Идея депутатов Госдумы Андрея Альшевских и Сергея Боярского штрафовать социальные сети за отказ удалять сообщения пользователей, которые кто-то посчитает оскорбительными, стала одной из самых резонансных в весенней сессии Госдумы. Она логично вошла в набор реакционных мер по контролированию Интернета и подразумевающих запрет на использование анонимайзеров, продолжая и линию Роскомнадзора по борьбе с анонимностью в мессенджерах. Важность и спорность проекта Боярского и Альшевских подтверждают утечки из «центров власти»: «Коммерсант» сообщал, что администрация президента России выступает против нового ограничения, а Госдума продолжает их рассматривать. «Дело в конечной цели проекта: закон обязывает все соцсети открыть представительства в России. Facebook (деятельность запрещена в РФ) и Instagram (деятельность запрещена в РФ) этого не сделают, и Роскомнадзор будет вынужден приостановить их деятельность. Зачем создавать точку напряжения?», — задается вопросом источник агентства и утверждает, что проект так и не станет законом. Но для двух депутатов внесенная инициатива имела и личные последствия: у Боярского это уже не первая оригинальная и спорная идея. Альшевских выступил впервые и не был понят земляками-избирателями. До переезда в Москву Андрей Альшевских в свердловской политической тусовке считался человеком либеральных взглядов (хоть и был членом КПРФ), борцом за свободу слова в Интернете, пионером свердловского политического ЖЖ. Свердловский политолог Сергей Мошкин описал Альшевских как порядочного и честного человека, но не смог объяснить эту перемену: «Для меня эта метаморфоза — загадка. Когда я узнал об этом законопроекте, у меня кроме сожаления других чувств не было». Политолог отметил, что Альшевских, столкнувшись с непониманием в регионе, постарался объяснить свою позицию публично: «Он писал у себя в Facebook (деятельность запрещена в РФ), выходил на местные ТВ и радио. Видимо, многие ему задавали вопрос: как же так, Андрей, что с тобой происходит?» Альшевских настаивает, что его законопроект не скажется на простых пользователях, а значит, никакого ущемления свободы слова в Интернете нет. «URA.RU» он рассказал, что инициативу о регулировании контента в социальных сетях придумал еще «на берегу» — до выборов в Госдуму. Впрочем, в его предвыборной программе она отсутствует. Депутат не соглашается, что отступил от принципов, и называет случившееся следованием «современной конъюнктуре»: «Депутаты, которые вносят свои предложения, делятся на три категории. Первые — не вносят проектов, потому что знают, что их идея не пройдет. Вторые — вносят, зная, что закон не пройдет, но на этом можно попиариться. Третьи — знают политическую конъюнктуру, их взгляды совпадают и с большинством, и с позицией государства по этому вопросу. И вот их инициативы проходят процедуру обсуждения и принятия в Госдуме». Закон Димы Яковлева как точка невозврата До этого случая самым известным примером публичного пересмотра взглядов было принятие «закона Димы Яковлева» в декабре 2012 года. Напомним, что это был асимметричный ответ на американский «Список Магнитского». Изначально законопроект подразумевал визовые и финансовые ограничения в адрес американских граждан, нарушающих права россиян. Ко второму чтению в него включили поправку депутата-единоросса Евгения Федорова, запрещающую американцам усыновлять детей из России. Тогда эту меру раскритиковала глава профильного комитета Госдумы по вопросам семьи, женщин и детей Елена Мизулина. Депутат заявила, что закон лишит порядка 50 тысяч уже усыновленных детей российского гражданства и не даст возможности многим детям, проживающим на данный момент в детских домах, приобрести семью. Во время итогового голосования Мизулина нажала на кнопку «за», как и подавляющее большинство депутатов: из 450 парламентариев семь были против, один воздержался, а 21 — не голосовал. Закон не поддержали два коммуниста, четыре справоросса и один единоросс. Принятый закон вызвал публичный протест: в Москве проходило шествие «Марш против подлецов», участники которого несли портреты парламентариев, поддержавших запрет. Возвращаясь в регионы, депутаты Госдумы и сенаторы Совета Федерации уклонялись от объяснений, что побудило их к голосованию. В приватных беседах они ссылались на «политическую необходимость». Как рассказал «URA.RU» политик Борис Надеждин, с теми, кто не хочет голосовать «за» подобные резонансные законы, в Госдуме проводят предварительную работу. Рядовых партийцев вызывает на разговор руководство фракций. Если «бунтарями» становятся лидеры общественного мнения (спортсмены, артисты или люди, обладающие самостоятельным политическим весом), то с ними на связь выходят чиновники уровня заместителя начальника управления внутренней политики администрации президента. Именно так было с законом Димы Яковлева, уверен Надеждин: «Были те, кто не хотел голосовать: им доходчиво объяснили, что у тебя мандат, не потому что ты такой умный и великий, а потому что тебе его дали. Поэтому, давай!». Борис Резник был единственным членом «Единой России», который пошел вразрез с партийной линией и проголосовал против. «Я 25 лет возглавляю благотворительную организацию помощи тяжелобольным детям „Надежда“. Американцы сделали 286 бесплатных операций нашим детям, усыновляли брошенных детей из домов инвалидов. И я считаю, это была бы подлость с моей стороны, если бы я проголосовал за закон Димы Яковлева», — напомнил агентству свою позицию Резник. Политик рассказал, что с самого начала, когда он вошел во фракцию, оставил за собой право по принципиальным вопросам голосовать на свое усмотрение. «Когда я голосовал против, многие подходили и говорили, что завидуют мне, поскольку не могут так же. Они боялись, что начальники будут недовольны и элементарно не избираются на следующий срок», — заявил он. В состав Госдумы РФ нового созыва Резник не попал, поскольку не прошел процедуру открытых праймериз. Экс-депутат обвинил тогда своих однопартийцев в фальсификации результатов голосования не в свою пользу. Способы устрашения депутатского корпуса Сценарий наказания Резника — не единственный. В истории Госдумы были случаи публичного лишения мандатов: сессия, во время которой принимали антисиротский закон, началась с лишения мандата справоросса Геннадия Гудкова. Экс-справоросс был активным участником протестных акций 2011—2012 года, выступал против запретительных инициатив, принятых в первый год работы шестого созыва. В итоге, в сентябре 2012 года заместителя фракции СР Геннадия Гудкова обвинили в предпринимательской деятельности, противоречащей статусу депутата, и лишили его мандата без решения суда. За это решение проголосовал 291 человек — депутаты «Единой России» и ЛДПР, против были 150 коммунистов и эсеров. Сын парламентария Дмитрий Гудков считает, что-то голосование также можно отнести к внешне управляемым: «Владимир Васильев тогда был председателем комиссии за достоверностью сведений о доходах, знал Геннадия Гудкова очень давно, прекрасно все понимал, но его заставили реализовать незаконное решение по лишению мандата. Он за это потом пошел на повышение — стал руководителем фракции». После лишения Гудкова-старшего мандата, как правило, депутаты проявляли единодушие. Каждый находил свой способ прийти к компромиссу с политикой партии, рассказали агентству два бывших депутата ЕР. Парламентарии искали варианты, как не идти на поводу у руководства фракции, популярными стали прогулы. Свою историю на условиях анонимности рассказал «URA.RU» парламентарий двух последних созывов Госдумы, член «Единой России»: «Для меня, например, сложным выбором был закон о реформе РАН. Я планировал проголосовать „против“, разъяснительные разговоры со мной вели в администрации президента. График заседания построен таким образом, что мы в течение дня обсуждаем законопроекты, а в 17 часов голосовали по всем инициативам. Я готовился к голосованию, а его перенесли на более раннее время, когда у меня была внешняя встреча. По идее, я должен был быть прогулявшим, но за меня все равно нажали кнопку». Как становятся инициаторами резонансных законов Бывший сотрудник аппарата Госдумы рассказал «URA.RU», что голосование определенным образом — малое и обязательное условие нахождения в парламенте. Нынешний запрос на большее — то, что продемонстрировали Сергей Боярский и Андрей Альшевских — стать авторами резонансных законопроектов. Эта практика также действует не первый год: в 2015 году группа депутатов, включая свердловчанина Александра Буркова, неожиданно предложила ввести уголовную ответственность для губернаторов, тратящих бюджетные средства на личный пиар. Инициатива совпадала с тезисами Народного фронта, переговоры о вхождении в который вел Бурков. Еще о нескольких моделях выбора инициаторов потенциально скандального проекта рассказал собеседник агентства. Например, выбирается депутат с изначально негативной репутацией в публичной сфере. К таким относятся Елена Мизулина, Ирина Яровая. Использование подобного инициатора концентрирует весь резонанс вокруг персоны автора. Так было в случае с пакетом антитеррористических законов, автором которого выступила депутат Ирина Яровая. Закон теперь так и называют — «пакет Яровой». «Вторая модель сложнее для реализации: выбирается депутат, авторитетный для той социальной группы, по которой может ударить законопроект. В этом случае речь может идти о длительных переговорах с обещанием политических преференций и будущих перспектив», — рассказал источник «URA.RU». В эту модель предположительно вписывается проект Боярского-Альшевских. Третья модель используется при самых резонансных законопроектах: собирается большая авторская группа, чтобы размыть ответственность и обозначить консолидированную позицию депутатского корпуса. Именно эта модель использовалась при внесении закона Димы Яковлева. Напомним, что его официальными авторами значились тогдашний спикер Госдумы Сергей Нарышкин и лидеры всех четырех парламентских фракций. Поколение депутатов-конъюнктурщиков Экс-депутат Госдумы Леонид Радзиховский, политолог, кандидат психологических наук, уверен, что парламентариям свойственна сговорчивость и они не испытывают внутреннего дискомфорта, когда идут вопреки своим внутренним убеждениям. Он объясняет это тем, что Дума — это финишная прямая для большинства депутатов — после долгого политического пути: «Чтобы сесть на Охотном ряду — человек должен проделать путь системности и агрессивного конформизма. Он вынужден подчиниться на все 150% процентов, более того, должен восторженно подчиняться, идти на опережение. Любая социальная система в мире устроена так, что в ее главе стоят те, кто лучше следуют ее правилам. Если ты хочешь быть начальником в России, то ты должен без колебаний выполнять любые гласные указания, а также уметь угадывать негласные. Поэтому не думаю, что депутаты испытывают какие-то моральные муки, приходят в Думу с одними принципами, а выходят с другими. Они приходят туда уже готовые к конформизму, иначе туда не попасть». Один из руководителей комитетов ГД описал «URA.RU» нынешнюю конъюнктуру так: «В володинской Госдуме многие новые депутаты хотят засветиться перед новым спикером и выдвигают законопроекты, опираясь на актуальные для власти тренды. Ограничение Интернета — один из них. В этом есть рациональный подход: если ты попал в Госдуму как депутат ЕР — ты уже игрок на стороне власти. И об идеологических метаниях надо было думать раньше». При этом никаких гарантий сохранения в политической системе авторам законопроектов не дается: в Госдуме пятого созыва (2007—2011 гг) Свердловскую область представлял Павел Зырянов. Под конец полномочий он обратился в Генпрокуратуру с просьбой дать правовую оценку действиям набиравшего популярность Алексея Навального, использовавшего в своих политических проектах государственные символы. Идея получила широкое освещение, но Зырянов даже не попал в избирательный список и вскоре вообще исчез из публичного пространства.

прочитать статью полностью