Маленькой Калужской области завидовали все российские регионы: лидер страны по привлечению инвестиций, экспатов больше, чем где-то еще (кроме Москвы). Столица мировых автобрендов, новые дороги, новый международный аэропорт, люксовые гостиницы, у губернатора — первые строчки во всех рейтингах. Но последние полгода Калуга часто фигурирует только в негативе: на автомобильных заводах сокращения, останавливается производство, городской бизнес, заточенный на экспатов, терпит кризис. Что происходит в регионе-сказке, мы решили узнать самостоятельно, и корреспондент «URA.Ru» отправился оценить, превратится ли Калуга в «русский Детройт». В Калуге — городе на 350 тысяч жителей — очень не любят фразы «русский Детройт»: судьба американского обанкротившегося города, который когда-то жил за счет автомобильной промышленности, кажется аборигенам абсолютно чуждой. И прежде всего потому, что многие местные жители так и не приняли «калужское авточудо», которое с таким успехом губернатор Анатолий Артамонов, фаворит федеральных рейтингов, все эти годы «продавал» Москве. «Автомобильная сказка сочинялась не для нас, поэтому пусть разбираются власти и немцы», — так некоторые из них объясняют свою позицию. В столицу российского экономического/инвестиционного чуда, город-картинку для истории «инвесторы верят в Россию», я приехала утренним экспрессом: пассажиров было немного (в это время переполнено направление на Москву). Рядом со мной сидела жительница Калуги Наталья, которая возвращалась после смены врача скорой помощи: в столице за месяц можно получить 50 тысяч, это хорошая зарплата по меркам города. Когда Наталья узнает, что я приехала писать про автопром, расстраивается: «Ну что вы там в Москве пытаетесь из нас сделать промышленный центр? У нас все были против этих заводов. Чем больше заводов, тем меньше в городе культуры. Хорошо, если все закроется. Потому что Калуга — это не город работяг, как, например, Нижний Тагил. Это Константин Циолковский, Марина Цветаева, Белла Ахмадулина», — с вдохновением рассказывала мне попутчица. В Калуге производится 10 % всех выпускаемых в России автомобилей. Здесь работают «Фольксваген», «Пежо-Ситроен-Мицубиси», «Вольво», еще 28 компаний производят автокомпоненты и оборудование. Издалека заводы выглядят картонными коробками-самобранками, в которые при необходимости можно все сложить и уехать. Предприятие Peugeot, Citroen и Mitsubishi находится на территории технопарка «Росва» в Калуге: у входа — ни одной машины, и ни одного человека. За день до этого, когда я обратилась в головной офис, чтобы получить разрешение на вход, мне сказали, что на предприятии никого не будет: производство остановлено до 2 ноября. Завод «Фольксваген» расположен в технопарке «Грабцево». Несмотря на кризис, компания открыла в сентябре еще один новый завод по изготовлению двигателей. Тут же находится автосалон немецкого концерна: в нем три скучающих менеджера и ни одного человека. Позже появляется пара пенсионеров, и они становятся центром и светочем жизни в этом магазине. Девочка-консультант рассказывает, что устроилась на работу только три месяца назад, уже в период падения продаж: «А раньше коллеги рассказывали, что рук не хватало, так много было покупателей. Сейчас же только в субботу смотреть машины вместо двух человек могут прийти шесть». Из-за падения продаж «Фольксвагену» пришлось пойти на сокращения персонала, летом компания объявляла о временном сокращении производства и переходе на четырехдневную рабочую неделю, трудовой коллектив находился в отпуске до конца августа. Другой калужский автобренд — «Вольво» — тоже возобновил производство только с октября, после полугодового простоя. «Дышит все-таки», — успокаивает то ли себя, то ли меня патрулирующий территорию охранник. Но, честно говоря, я не услышала этого дыхания: у Брэдбери в его «Марсианских хрониках» есть момент, когда все люди в один момент бросают освоение Марса и улетают спасать Землю. Вот эту атмосферу, мне кажется, идеально передает технопарк «Калуга-ЮГ», где расположено предприятие «Volvo Group». Но в разговорах с областными чиновниками лирика разбивается о цифры. Первый заместитель губернатора Калужской области Алексей Лаптев рассказал, что «Вольво» недавно возобновило в Калуге работу завода грузовиков, несмотря на слухи о его закрытии. «На помощь приходят и наши традиционные предприятия, которые активно включаются в производственные цепочки. Ещё одно решение проблемы — экспорт. Многие из автопроизводителей уже занимаются поставками своего продукта за рубеж. Так, компания „FUYAO“ поставляет автомобильные стекла в Восточную Европу, а „Continental“ экспортирует шины во Францию и Германию. У „Фольксвагена“ есть соответствующие планы по экспорту двигателей с нового завода. В целом это позволяет предприятиям отрасли не просто выживать, но и развивать новые производственные направления, выходить на новые рынки сбыта», — оптимистично настроен чиновник. Хотя при этом Александр Лаптев признает, что производство автомобилей упало почти на треть по сравнению с прошлым годом. Калужский автопром — это детище главы региона Анатолия Артамонова (первое место в рейтинге эффективности Фонда развития гражданского общества). Когда в 2006 году «Фольксваген» пришел в Калугу, это воспринималось региональной властью как триумфальная победа: не только в экономическом плане, но и в политическом — до последнего момента на немцев претендовал и Ярославль. В окружении губернатора любят рассказывать почти притчу о том, как Анаталий Артамонов написал письмо в «Фольксваген» с приглашением компании в регион. «И с этого письма губернатор начал процесс, который превратил город в процветающий центр автомобильной промышленности», — c ностальгией вспоминает один из соратников Артамонова, пожелавший остаться неизвестным. Правда, политолог и бывший помощник губернатора Владислав Сахарчук говорит, что даже в 2006 году многие уже со скепсисом относились к появлению иностранных предприятий: «Когда автопром только сюда приходил (сначала „Фольксваген“, потом „Вольво“, „Пежо-Ситроен-Мицубиси“, часть калужской элиты в штыки восприняла этот проект. Спрашивали, зачем нам нужны эти корпорации, ведь строятся не кирпичные цеха, как это было в начале века, а просто возводится каркас из металлоконструкций, подводятся коммуникации, ставится линия, и если конъюнктура меняется, все так же сворачивается в контейнеры и переносится куда-нибудь в Кению», — объясняет настроения горожан Сахарчук. По его словам, сейчас никто не знает, что будет дальше, и власти, конечно, надеются, что, может быть, через полгода автопром снова задышит. По различным оценкам экономистов, бонусы от так называемой «новой экономики» все это время для региона были ощутимыми: не менее 20 % бюджетных доходов приносили эти предприятия. По сути, развитие автокластера и сопутствующих компаний позволило области из депрессивного и дотационного региона стать донором. Кроме того, за эти годы активно развивался сектор услуг, рассчитанный на экспатов: переводы, общепит, гостиничный бизнес. В апреле этого года на въезде в Калугу открыли «Шератон»: в городе, где проживает примерно 350 тысяч людей, отель такого уровня, разумеется, был рассчитан не на внутренних туристов, а на делегации и иностранцев, которых сегодня все меньше. Вечером, когда я проезжала мимо гостиницы, большая часть окон оставалась темной. Другие участники калужского отельного бизнеса жалуются, что конкуренты из «Шератона» демпингуют, чтобы распродать пустующие номера. Управляющая отеля «Амбассадор Калуга» Алыкина Елена рассказывает, что отток клиентов испытывают сейчас почти все: «Калуга — строго промышленный город, и здесь почти не развит въездной туризм, все гостиницы ориентированы на бизнес. Процент загрузки упал, и мы вынуждены бороться за каждого гостя». По ее словам, за последнее время с теми экспатами, которые рассчитывали проработать в Калуге еще пару лет, прерываются контракты, и они вынужденно уезжают. «В силу финансовых обстоятельств им ищут замену среди русского менеджмента», — объясняет Елена Алыкина. Ее отель расположен в технопарке «Грабцево», рядом с «Фольксвагеном». И если до кризиса за немецкой корпорацией было закреплено 100 номеров в ночь, то сейчас — только 25. Вообще ориентация на потребителей автокластера типична для многих бизнесменов в Калуге. Управляющий бара «Паб 102» Дмитрий Будников рассказывает, что его ресторан сотрудничает с «Вольво» — обеспечивает питание на предприятиях, тимбилдинги, банкеты, фуршеты. Кроме того, у них даже есть специальное меню для экспатов, например, салат с баварскими сосисками «Вольфсбург» (там находится головной офис «Фольксвагена»). Дмитрию Будникову сложно представить Калугу без автокластера: «Это общемировой экономический кризис, просто временные проблемы. Вот „Вольво“ закрывалось, но сейчас снова открылось, „Фольксваген“ новое предприятие запустил». Разговоры о своих и чужих, о том, как у них и как у нас, неизбежно начинаются с упоминания темы автопрома и вообще других городских промышленных предприятий: еще до кризиса инвестировать в Калугу приехали финны, китайцы, турки, испанцы, чехи — это фармацевтика, деревообработка, пакетное производство. Вечером я возвращаюсь на территорию технопарка, где расположен завод «Фольксваген», чтобы встретить после работы тех иностранцев, которые продолжают работать в Калуге. Мы располагаемся в лобби местного отеля, управляющая гостиницы Елена переводит нашу беседу. Матиас Армгард уже полтора года работает на «Фольксвагене» в Калуге: о проблемах компании он говорить отказывается, очень удивляется моему вопросу, насколько легко было адаптироваться к жизни в Калуге. «Не понял вопроса. Это же работа, это не дом. Есть задачи, и я их выполняю». «График жесткий: всю неделю работаю, на выходные улетаю в Германию к семье», — рассказывает он. Его коллега Штефан приехал в командировку в Калугу недавно, всего на несколько дней: «Я не заметил никакого кризиса. Это не коснулось моего департамента», — говорит он, добавляя, что Россия ему очень нравится. Позитивный настрой моих собеседников диссонирует с атмосферой расположенного неподалёку бара, где обычно ужинают экспаты: половина столиков свободна. По словам официанта, бывали тут дни, когда все места у барной стойки занимались. На следующий день я с облегчением покинула промзону и прогулялась по историческому центру Калуги: солнце, последние моменты золотой осени, купеческие особняки с отреставрированными фасадами, новая плитка, хорошие дороги — пасторальный и очень уютный город. Мне приходилось бывать во многих регионах России: тут нет привычной унылости, тлена и безнадеги, а вся автомобильная история города кажется просто блестящим фантиком, который при желании легко снимается. Местные политтехнологи рассказывают, как даже на выборах не удавалось организовать пропаганду вокруг «автомобильного чуда» и «новой экономики». Все опросы жителей показывали, что это им не близко и вызывает отторжение. Автомобильная повестка хорошо «продается» на федеральном уровне для выстраивания отношения с Москвой, но не внутри. Уже уезжая из города, хотела найти в киосках Союзпечати магнитики с символикой автомобильных брендов, но на мою просьбу продавщица ответила возмущенной отповедью и всучила мне значок с Циолковским: «Не мы придумали „Вольво“ — с чего нам этим гордиться?» — парировала она.

прочитать статью полностью