с ними не делаются. Производят взрывные работы, и люди никуда не уезжают — уходят только иногда из слесарок и боксов, которые совсем рядом. Там подстанция прямо на краю карьера стоит! Это не опасно, там ничего не замкнет, если камень прилетит? Почему я должен чего-то бояться? — Вы же понимаете, что если дело дойдет до разработки, вам не дадут здесь остаться. Вам ведь предлагают компромисс? — Война — дело хорошее, но если можно решить мирным путем — почему нет? Он вполне реален, только все об этом говорят, но никто ничего не делает. Единственный, кто сделал, это департамент лесного хозяйства: предъявил иск, а потом выделил землю (в январе Санникову вручили документы на право собственности на землю на горе Мохнатка — в 3 км от существующего монастыря). — Ничего удивительного: метод кнута и пряника… — Можно было бы и без пряника обойтись — одним кнутом, это намного дешевле! Это же абсурдно — выделять участок и тут же предъявлять иск. Если договорились, что я переезжаю — один разговор. Не хотите, чтобы я переезжал, тогда выгоняйте! Община не будет переезжать на новое место до тех пор, пока департамент лесного хозяйства не отзовет у судебных приставов мое дело. — То есть вариант переезда на Мохнатку все же рассматриваете? — Почему нет? Будет два места! Когда комбинат завершит свои работы (чуть не сказал «загнется») будет два монастыря. Вы же понимаете, что все эти горно-добывающие комбинаты — это предприятия-«однодневки». — По оценкам, «ЕВРАЗА», запасов руды на Горе Качканар минимум лет на 50… — Пятьдесят лет, 100 — какая разница? Он все равно исчезнет. А я как сидел, так и буду сидеть. Потому что ничего не копаю, кроме мозга. Таких предприятий, как Качканарский ГОК, на Урале полно, и когда они закрываются, все говорят: «Город загнется!». Но если в городе есть нормальные люди, город не загибается. Всегда можно найти альтернативу. Она в городе была, но ее благополучно свернули — я про радиозавод, там могло бы работать не меньше людей, чем сейчас на комбинате. Горнолыжный комплекс, который брошен. Есть предприятия, которые, как маленький ручеек — течет, но постоянно. А такие крупные, как комбинат, появляются и со временем исчезают: пришли, выкопали и ушли… Если градообразующее предприятие горнодобывающее, то у города как раз незавидная ситуация. Проедьте по Уралу, посмотрите на города, где предприятия закрылись — что в Пермском крае, что в Свердловской области. Городу как раз надо развивать такие виды деятельности, которые не зависели бы от ГОКа — тогда у него есть будущее. — Дорога с Косьи сюда и гора Мохнатка — это по пути? — Да. — Тогда вам даже выгодно будет переехать! — Точно! — отвечает Санников. — Или один монастырь, или два монастыря и дорога! Есть разница? — Что подсказывает чутье: как разрешится ситуация? — В любом случае — положительно. Фотоэкскурсия по монастырю Шад Тчуп Линг Смотрите также фильм 2012 года о конфликте «ЕВРАЗа» и буддийского монастыря на горе Качканар

прочитать статью полностью