Свердловский вице-премьер Александр Высокинский начал с покорения муниципалитетов — Березовский и Арамиль уже очарованы. В кулуарах назначенного в начале февраля чиновника называют будущим премьером, а скептики напоминают, что на его посту сгорали все без исключения. «URA.Ru» встретилось с обладателем самого значительного портфеля во всем региональном кабмине. Он назвал нам основных заказчиков проекта «Высокинский», рассказал, с кем планирует советоваться, откуда ждет ударов, чего боится и в какую сторону заставит развиваться свердловские города. — Первый итог вашей работы за полтора месяца? — Готова методология стратегического управления развитием территорий — за месяц ее удалось доработать по предложениям вице-премьеров. Показал методологию Денису Владимировичу [Паслеру] — он внес туда свои коррективы, согласовал, дал добро. После этого я пришел с ней к губернатору, который посмотрел, кивнул и сказал «делай». — Исходя из этого труда, как вы оцениваете потенциал свердловских муниципалитетов. Они по-прежнему могут мечтать только о развитии туризма? — Урал — это в основном промышленные города. У нас есть сельхозтерритории, но и на них в отдельных случаях стоят промпредприятия. Производственная база здесь есть, и многие уральские города должны избавиться от двух иллюзий 90-х годов. Первая состоит в том, что нас спасет малый бизнес — он будет помогать, но нет — нас спасет большая промышленность. Вторая иллюзия — что туризм будем развивать, как одну из основных отраслей экономики. Наверное, будем, но даже в странах с теплым морем и пляжем это не всегда основная часть экономики. — Бывший мэр Каменска-Уральского Михаил Астахов, недавно ставший главой управленческого округа, возлагает на вас большие надежды. — У меня самый «большой» портфель. Согласно постановления правительства я курирую деятельность глав управленческих округов. У всех портфели отраслевые, а у меня — территориальный. Мы ведь развиваем отрасли, а люди живут в территориях, они не живут в отраслях — и самый важный — это территориальный аспект. Системное развитие отраслей — инструмент для комплексного развития территорий. — Вы с самого начала настаиваете на своей «системности» и говорите об этом прямо. Вы сейчас чувствуете, что вы в новую систему, в новую команду влились? — Безусловно, здесь система есть, и команда есть внутри правительства. Денис Владимирович [Паслер, председатель правительства] сегодня прилагает достаточно много усилий для того, чтобы это работало, как единый механизм. А про «влился» — у каждого чиновника есть такое понятие, как «круг». Это бюджетный процесс, и он начинается как раз в июне, когда идет обсуждение параметров на следующий год, у кого какие программы, процесс принятия, процесс реализации, процесс рабочих моментов, которые называются «отчитаться за бюджет». Я вовремя пришел и было бы нескромно сейчас говорить, что пришел и влился. — Но вы себе какой-то параметр KPI определили? Через год вы на какой цифре должны быть? — Я в свое время спорил с [экс-министром инвестиций и развития Свердловской области Михаилом] Максимовым, пытался выбить из головы эти KPI, когда он пытался чиновникам писать количество отвеченных писем, запросов, выполненных указаний и т. д. Это неприемлемо с точки зрения госслужбы. Есть один KPI, только один: рост показателей социально-экономического развития. И вот когда мы об этом говорим, мы должны четко понимать, что в любом стратегическом проекте должны быть прописаны показали до 2030 года. И если в допустимом минимуме и максимуме находится значение показателя, по которому оценивается деятельность чиновника, — то молодец. А вот если у тебя тут не так (либо план занижен — для подстраховки или премии, либо работаешь плохо), то давай будем разбираться. У нас сегодня в Белом доме работает около 1,5 тысячи чиновников. Так вот, теоретически мы должны прийти к тому, что у каждого из них должен появиться показатель, за который конкретно он отвечает. — Было три объяснения вашего перехода. Первый — вас переманила область и это аппаратная победа, второй — Высокинский перерос город и идет в область, ну грубо говоря со 100 тысяч на 200. — В зарплате, на самом деле, разница небольшая… — Но вы же вице-премьер и у вас не только зарплатная часть, но и «подводная», которую каждый чиновник по-своему видит. — Абсурд. Я пришел реализовывать совершенно новый перспективный для всей области проект, ведь «Большой Екатеринбург» — это только начало системной работы по городским агломерациям. — Третий вариант был самый хитрый: вы — часть плана всесильного Тунгусова, который вот сюда вас подвинул для чего-то своего. — Значит, как принималось решение: Денис Владимирович [Паслер, свердловский премьер] позвонил и сказал, что надо повидаться, поговорить о Большом Екатеринбурге. Я переговорил с Александром Эдмундовичем [Якобом, глава администрации Екатеринбурга], и считаю, что нашел понимание моего решения заняться новым проектом, также обсудил предложение с Аркадием Михайловичем [Чернецким, сенатором и экс-мэром Екатеринбурга], который выразился совершенно ясно и просто. Он говорит, что ты, конечно, можешь и дальше сидеть в городе и критиковать, но ты приди и сделай. По факту Чернецкий, в общем-то, сформулировал простое мужское правило: если умеешь, то приди и покажи. Поэтому для меня его позиция была тоже достаточно ключевой. Я благодарен Александру Эдмундовичу, который технически, как непосредственный руководитель, мог сказать, что я тебя никуда не отпускаю, но он занял позицию, что это твое право, ты с этим сможешь справиться. И по факту я это оцениваю, как некое доверие руководителя, что иди и попробуй это сделать. — Была еще версия, что вы наш будущий «сильный мэр». И план в том, что Высокинского город отправил в область, чтобы потом, когда появится система «сильный мэр», своего кандидата в лице Высокинского двинет уже не город, а область. — Это одна из версий. На данном этапе самое опасное, что может быть — это обсуждение таких версий на взлете. У меня стоит четкая задача: за два года раскрыть и наладить систему. Задача понятная, управленческая, что и как нужно сделать. Обсуждение других версий — это не то что плохо, это вредно. У меня стоит четкая задача, которую надо выполнить. Перспектива стать мэром со мной никак не обсуждалась, и сегодня это обсуждать не нужно и неправильно. Все эти теории заговоров — не было их. Все просто: есть важный и значимый посыл, есть возможность — нужно решать поставленную задачу. — А когда шли, не было опасений от той самой мысли, которую Серый дом сам активно транслировал: «областная команда — это неудачник и вылетит из седла в ближайшее время»? — Ваша проблема вот в чем: СМИ сами себе формируют рынок для продаж. Сперва раскручивается некий идейный образ, а потом с ним все пошли бороться и т. д. На сегодня есть позиция, которая озвучивается, что войны вообще никакой нет. Это всего лишь дымовая завеса экономических процессов, которые происходят. Нужно просто посмотреть, кто сегодня является бенефициаром войны, и тогда станет все понятно. Происходит некое большое реалити-шоу, в нем участвуют 100 человек в области, а остальная область смотрит. — Городу без вас будет трудно? Как минимум бюджетные вещи, дорожные вопросы некому будет уже защищать. — Ну не надо. Есть Андрей Александрович [Корюков, новый замглавы администрации Екатеринбурга по экономике], есть специалисты, кто с нами работал. Сформулируют и будут выходить именно с какими-то конструктивными предложениями. Сейчас проблема большая: делить нечего! Даже в области денег немного в условиях кризиса. Если раньше можно было приходить и говорить, что дайте денег, и мы знали, что они есть, то сейчас все понимают, что денег немного. Поэтому и подходы могут быть другие. — А долг и желание не посрамить вы перед кем чувствуете из прошлой команды? Только перед Якобом? — Мой учитель время от времени сюда заходит, когда время есть. Спускается с 14-го этажа, оглядывается и говорит: Ну что? Как у тебя? Наверное, кто-то имеет другое мнение на это счет и говорит, что «Высокинский предал». Но, наверное, какая-то часть команды способна смотреть с точки зрения «какой в этом плюс для города» — Резонанс получила история с реставрацией коллекционных машин. Вы для себя ее как завершили? — Я выиграл в судах, опровергнув все обвинения, которые выдвигались тем господином. Все закончилось в мою пользу. — Интриги внутри областной власти вас уже как-то коснулись? Вы, по легенде, были введены в правительство как раздражитель для председателя Дениса Паслера. — Не коснулись интриги. А по «раздражителю» — во-первых, мне никто ничего подобного не говорил. Во-вторых, я являюсь заместителем Дениса Владимировича и раздражать начальника — дело неблагодарное. — То есть потенциальную угрозу Высокинский председателю правительства не несет? — (смеется и демонстративно смотрит на часы). Ну, сегодня-то не успею, конечно. Но когда вы пишете, что завтра Высокинскому передадут вот это и то, и сделают вот это, вы мне, по факту, мешаете. Потому что именно благодаря вам коллеги начинают нервничать. А  нам с ними надо быстро создавать «Большой Екатеринбург», в противном случае — мы теряем динамику и просто очень многие вещи пропускаем. А нам еще с Челябинском надо объединяться. — Вы сторонник этого уже почти забытого объединения? — Я на госслужбе более 20 лет. Я себя постоянно ловлю на мысли, что я все время занимаюсь только тем, что восстанавливаю то, что было разрушено бездумно за два года в начале 1990-х. 20 лет не могу восстановить. Так вот, проект развития Уральского промышленного узла Челябинск — Пермь — Екатеринбург, который был способен производить все, от иголок до космических кораблей, внутри себя — это полный цикл производства. Это с точки зрения геоэкономики просто уникум, а мы это не ценим и не понимаем. Главное — не начать сейчас с Челябинском (как пытались и все еще пытаются делать в «Большом Екатеринбурге») делить кабинеты в непостроенном здании. Мы об этом говорили еще в 2001—2002 годах, я приезжал в Челябинск, некоторые смотрели на нас, как на врагов, что Екатеринбург приехал нас захватывать и т. д. Сейчас меняется все, многие люди и в бизнесе, и во власти поняли, что такое объединение потенциалов двух крупнейших городов и агломераций даст всем больше возможностей и преимуществ, и челябинцы лоббируют эту идею, я знаю, что они говорили об этом с губернатором. — Уже придумали, как объяснить «Большой Екатеринбург» людям? — Народу надо сказать следующее: Уважаемый народ! Нам с вами предстоит пройти большой путь, принципы выбора этого пути вот такие. И нужно вместе сформулировать, что мы называем качеством жизни. После этого мы скажем: уважаемые градостроители, а нарисуйте нам желаемое вот по таким параметрам. И после этого можно говорить, что у нас получается вот так, и это будет работать. Это серьезный и глубокий процесс, это не шоу, а то, что будет влиять на жизни людей, которым жить здесь в ближайшие 30-50 лет. И превращать это в шоу точно нельзя, это преступление. Когда мы начинаем показывать, обсуждать, а кто-то начинает на этом политические спекуляции, то это затягивает и серьезно усложняет процесс, во-первых, а во-вторых: мешает продвижению действительно стоящих и важных идей. — Это год? Три года? Пять? — Я думаю, что около 2 лет. Это для того, чтобы пройти процесс по-честному. Надо будет собрать десятки рабочих групп, собрать предложения, некоторые отсеять с экспертами, — это огромная аналитическая работа. После этого нужно будет провести несколько серий коммуникационных мероприятий — конференций, посмотреть, как это воспринимается, свериться. — Противники идеи «Большого Екатеринбурга» существуют, и они раскачивают ситуацию. Я хочу понять протестный потенциал? — Это следствие информационного вакуума. Чем быстрее мы начнем работать с городами, тем быстрее у всех исчезнет ощущение, что никто ничего хорошего не ждет. Это факт. Нужно быстрее начинать работать с представителями бизнеса, общественности, СМИ в городах. Почему у нас так много времени и сил было потрачено на методические разработки, чтобы их закончить и сделать. Это большой труд, аналитический. Практичный научный институт мог бы захотеть контракт на это заключить, миллионов на 80.

прочитать статью полностью