Политикой можно заниматься по-разному. Совсем не обязательно руководить ватагой чиновников, разворовывая страну или же противопоставлять себя им, стоя со знаменем на баррикадах и участвуя в многолюдных шествиях. Достаточно просто заниматься своим делом, и ты окажешь влияние пусть не на миллионы, но на тех, кто будет тебе верен всю жизнь. Яркий пример такой вот политики — Олег Нестеров, лидер группы «Мегаполис» и генеральный продюсер звукозаписывающего лейбла «Снегири». 26 апреля группа впервые приезжает в Екатеринбург и даст единственный концерт в Доме Печати (ул. Ленина, 49). В преддверии него Олег Нестеров любезно согласился рассказать «URA.Ru», что такое российская политика и как можно будоражить умы, совершенно в ней не участвуя. — Олег, очень рад, что прибываете к нам, надеюсь попасть на ваш концерт. С каким настроением едете в Екатеринбург? — С боевым, так как мы сейчас находимся в очень активной фазе по новому материалу. Для нас это определенный важный этап, у каждого новые страницы в биографии, поэтому с таким настроением мы едем. И даже, может быть, пару номеров мы в Екатеринбурге покажем. — То есть это будет что-то принципиально новое, что не видел еще никто? — Нет, минуточку. Мы делаем принципиально новое, что еще не видел никто, но пару номеров мы, может быть, покажем оттуда. — Но при этом будет и альбом предыдущий? — Естественно, и «Супертанго» будет сыгран целиком, и самые важные, на наш взгляд, песни. — Олег, что Екатеринбург для вас? Вы все-таки здесь нечастый гость. — Если честно, я в Екатеринбурге вообще не был ни разу. Но так получается, что некоторые города я с удовольствием для себя открываю. В позапрошлом году мы впервые сыграли в Одессе, я и был впервые в Одессе, и за прошедшие два года мы три раза уже там были. Такое тоже бывает. Екатеринбург для меня город загадка и с исторической, и с музыкальной точки зрения. Понятно, что это определенные отправные точки, но плюс еще много друзей, которые связаны с этим городом. В общем, скажу так: это такая неведомая земля, на которую я давно хотел попасть. — Но ведь понятие «Екатеринбург — столица уральского рока» вам уже давно много что говорит? — Естественно, говорит. Ведь все 2000-е с легкой руки Михаила Козырева уральский рок триумфально шествовал. Был такой очевидный российский мейнстрим: и питерский рок, и уфимский рок, но они были, в общем-то, не на первых ролях. Про московский рок я вообще умалчиваю. А уральский рок триумфально шествовал. Как такое было можно не заметить и не оценить? — Олег, что касается Урала, я вас немножко в курс дела введу перед вашим приездом: мы помимо столицы уральского рока, еще и — это общепризнано — политически весьма активный регион. Поэтому, если не возражаете, помучаю вас не только темой музыки, но и политики. Насколько вам это понятие близко, и насколько вы в него погружены? — Я погружен в современную политику России настолько, насколько считаю для себя способным в это погрузиться. Это другое поле, другой вид спорта и вообще другое измерение. — Возьмем Макаревича — человек общается с Медведевым, меняет свои политические взгляды, что-то отстаивает перед общественностью в дальнейшем. Эта позиция вам близка? Как вы считаете, у художника должна быть гражданская позиция, формируемая происходящим вокруг него, в том числе политическими событиями и социальными реалиями? — Каждый человек должен отвечать перед собой. И еще понятно перед кем. Художник должен быть честен перед собой, поэтому если он в какой-то момент говорит одно и честен — это хорошо. Если даже он ошибается — все равно хорошо, потому что он честно ошибается. В общем-то, абсолютных истин нет. Размотайте клубок истории. История сто раз писалась и переписывалась. Что при определенных обстоятельствах считалось очень даже неплохо, при других обстоятельствах клеймилось позором и т.д. А правда, несмотря ни на что — она одна, в том числе и правда для художника. — Есть еще пример. Например, Иосиф Кобзон идет в Госдуму и отстаивает, в том числе наши с вами интересы в Госдуме как избирателей. — Он идет и отстаивает, он почувствовал в себе силы, желание и нужность свою. Кто-то другой почувствовал в себе силы сделать что-то еще и тоже сделал. — То есть он занимается своим делом, вы занимаетесь своим делом, так получается? — Мне кажется, и вы занимаетесь сейчас своим делом... — Это да, но мы же пытаемся влиять на какие-то процессы в стране, о которых сегодня говорят, судачат, бурлят... — Настоящий художник должен иметь силу влиять в принципе на людей, потому что жизнь человека, человеческое счастье — это больше чем политика, больше чем государственный строй, больше чем страна. Художник, конечно, должен влиять на людей и хорошо, если он это делает. У него для этого есть особые приемы, особые возможности. Чего нет не у художника. У политика есть свой набор инструментов, а у художника — свой. Но, когда политик начинает рисовать картины или петь песни, это иногда нелепо смотрится. Иногда, когда и художник начинает выступать с трибуны — это тоже порой смотрится достаточно нелепо. Порой органично. — То есть во власть, я так понимаю, вы не рветесь? — Боже упаси! (смеется) — Смотрите, последние несколько лет в стране идут разговоры о том, что нужно отстаивать свободу слова. На ваш взгляд, ее нет? — Вы же понимаете, что есть каналы донесения, а есть контент. Мне кажется, не было в нашей стране ситуации, когда мы чего-то захотели и не услышали. Просто каналы донесения иные. Если кому-то важно, чтобы об этом сообщило всесоюзное радио, окей. Важно услышать то, что он хочет услышать. В этом смысле, мне кажется, мы не особо, имея Интернет, ограничены каналами донесения. Каждый желающий может туда зайти и искупаться, вот. — Олег, я заходил в ваш блог, вы выложили там гимн института, который создавался Ходорковским. — Это была Федерация интернет-образования. — Да-да, точно. Но просто помянули Ходорковского, и заинтересовало: вы как-то болеете, переживаете душой за таких активистов, которых сегодня, что называется, поднимают на знамя? Я имею в виду Ходорковского, Навального — тех, кто себя ставит знаменем оппозиции. Оппозиции действующему режиму. — Когда человек на своем месте, мне кажется, это всегда хорошо, когда человек проходит свой путь. У Навального свой путь, у Ходорковского свой путь, такой извилистый. В этом, собственно, и задача человека своей дорогой пройти, попытаться что-то сделать и в плюсах выйти. Я имею в виду плюсы, который засчитываются, сами знаете где. Не тут, а там. Поэтому не страшно, когда человек сильный, когда у него есть силы свою позицию отстаивать. — Но вы склонны им сочувствовать? Или просто наблюдаете? — Вы знаете, сочувствуют же слабым, а мне не кажется, что они слабые. — А что касается поддержки? Сильных поддерживают. — И слабых поддерживают, и сильных поддерживают. Мне кажется, есть поддержка в буквальном смысле, есть поддержка не в буквальном смысле. — Если говорить еще прямее, то готовы ли вы под знаменами того же Ходорковского или Навального выходить на улицу? — Нет, ни под какими знаменами я не хожу. — Олег мы говорили о том, что искусство должно своими путями влиять на жизнь в стране. Вы как ощущаете, ваша музыка влияет? Не просто рок как таковой, а ваша группа — «Мегаполис». — Конечно, влияет на тех, на кого она должна повлиять. На тех, на кого она в этот момент не должна повлиять, она и не влияет. Здесь все очень просто. Кому эта музыка важна, тот ее слышит, и на тех она, конечно же, влияет. И я об этом знаю. — Олег, в ваших альбомах какая-то политика, я не буду говорить оппозиционная, именно политика присутствует? В словах, в музыке? Она вообще когда-то присутствовала, или ваше творчество, как любят говорить поэты, «все о любви»? — Вы знаете, слово «политика» в «Мегаполисе», оглядываясь назад, звучало только один раз, когда мы дали определение своему второму альбому, который назывался «Пестpые ветеpочки». Материал мы записывали в 90-91 году, и там мы говорили про постполитику и постминор. Постминор — это мажор, но на самом деле, это не мажор, а постминор. И мы говорили о постполитике. Вы знаете, есть постмодернизм, а есть постполитика. Когда вокруг как раз все сотрясалось от митингов, все менялось, бурлило, уходило одно, а другое как-то возвращалось, мы сознательно определили свою концепцию на тот альбом как постполитика. Вот такой будет мой ответ. То есть это степень нашего взаимодействия с политикой. — Олег, что касается ситуации в стране, вы же живете в России, не живете за границей, записывая альбомы. Понимая политическую, а также социальную и экономическую ситуацию, которые связаны напрямую с жизнью просто человека, вы хотели бы что-то поменять? Что вам не нравится как простому человеку, как гражданину? Не как творческому человеку, который сочиняет и творит, а человеку, который платит за ЖКХ, ездит на машине, ходит по тротуару и в магазин. — Любви не хватает у людей. Любви и правды, потому как, когда человек забывает про любовь, про правду и про красоту, жизнь его становится несчастной. Когда человек не заряжает свои внутренние батарейки, а что заряжает наши внутренние батарейки, конечно, любовь с большой буквы и красота, тоже с большой буквы. Не сумочки «Louis Vuitton», не думайте, я не про эту красоту. Когда вокруг красота, человек лучше настраивается на такую систему координат, где очень легко найти свое жизненное счастье и быть счастливым при любых обстоятельствах. При любых обстоятельствах, потому что есть такое понятие, как «исторический пессимизм». Это я у Бердяева прочитал. Каждое поколение же надеется, что еще чуть-чуть и так далее, а если оглянуться назад, то более употребительно и применимо, конечно, понятие «исторический пессимизм». Но это не значит, что человек должен быть несчастлив. Человек создан для счастья, и душа воплощается для поисков счастья. Счастье можно черпать из любой жизни, из любого времени, из любой ситуации. Мне не хватает, наверно, как раз в окружающей жизни любви и красоты и настройки на медленную волну, на которой красота и счастье живут. Когда человек становится сильным, когда он любит, когда он живет с любимым человеком, когда он работает на любимой работе, смотрит своим детям в глаза, улыбается и вообще засыпает и просыпается с улыбкой. — Олег, я перед разговором с вами провел небольшой опрос, у нас в редакции сидит 14 человек. К моему огромному сожалению, только не расстраивайтесь, пожалуйста, из 14 вас знает пятеро. — Я считаю, что это большой результат. Я, если честно, потрясен. — Вы не стремитесь к массовости, вы не стремитесь набрать публичную массу и с ней влияние? Что вами в этом смысле движет? — Вы знаете, каждый человек имеет свою жизненную позицию, свою миссию и решает свою самую важную в жизни задачу. И наш духовный опыт нас ведет, подсказывает и, исходя из нашего духовного опыта, мы находимся в том или ином отрезке того большого пути, который измеряется, конечно же, не человеческой жизнью. Человеческая жизнь — это всего лишь расстояние от одной станции до другой. Конечно же, человек-художник в первую очередь резонирует с теми, кто примерно находится на этом же отрезке, на этом же жизненном пути. Вот как мы друзей выбираем? Не потому что они сильные или богатые. Один архитектор, другой слесарь, третий — зубной врач, но вот друзья почему-то. Потому что духовное родство, потому что на одном отрезке все находятся. Есть такая штука, что лишь немногим удается быть понятным и резонировать. Чем талант отличается от гения? Талант — может описать, но достаточно сложно описать и решить проблему. А гений может очень сложную проблему описать очень простыми словами. Я знаю свое скромное место, и я еще простых слов не нашел. Но в общем путь мой повернут туда, а не назад. (смеется) — Вы знаете, готовься сейчас такие абстрактные выборы, то партия «Мегаполис» набрала бы не самое большое количество голосов. Впереди были бы «ДДТ» или что-то подобное. — Конечно же. А всегда ли количество — это абсолютный критерий? То есть количество, как вы определяете блага количества — это тебя полюбит миллион людей, тебе заплатят миллион. Полюбят сто человек — заплатят сто рублей. Эта игра точно не для нас. В этом плане мы давным-давно спокойны. Мы свое дело знаем и потихонечку по своему пути идем. — Олег, обратись к вам, возьмем абстрактно, из администрации президента, и скажи: г-н Нестеров, агитируйте за нас и будете «как сыр в масле кататься». Поддались бы вы? Не поймите меня неправильно, но какова ваша цена в этом смысле? — Вы знаете, человек слаб, и насколько у меня хватит сил в той или иной ситуации я не знаю, пока я в эту ситуацию не попаду. Что тут загадывать. Я, скорее, герой из популярного анекдота про неуловимого Джо, которого никто не ловит (смеется). Мне в этом плане очень спокойно живется. — Олег, вы приедете в Екатеринбург и намерены с городом познакомиться? — Конечно. — То есть посетите какие-то ключевые места. — Это было бы очень здорово, если бы была такая возможность. Мы будем всего один день, в субботу улетим. Это типичный гастрольный график. В этом плане мы совершенно не исключение. — Как не только человек творящий музыку и прекрасные песни, но и продюсер лейбла «Снегири», можете посоветовать, это такой фанатский вопрос, что слушать? На что стоит тратить свое время, а на что нет. — Послушайте Алексея Петрова, он из Красноярска, из Железногорска. Послушайте его песни, мне кажется, что сегодня это самое то. В Сети выложен его альбом «Девушка и смерть». Мне кажется, Петров важен и песни его очень важны. — Это совет вашим самым преданным и, скажем так, старым фанатам? Или в том числе и молодежи? Вы молодежь воспринимаете? — Я с молодежью и работаю. У меня целое поколение «Снегирей», они все 20-летние. — Это молодежь-артисты, а молодежь, которая слушает, в том числе и ваших артистов, и вас. — Я преподаю в двух университетах и в двух академиях, поэтому, как вы понимаете, на 95 процентов круг моего общения — это молодые люди. — Я понимаю, что это большой секрет, но вы упоминали про что-то новое, что вы сейчас творите, и часть чего, может быть, увидят и услышат наши екатеринбуржцы. Этот проект имеет какое-то рабочее название? — Конечно, имеет. Но я вам его, конечно же, не скажу! И не опишу, потому как этот проект масштабный. Мы работаем над ним уже два года, и он в решающей стадии. Ничего подобного мы делали, и ничего подобного я и не наблюдал и в жизни не сталкивался. — Олег, если сложится такая ситуация, что учебник по истории какого-нибудь 2300 года, в котором рассказывается, как Юрий Шевчук отстаивал Химкинский лес, тот же Макаревич беседовал с Медведевым — они в социально-политической ситуации промелькнули, а группа «Мегаполис» не будет упомянута. Вас такое забвение не страшит? — Ну конечно, потому что мы не для учебников все делаем. Мне важно, чтобы человек пришел ко мне на концерт и в трех местах заплакал — вот это важно. Справка: 26 апреля Олег Нестеров и группа «Мегаполис» выступит в Екатеринбурге со своим последним альбомом «Супертанго» и лучшими хитами. Концерт состоится в клубе «Дом Печати» на ул. Ленина, 49. В прошлом году группа отметила свое 25-летие, но за четверть века не часто баловала публику своими выступлениями. Выпустив альбом «Гроза в деревне» в 1996 году, «Мегаполис» ушли в 14-летний отпуск, а Олег Нестеров занялся продюсерской деятельностью и подарил меломанам Найка Борзова, а также группы «Маша и Медведи» и «Ундервуд». Возвращение в 2010 году для «Мегаполиса» стало поистине триумфальным. Группа получила премию за «лучший альбом 2010» на «Степном волке», а журнал «Афиша» признал пластинку «Супертанго» лучшей. И это неудивительно, новый альбом — трепетное, драматичное и предельно откровенное творение группы и по праву претендует стать одним из самых заметных событий в музыкальном мире за последние годы.

прочитать статью полностью