Продолжать откладывать деньги в «кубышку» и накапливать финансовые резервы не имеет смысла. В ближайшие годы одним из основных принципов бюджетной политики России станет идеология «здесь и сейчас» — деньги уже сегодня должны работать на развитие экономики, на социальную сферу. Об этом в интервью URA.RU заявил депутат от ЛДПР, зампредседателя комитета Госдумы по экономической политике Станислав Наумов.
— Проект федерального бюджета на 2024 год сформирован с дефицитом в 1,5 триллиона рублей. Притом что в предыдущем варианте прогноз был — около 3 триллионов. Что вы думаете о таком резком сокращении дефицита?
— Мы избалованы годами жизни без существенного дефицита, с отчислениями в Фонд национального благосостояния и другие резервные «подушки безопасности». Делать это позволяли высокие цены на углеводороды, мировая конъюнктура, доходы от экспортных пошлин на нефть и газ, НДПИ. Это позволяло не только не переживать из-за размера дефицита и способов его погашения, но и накапливать резервы, чтобы в нужный момент их использовать.
Сейчас нет смысла все складывать в «кубышку», потому что деньги нужны здесь и сейчас. Экономика должна развиваться. И это на ближайшие несколько лет будет одним из принципов бюджетной политики. Такой подход ставит перед будущим правительством, которое будет назначено в мае, после президентских выборов, абсолютно новые вызовы.
При этом, конечно, социальные гарантии государства будут сохранены — эти обязательства важнее, чем все остальное. Никто не допустит, чтобы дефицит в 3 триллиона рублей покрыли за счет сокращения социальных расходов.
— Для государства все-таки какой бюджет лучше — профицитный или дефицитный? Как считают в ЛДПР?
По мнению ЛДПР, у фракций не должно быть озабоченностей по поводу того, какой бюджет — профицитный или дефицитный
— У политических фракций не должно быть озабоченностей, какой бюджет — профицитный или дефицитный. ЛДПР ориентируется на нормально мыслящего обывателя. Мы за то, чтобы у людей было больше доходов, чтобы помогать уязвимым группам населения, оказывать адресную социальную поддержку. Если человек оказался в сложной жизненной ситуации, нужно помочь ему выйти из нее. Повторюсь: в целом надо понимать, что в условиях санкций эффективнее как можно больше средств оставлять в экономике, чтобы они «работали» и приносили доход.
При этом развивать нужно не отдельные отрасли. Нужны большие проекты, нужно развивать внешние связи. Современная экономика открыта. У России есть партнеры: Китай, Индия, Бразилия, другие страны. И чтобы быть конкурентоспособными не только на внутреннем, но и на внешнем рынке, важна настоящая современная экономическая политика.
Наумов подчеркивает, что перед страной стоит цель — победа в СВО
— Бюджет на 2024 год уже называют «военным». Вы согласны с такой расстановкой приоритетов?
— Безусловно. Перед страной стоит цель — победа в СВО, и значительная часть расходов должна быть направлена на ее достижение. Россия уже переживала такой период, когда противостояла международным террористам на Северном Кавказе. Тогда удалось понять, что для страны на первом месте должны стоять вопросы национальной обороны и безопасности. Это и главный приоритет нового бюджета. Речь идет про закупку и модернизацию вооружений, материального обеспечения военнослужащих и других расходах, которые по понятным причинам закрыты.
Если хотите, это бюджет «экономической мобилизации», «специальной экономической операции». Сегодня стоит задача — мобилизовать экономику. Мы должны смотреть, что делать дальше, чтобы не допустить попыток посягательства на суверенитет нашей страны. Это разнообразные меры, затрагивающие основной спектр государственной и промышленной, транспортной, энергетической политики.
Размер вознаграждения участников СВО нужно повышать, отмечает зампредседателя ГД по экономической политике
— Увеличение расходов на военную сферу дает возможность повысить выплаты мобилизованным?
— Для стимулирования контрактной службы как альтернативы частичной мобилизации, на наш взгляд, действительно нужно повышать размер вознаграждения. Особенно если это подготовленные специалисты, у которых есть военная специальность, опыт участия в боевых действиях и обращения с оружием. Это будет работать и на повышение престижа службы в армии.
— Все ли поправки к проекту бюджета, предложенные ЛДПР, будут учтены? Есть ли у вас такое понимание?
— К сожалению, нет, не все. Например, мы предлагали расширить численный состав полиции. На наш взгляд, это необходимо для обеспечения общественной безопасности. Эти полномочия относятся к региональному уровню, денег зачастую на них не хватает, возникают проблемы. Например, люди жалуются на поведение трудовых мигрантов, и иногда — справедливо. В местах проживания мигрантов нередко возникают конфликты. Эту ситуацию нужно контролировать и профилактировать нарушения.
В бюджете на 2024—2026 годы учтены не все поправки от ЛДПР
— В ЛДПР нередко говорят о проблемах демографии. В 2024 году срок реализации действующего нацпроекта «Демография» заканчивается, а острота проблемы не снижается. Каким вы видите ее решение?
— Есть различные варианты, но без поддержки государства не обойтись. Но в любом случае, здесь речь идет не о единичных мерах, а о комплексе решений, комплексном подходе. Нужны разнообразные меры, чтобы население Росси удвоилось. Когда это произойдет, сказать сложно. Думаю, не одно поколение политиков будет думать над этими вопросами. Но и мы не должны сидеть, меры нужно принимать сейчас. Если ничего не делать, смертность в России будет, как в Африке, а рождаемость — как в Европе. Поэтому демография наряду со здравоохранением и образованием — это абсолютные приоритеты, которые должны выдерживаться на федеральном уровне.
Депутаты до сих пор ведут дискуссии по поводу того, при рождении какого по счету ребенка нужно давать маткапитал
— С другой стороны, есть материнский капитал, один из главных инструментов стимулирования рождаемости. Как вы воспринимаете сокращение финансирования этой программы на 130 миллиардов рублей?
— К этой теме не стоит подходить с точки зрения бухучета. Посмотрите, все ли средства используются в течение года или нет? Если использованы, с какой эффективностью? Приводит это к росту рождаемости и сокращению детской смертности? В 2000-х, когда появился маткапитал, он объективно совпал с первыми позитивными изменениями. К тому моменту репродуктивного возраста достигло многочисленное поколение, родившееся в 1970-е — начале 1980-х. Но рожали первого ребенка, а дальше — кто-то решался на второго и даже третьего малыша, кто-то останавливался. Поэтому до сих пор идут дискуссии по поводу того, при рождении какого по счету ребенка нужно давать материнский капитал.
Одна из поправок ЛДПР — развитие системы среднего профессионального образования
— К слову — об образовании… На протяжении ряда лет в России пытаются возродить профессиональное образование. В бюджете на эти цели тоже предусматриваются деньги. Поддерживаете эти расходы?
— Пока нам противостоит странная позиция коллективного Запада, перед Россией открываются новые возможности, которые раньше даже не замечали. Это касается промышленности в том числе. Развитие системы среднего профессионального образования (СПО) — одна из поправок ЛДПР. Это как неотъемлемая часть программы новой индустриализации, ведь квалифицированные кадры на производстве — это и есть СПО. С 1990-х годов престиж рабочих профессий падал. Но сегодня мы видим, что в учреждениях СПО отборы уже проводятся на конкурсной основе, предприятия заключают целевые договоры с учащимися — своими будущими сотрудниками.
Минфин дает больше средств тем регионам, которые не могут зарабатывать много
— Любой российский регион в каждом новом федеральном бюджете ждет каких-то ассигнований для себя. Но на этот раз мы видим, что помощь сокращается. Согласны ли вы с такой политикой?
— Здесь проблема в том, что как только какой-то регион начинает развивать свою экономику, у него увеличиваются собственные доходы, Минфин говорит, что расходы на те или иные нужды можно сократить. А средства отдают тем, кто не умеет или не имеет возможности в силу специфики экономики зарабатывать. Подходы к распределению дотаций регионов, конечно, нужно менять, вводить новые, более эффективные инструменты.
Конечно, есть проекты, в которых имеют общефедеральное значение, и здесь никаких сокращений быть не может. Например, развитие инфраструктуры — это по определению нерегиональный проект. Например, скоростная дорога М-12 «Москва — Казань — Екатеринбург». Это — транспортная связанность страны, это то, что объединяет и удерживает страну.
Шефская помощь новым субъектам — это наша историческая миссия, заявил Наумов
— Но регионы, даже дотационные, согласитесь, не в равных условиях. Экономически слабые субъекты хоть на Урале, хоть в Центральной России или Приволжье зачастую меньше поддерживаются федеральным центром, чем Дальний Восток, Кавказ, с 2014 года большие вливания шли и идут в Крым и Севастополь, сейчас — в новые регионы. Нет ли здесь перекоса?
— Государство расставляет приоритеты. Кстати, шефскую помощь новым субъектам оказывают сегодня все регионы страны — это важная нагрузка, это наша историческая миссия. Новым регионам нужно помогать развиваться, чтобы сделать жизнь там привлекательной и чтобы люди возвращались туда жить.
Дальний Восток — другая история. Огромная территория, форпост страны, который должен оставаться надежной защитой. А для этого нужно, чтобы люди оставались жить там, а не уезжали в Москву, Петербург и другие города. Аналогичная ситуация с Крайним Севером.
Дальний Восток — огромная территория, люди должны оставаться там, а не уезжать
Определенные недовольства регионов, которые считают федеральную поддержку недостаточной, в связи с чем территория ограничена в своем развитии, конечно, обоснованны. К сожалению, в России до сих пор действуют устаревшие управленческие шаблоны помощи субъектам. Но это и один из важных уроков работы над бюджетом в будущем.
— Россия когда-нибудь придет к тому, что жить в провинции будет так же комфортно, как и в Москве?
Надо перестать думать, что успех и развитие — только в Москве.
Наумов призвал отказаться от мысли, что успех и развитие — только в Москве
Например, качественное образование можно получить и в региональных университетах. Поэтому мы поддерживаем поправку о выделении средств на научно-исследовательские работы в рамках нацпроектов «Наука», «Образование». Это позволит развиваться вузам, привлекать лучших выпускников школ. А если увлечь ребят, они там, в регионе, и останутся и будут помогать развивать его, делать его комфортным для жизни.
Сохрани номер URA.RU - сообщи новость первым!
Подписка на URA.RU в Telegram - удобный способ быть в курсе важных новостей! Подписывайтесь и будьте в центре событий. Подписаться.
Все главные новости России и мира - в одном письме: подписывайтесь на нашу рассылку!
На почту выслано письмо с ссылкой. Перейдите по ней, чтобы завершить процедуру подписки.
Продолжать откладывать деньги в «кубышку» и накапливать финансовые резервы не имеет смысла. В ближайшие годы одним из основных принципов бюджетной политики России станет идеология «здесь и сейчас» — деньги уже сегодня должны работать на развитие экономики, на социальную сферу. Об этом в интервью URA.RU заявил депутат от ЛДПР, зампредседателя комитета Госдумы по экономической политике Станислав Наумов. — Проект федерального бюджета на 2024 год сформирован с дефицитом в 1,5 триллиона рублей. Притом что в предыдущем варианте прогноз был — около 3 триллионов. Что вы думаете о таком резком сокращении дефицита? — Мы избалованы годами жизни без существенного дефицита, с отчислениями в Фонд национального благосостояния и другие резервные «подушки безопасности». Делать это позволяли высокие цены на углеводороды, мировая конъюнктура, доходы от экспортных пошлин на нефть и газ, НДПИ. Это позволяло не только не переживать из-за размера дефицита и способов его погашения, но и накапливать резервы, чтобы в нужный момент их использовать. При этом, конечно, социальные гарантии государства будут сохранены — эти обязательства важнее, чем все остальное. Никто не допустит, чтобы дефицит в 3 триллиона рублей покрыли за счет сокращения социальных расходов. — Для государства все-таки какой бюджет лучше — профицитный или дефицитный? Как считают в ЛДПР? — У политических фракций не должно быть озабоченностей, какой бюджет — профицитный или дефицитный. ЛДПР ориентируется на нормально мыслящего обывателя. Мы за то, чтобы у людей было больше доходов, чтобы помогать уязвимым группам населения, оказывать адресную социальную поддержку. Если человек оказался в сложной жизненной ситуации, нужно помочь ему выйти из нее. Повторюсь: в целом надо понимать, что в условиях санкций эффективнее как можно больше средств оставлять в экономике, чтобы они «работали» и приносили доход. При этом развивать нужно не отдельные отрасли. Нужны большие проекты, нужно развивать внешние связи. Современная экономика открыта. У России есть партнеры: Китай, Индия, Бразилия, другие страны. И чтобы быть конкурентоспособными не только на внутреннем, но и на внешнем рынке, важна настоящая современная экономическая политика. — Бюджет на 2024 год уже называют «военным». Вы согласны с такой расстановкой приоритетов? — Безусловно. Перед страной стоит цель — победа в СВО, и значительная часть расходов должна быть направлена на ее достижение. Россия уже переживала такой период, когда противостояла международным террористам на Северном Кавказе. Тогда удалось понять, что для страны на первом месте должны стоять вопросы национальной обороны и безопасности. Это и главный приоритет нового бюджета. Речь идет про закупку и модернизацию вооружений, материального обеспечения военнослужащих и других расходах, которые по понятным причинам закрыты. Если хотите, это бюджет «экономической мобилизации», «специальной экономической операции». Сегодня стоит задача — мобилизовать экономику. Мы должны смотреть, что делать дальше, чтобы не допустить попыток посягательства на суверенитет нашей страны. Это разнообразные меры, затрагивающие основной спектр государственной и промышленной, транспортной, энергетической политики. — Увеличение расходов на военную сферу дает возможность повысить выплаты мобилизованным? — Для стимулирования контрактной службы как альтернативы частичной мобилизации, на наш взгляд, действительно нужно повышать размер вознаграждения. Особенно если это подготовленные специалисты, у которых есть военная специальность, опыт участия в боевых действиях и обращения с оружием. Это будет работать и на повышение престижа службы в армии. — Все ли поправки к проекту бюджета, предложенные ЛДПР, будут учтены? Есть ли у вас такое понимание? — К сожалению, нет, не все. Например, мы предлагали расширить численный состав полиции. На наш взгляд, это необходимо для обеспечения общественной безопасности. Эти полномочия относятся к региональному уровню, денег зачастую на них не хватает, возникают проблемы. Например, люди жалуются на поведение трудовых мигрантов, и иногда — справедливо. В местах проживания мигрантов нередко возникают конфликты. Эту ситуацию нужно контролировать и профилактировать нарушения. — В ЛДПР нередко говорят о проблемах демографии. В 2024 году срок реализации действующего нацпроекта «Демография» заканчивается, а острота проблемы не снижается. Каким вы видите ее решение? — Есть различные варианты, но без поддержки государства не обойтись. Но в любом случае, здесь речь идет не о единичных мерах, а о комплексе решений, комплексном подходе. Нужны разнообразные меры, чтобы население Росси удвоилось. Когда это произойдет, сказать сложно. Думаю, не одно поколение политиков будет думать над этими вопросами. Но и мы не должны сидеть, меры нужно принимать сейчас. Если ничего не делать, смертность в России будет, как в Африке, а рождаемость — как в Европе. Поэтому демография наряду со здравоохранением и образованием — это абсолютные приоритеты, которые должны выдерживаться на федеральном уровне. — С другой стороны, есть материнский капитал, один из главных инструментов стимулирования рождаемости. Как вы воспринимаете сокращение финансирования этой программы на 130 миллиардов рублей? — К этой теме не стоит подходить с точки зрения бухучета. Посмотрите, все ли средства используются в течение года или нет? Если использованы, с какой эффективностью? Приводит это к росту рождаемости и сокращению детской смертности? В 2000-х, когда появился маткапитал, он объективно совпал с первыми позитивными изменениями. К тому моменту репродуктивного возраста достигло многочисленное поколение, родившееся в 1970-е — начале 1980-х. Но рожали первого ребенка, а дальше — кто-то решался на второго и даже третьего малыша, кто-то останавливался. Поэтому до сих пор идут дискуссии по поводу того, при рождении какого по счету ребенка нужно давать материнский капитал. — К слову — об образовании… На протяжении ряда лет в России пытаются возродить профессиональное образование. В бюджете на эти цели тоже предусматриваются деньги. Поддерживаете эти расходы? — Пока нам противостоит странная позиция коллективного Запада, перед Россией открываются новые возможности, которые раньше даже не замечали. Это касается промышленности в том числе. Развитие системы среднего профессионального образования (СПО) — одна из поправок ЛДПР. Это как неотъемлемая часть программы новой индустриализации, ведь квалифицированные кадры на производстве — это и есть СПО. С 1990-х годов престиж рабочих профессий падал. Но сегодня мы видим, что в учреждениях СПО отборы уже проводятся на конкурсной основе, предприятия заключают целевые договоры с учащимися — своими будущими сотрудниками. — Любой российский регион в каждом новом федеральном бюджете ждет каких-то ассигнований для себя. Но на этот раз мы видим, что помощь сокращается. Согласны ли вы с такой политикой? — Здесь проблема в том, что как только какой-то регион начинает развивать свою экономику, у него увеличиваются собственные доходы, Минфин говорит, что расходы на те или иные нужды можно сократить. А средства отдают тем, кто не умеет или не имеет возможности в силу специфики экономики зарабатывать. Подходы к распределению дотаций регионов, конечно, нужно менять, вводить новые, более эффективные инструменты. Конечно, есть проекты, в которых имеют общефедеральное значение, и здесь никаких сокращений быть не может. Например, развитие инфраструктуры — это по определению нерегиональный проект. Например, скоростная дорога М-12 «Москва — Казань — Екатеринбург». Это — транспортная связанность страны, это то, что объединяет и удерживает страну. — Но регионы, даже дотационные, согласитесь, не в равных условиях. Экономически слабые субъекты хоть на Урале, хоть в Центральной России или Приволжье зачастую меньше поддерживаются федеральным центром, чем Дальний Восток, Кавказ, с 2014 года большие вливания шли и идут в Крым и Севастополь, сейчас — в новые регионы. Нет ли здесь перекоса? — Государство расставляет приоритеты. Кстати, шефскую помощь новым субъектам оказывают сегодня все регионы страны — это важная нагрузка, это наша историческая миссия. Новым регионам нужно помогать развиваться, чтобы сделать жизнь там привлекательной и чтобы люди возвращались туда жить. Определенные недовольства регионов, которые считают федеральную поддержку недостаточной, в связи с чем территория ограничена в своем развитии, конечно, обоснованны. К сожалению, в России до сих пор действуют устаревшие управленческие шаблоны помощи субъектам. Но это и один из важных уроков работы над бюджетом в будущем. — Россия когда-нибудь придет к тому, что жить в провинции будет так же комфортно, как и в Москве? Например, качественное образование можно получить и в региональных университетах. Поэтому мы поддерживаем поправку о выделении средств на научно-исследовательские работы в рамках нацпроектов «Наука», «Образование». Это позволит развиваться вузам, привлекать лучших выпускников школ. А если увлечь ребят, они там, в регионе, и останутся и будут помогать развивать его, делать его комфортным для жизни.
