«Столетний президент России? Все возможно»

Она идет доказывать, что деньги решают не все. Интервью с будущим депутатом Госдумы Ларисой Фечиной

© Служба новостей «URA.RU»
Размер текста
-
17
+
Интервью с Ларисой Фечиной. Екатеринбург, фечина лариса, за россию
Депутат Госдумы Лариса Фечина продолжит работать сопредседателем свердловского штаба ОНФ — собирать народные проблемы "снизу" и решать их в парламенте. Фото:

22 апреля в Госдуме появится новый депутат от Свердловской области — сопредседатель регионального штаба ОНФ Лариса Фечина. Она дала первое интервью «URA.Ru» в новом статусе: почему детский врач опередил двух бизнесменов и товарища губернатора, возглавит ли обладательница мандата Игоря Баринова «ЕР», как на ее работу повлиял арест Олега Кинева и откуда все-таки взялись бочки с эмбрионами, найденные на тагильской трассе.

— Лариса Геннадьевна, почему вы перестали носить шаль, которую вам подарил президент?

— А я ее ношу, но только при особых обстоятельствах. Я вообще очень люблю женственные аксессуары, но всему — время и место. Работая врачом в больнице, сильно кистями не помашешь. А в домашней обстановке и в кругу друзей люблю принарядиться.

Шаль Фечиной, фечина лариса, шаль, Лариса Фечина
В 2012 году встреча кандидата в президенты РФ совпала с днем рождения Ларисы Фечиной. История про подаренную Владимиром Путиным шаль вызвала зависть всей элитыФото: Вадим Ахметов © URA.Ru

— В «путинской шали» поедете на первое заседание Госдумы?

— Посмотрим. Пусть это останется загадкой. Буквально полчаса назад [разговор проходил 13 апреля, в обед] звонили из Москвы — ждут в Центральной избирательной комиссии. В выходные я поговорила с руководителем исполкома Общероссийского народного фронта Алексеем Анисимовым и секретарем генсовета «Единой России» Сергеем Неверовым. Их совместное решение — выдвинуть меня в Госдуму. Задача поставлена — будем исполнять.

— Гордуму покинете уже на завтрашнем заседании? Вы написали заявление?

— Написала и даже зарегистрировала. Завтра будет последний день моей работы в гордуме. Я с волнением, конечно, ожидаю этого события. За время моей работы здесь было немало интересных событий. Например, в 2013 году мы убеждали депутатов Заксобрания выделить средства на открытие детской поликлиники в Академическом. Рождаемость в этом районе высокая: там живут молодые семьи. Подумали о строительстве школ, детских садов, но забыли о поликлинике. А недавно на ее открытии мы с губернатором вспоминали, как я терзала исполнительную власть. В ОНФ и Думу хлынул целый поток обращений от молодых родителей.

Торжественное вручение мандатов депутатам гордумы, фечина лариса, захаров илья
Сентябрь 2013 года. Лариса Фечина получает мандат депутата гордумы Екатеринбурга. Завтра она его сдаст. Фото: Александр Мамаев © URA.Ru

Все это стало возможным именно потому, что наш лидер Владимир Владимирович Путин почувствовал необходимость поддерживать диалог между простыми людьми и властью. Через три рукопожатия дотянуться до Путина — не просто красивые слова, а на самом деле то, что с нами и происходит. Вчера ты был простым врачом-онкологом, а сегодня имеешь возможность расширить горизонты и работать уже на уровне Госдумы.

— Бытует мнение, что к новому созыву в Госдуме вы еще возглавите свердловское отделение «Единой России», вступите в партию. Предложение звучит так: Лариса Фечина будет связующим звеном коалиции ОНФ и «ЕР».

— Полагаю, что это мнение высказано очень преждевременно. Сегодня я вижу большие преимущества в том, что ОНФ — движение, а «ЕР» — политическая партия. Обе эти партнерские организации созданы нашим лидером, Владимиром Путиным. Вы видите, что повестка «ЕР» все больше затрагивает беспартийных людей. Мне кажется, что на этом стыке очень важно и остановиться.

Партия выстраивает очень жесткую вертикаль, а в ОНФ мы собираем нужды людей снизу. Такое сотрудничество, может быть, и приведет к укрупнению, но пока, на сегодня, у нас такой статус кво.

— Место сопредседателя ОНФ вы за собой оставите?

— У нас есть такой пример. Депутат Госдумы Валерий Якушев тоже является сопредседателем ОНФ. Я уверена: мне хватит собственных ресурсов для того, чтобы оставаться в работе. А иначе в чем смысл? Смысл в том, чтобы собрать проблемы «снизу», выявить системные просчеты и решить их на уровне Госдумы.

Интервью с Ларисой Фечина. Екатеринбург, фечина лариса
В выходные у Ларисы Фечиной был разговор с руководителями ОНФ и «ЕР». Детский врач идет в Госдуму лоббировать отрасль Фото: Александр Мамаев © URA.Ru

— С ОДКБ № 1 вы продолжите сотрудничать?

— Сегодня я прощалась с коллегами. И в очередной раз убедилась в нашей взаимной любви, увидев слезы на глазах у своих докторов. И я поняла, что не зря 30 лет работала в этом центре. Я, безусловно, не оставлю его без внимания, это моя профессиональная родина. Я состоялась там как специалист, как врач. У меня отличная команда — люди, которые посвящают себя больным детям. Не мздоимцы, не лжецы — великолепные профессионалы. Я уверена, что наш контакт не ослабнет.

— Спор о том, кто должен управлять здравоохранением Екатеринбурга — администрация города или областные власти, продолжается много лет. Ваше мнение по этому вопросу?

— Моя принципиальная позиция сотоит в том, что городское управление здравоохранения неплохо справляется со своими задачами. В областной медицине еще нужно работать над теми вопросами, решение которых удаётся городу. Проблемы, как с Малым Истоком, существуют, и о них я открыто говорю. Мы же профессионалы, мы должны уметь забыть о личных интересах, выдвинуть на первый план здоровый прагматизм. Здравоохранение должно быть организовано так, чтобы было комфортно нашим людям. Амбиции при этом вторичны.

— Вы действительно очень значимы для региона как профессионал. Вы не считаете, что вам важнее быть здесь, чем в Москве?

— Я могу присутствовать и там, и здесь: любой депутат Госдумы работает в своем регионе в ежемесячном режиме. Детский онкоцентр уже функционирует. Но для того, чтобы он работал и дальше, нужно сделать так, чтобы сохранить его в непростое время, чтобы технологии могли развиваться и дальше. Это задача федерального уровня.

Что касается комиссии в гордуме, я переживала, что полгода было упущено, когда арестовали Кинева [Олега, главу комиссии, сознавшегося в убийстве пенсионерки]. Надеюсь, мои коллеги больше не собьются с пути. На последнем заседании мы рассматривали вопрос о сохранении поликлинического филиала в Малом Истоке. Это тоже повестка ОНФ. Как у председателя комиссии у меня есть инструмент, чтобы использовать его на другом уровне.

— Какой пост был для вас важнее — сопредседателя свердловского штаба ОНФ или депутата гордумы?

— И тот, и другой. Народный фронт поднимает вопросы, которые порой откладываются в долгий ящик в Думе, замалчиваются. В ОНФ мы участвуем, исходя из гражданской позиции. Да, я врач, но если нынешняя оптимизация здравоохранения доставляет неудобства людям, я этот процесс остановлю и публично подниму соответствующий вопрос. Может быть, не стоит дальше углублять процесс разрыва между обществом и медиками? Например, присоединив Малый Исток к Екатеринбургу, сделали ли мы лучше? Сейчас в Малом Истоке закрываются детский и взрослый поликлинические приемы шаговой доступности, а также аптечный пункт, где обслуживались льготники по бесплатным рецептам.

Вы понимаете, все должно происходить по-человечески. В ОНФ мы с людьми не казенным языком разговариваем, не по чиновничьим меркам — мы доходим до самой глубины каждой проблемы.

— А вы не ожидаете, что в Госдуме тоже будут замалчиваться «неудобные» вопросы?

— Я допускаю, что там могут быть какие-то внутренние договоренности. Но у меня есть своя принципиальная гражданская позиция. Есть опыт работы в городской Думе. Я знаю: когда ты живешь по принципам совести, то тебя в итоге начинают уважать все. С каждым днем принципиальных профессионалов, как мне кажется, в законодательной власти становится все больше.

— Я читал материалы исследования фонда Бадовского на тему того, что ядро Госдумы будущего созыва составят общественники и профессионалы своего дела — учителя, врачи. Вы чувствуете, что запускаете тренд?

— У меня есть большая надежда, что мы сможем поработать с коллективом единомышленников и будем честными к людям. На самом деле я в этой жизни ничего не боюсь. Я это говорю и чиновникам, и вам сейчас. Как врач, я понимаю, что самое главное — это сама жизнь и здоровье людей, все остальное вторично. Какая у тебя будет карьера, какие погоны на тебя наденут — не имеет глобального значения.

— Чего вообще бояться таким специалистам? Единственная тема, которая может вызывать вопросы к вам, это Институт клеточных технологий...

— Да, были статьи про заготовку Институтом эмбрионов. Но мы занимаемся другим — сохранением жизни наших пациентов. Для того, чтобы вылечить тяжело больного ребенка со злокачественным заболеванием крови, ему нужно провести пересадку костного мозга. Чтобы клетки прижились, дали правильный противоопухолевый эффект, да еще и поборолись с реакцией отторжения, нужно использовать специальные, очень тонкие методики обработки и подготовки клеточного материала. Этим и занимается институт.

Какой-то мерзавец вывез выбросил на полигон бочки с эмбрионами. Скорее всего, это были младенцы, погибшие в ближайшее время после родов либо появившиеся в результате неудачно разрешившихся беременностей. Поскольку фактов для расследования не хватало, начали придумывать небылицы.

Люди еще очень мало знают о трансплантации органов, они еще боятся поднимать эту тему. Например, попал человек в автокатастрофу, его мозг погиб, а органы здоровы и живы. Ну почему мы не можем говорить о том, что в таком случае можно спасти жизнь нескольким обреченным детям или взрослым с помощью трансплантации?

— А такие операции в России законны?

— Законодательство по трансплантации сейчас усиленно дорабатывается. Об этом всегда говорит наш коллега по ОНФ — доверенное лицо президента Сергей Готье [директор Института трансплантологии и искусственных органов им. Шумакова].

— И вы тоже будете лоббировать этот вопрос?

— Я уверена в том, что мы с ним пообщаемся на законодательной площадке. Люди, во-первых, должны больше знать, во-вторых, не должны бояться несанкционированных действий медиков, и, в-третьих, мы должны быть более гуманными по отношению друг к другу.

Интервью с Ларисой Фечина. Екатеринбург, фечина лариса
Лариса Геннадьевна заявляет, что ничего не боится и готова идти наперекор всему ради пользы людей. Вопрос о том, поддержала бы она «закон Димы Яковлева» или нет, остается открытым Фото: Александр Мамаев © URA.Ru

— Говорят, что Институт клеточных технологий занимается еще продлением жизни. Так ли это?

— В лаборатории мы разрабатываем технологии по лечению детского рака. Действительно, есть и антивозрастная лаборатория. Я не профессионал в этих вопросах, поэтому не могу говорить о деталях данной работы. Но дело очень полезное: важно, чтобы и в преклонном возрасте человек не был физически немощным, был в здравом уме и памяти.

— Есть много историй, что в связи с этим институту помогают бизнесмены и политики. Действительно, скоро ли Россия может иметь столетнего президента?

— Есть и такое. Но нашему обществу пора привыкать к тому, что в современной России не деньги решают все. Мое избрание в Госдуму является примером этого. Я не заплатила ни копейки, несмотря на рассказы журналистов о стоимости места в Госдуме — 7 миллионов долларов. Мне данная проблема не знакома.

Публикации, размещенные на сайте www.ura.news и датированные до 19.02.2020 г., являются архивными и были выпущены другим средством массовой информации. Редакция и учредитель не несут ответственности за публикации других СМИ в соответствии с п. 6 ст. 57 Закона РФ от 27.12.1991 №2124-1 «О средствах массовой информации»

Сохрани номер URA.RU - сообщи новость первым!

Не упустите шанс быть в числе первых, кто узнает о главных новостях России и мира! Присоединяйтесь к подписчикам telegram-канала URA.RU и всегда оставайтесь в курсе событий, которые формируют нашу жизнь. Подписаться на URA.RU.

Все главные новости России и мира - в одном письме: подписывайтесь на нашу рассылку!
На почту выслано письмо с ссылкой. Перейдите по ней, чтобы завершить процедуру подписки.
22 апреля в Госдуме появится новый депутат от Свердловской области — сопредседатель регионального штаба ОНФ Лариса Фечина. Она дала первое интервью «URA.Ru» в новом статусе: почему детский врач опередил двух бизнесменов и товарища губернатора, возглавит ли обладательница мандата Игоря Баринова «ЕР», как на ее работу повлиял арест Олега Кинева и откуда все-таки взялись бочки с эмбрионами, найденные на тагильской трассе. — Лариса Геннадьевна, почему вы перестали носить шаль, которую вам подарил президент? — А я ее ношу, но только при особых обстоятельствах. Я вообще очень люблю женственные аксессуары, но всему — время и место. Работая врачом в больнице, сильно кистями не помашешь. А в домашней обстановке и в кругу друзей люблю принарядиться. — В «путинской шали» поедете на первое заседание Госдумы? — Посмотрим. Пусть это останется загадкой. Буквально полчаса назад [разговор проходил 13 апреля, в обед] звонили из Москвы — ждут в Центральной избирательной комиссии. В выходные я поговорила с руководителем исполкома Общероссийского народного фронта Алексеем Анисимовым и секретарем генсовета «Единой России» Сергеем Неверовым. Их совместное решение — выдвинуть меня в Госдуму. Задача поставлена — будем исполнять. — Гордуму покинете уже на завтрашнем заседании? Вы написали заявление? — Написала и даже зарегистрировала. Завтра будет последний день моей работы в гордуме. Я с волнением, конечно, ожидаю этого события. За время моей работы здесь было немало интересных событий. Например, в 2013 году мы убеждали депутатов Заксобрания выделить средства на открытие детской поликлиники в Академическом. Рождаемость в этом районе высокая: там живут молодые семьи. Подумали о строительстве школ, детских садов, но забыли о поликлинике. А недавно на ее открытии мы с губернатором вспоминали, как я терзала исполнительную власть. В ОНФ и Думу хлынул целый поток обращений от молодых родителей. Все это стало возможным именно потому, что наш лидер Владимир Владимирович Путин почувствовал необходимость поддерживать диалог между простыми людьми и властью. Через три рукопожатия дотянуться до Путина — не просто красивые слова, а на самом деле то, что с нами и происходит. Вчера ты был простым врачом-онкологом, а сегодня имеешь возможность расширить горизонты и работать уже на уровне Госдумы. — Бытует мнение, что к новому созыву в Госдуме вы еще возглавите свердловское отделение «Единой России», вступите в партию. Предложение звучит так: Лариса Фечина будет связующим звеном коалиции ОНФ и «ЕР». — Полагаю, что это мнение высказано очень преждевременно. Сегодня я вижу большие преимущества в том, что ОНФ — движение, а «ЕР» — политическая партия. Обе эти партнерские организации созданы нашим лидером, Владимиром Путиным. Вы видите, что повестка «ЕР» все больше затрагивает беспартийных людей. Мне кажется, что на этом стыке очень важно и остановиться. Партия выстраивает очень жесткую вертикаль, а в ОНФ мы собираем нужды людей снизу. Такое сотрудничество, может быть, и приведет к укрупнению, но пока, на сегодня, у нас такой статус кво. — Место сопредседателя ОНФ вы за собой оставите? — У нас есть такой пример. Депутат Госдумы Валерий Якушев тоже является сопредседателем ОНФ. Я уверена: мне хватит собственных ресурсов для того, чтобы оставаться в работе. А иначе в чем смысл? Смысл в том, чтобы собрать проблемы «снизу», выявить системные просчеты и решить их на уровне Госдумы. — С ОДКБ № 1 вы продолжите сотрудничать? — Сегодня я прощалась с коллегами. И в очередной раз убедилась в нашей взаимной любви, увидев слезы на глазах у своих докторов. И я поняла, что не зря 30 лет работала в этом центре. Я, безусловно, не оставлю его без внимания, это моя профессиональная родина. Я состоялась там как специалист, как врач. У меня отличная команда — люди, которые посвящают себя больным детям. Не мздоимцы, не лжецы — великолепные профессионалы. Я уверена, что наш контакт не ослабнет. — Спор о том, кто должен управлять здравоохранением Екатеринбурга — администрация города или областные власти, продолжается много лет. Ваше мнение по этому вопросу? — Моя принципиальная позиция сотоит в том, что городское управление здравоохранения неплохо справляется со своими задачами. В областной медицине еще нужно работать над теми вопросами, решение которых удаётся городу. Проблемы, как с Малым Истоком, существуют, и о них я открыто говорю. Мы же профессионалы, мы должны уметь забыть о личных интересах, выдвинуть на первый план здоровый прагматизм. Здравоохранение должно быть организовано так, чтобы было комфортно нашим людям. Амбиции при этом вторичны. — Вы действительно очень значимы для региона как профессионал. Вы не считаете, что вам важнее быть здесь, чем в Москве? — Я могу присутствовать и там, и здесь: любой депутат Госдумы работает в своем регионе в ежемесячном режиме. Детский онкоцентр уже функционирует. Но для того, чтобы он работал и дальше, нужно сделать так, чтобы сохранить его в непростое время, чтобы технологии могли развиваться и дальше. Это задача федерального уровня. Что касается комиссии в гордуме, я переживала, что полгода было упущено, когда арестовали Кинева [Олега, главу комиссии, сознавшегося в убийстве пенсионерки]. Надеюсь, мои коллеги больше не собьются с пути. На последнем заседании мы рассматривали вопрос о сохранении поликлинического филиала в Малом Истоке. Это тоже повестка ОНФ. Как у председателя комиссии у меня есть инструмент, чтобы использовать его на другом уровне. — Какой пост был для вас важнее — сопредседателя свердловского штаба ОНФ или депутата гордумы? — И тот, и другой. Народный фронт поднимает вопросы, которые порой откладываются в долгий ящик в Думе, замалчиваются. В ОНФ мы участвуем, исходя из гражданской позиции. Да, я врач, но если нынешняя оптимизация здравоохранения доставляет неудобства людям, я этот процесс остановлю и публично подниму соответствующий вопрос. Может быть, не стоит дальше углублять процесс разрыва между обществом и медиками? Например, присоединив Малый Исток к Екатеринбургу, сделали ли мы лучше? Сейчас в Малом Истоке закрываются детский и взрослый поликлинические приемы шаговой доступности, а также аптечный пункт, где обслуживались льготники по бесплатным рецептам. Вы понимаете, все должно происходить по-человечески. В ОНФ мы с людьми не казенным языком разговариваем, не по чиновничьим меркам — мы доходим до самой глубины каждой проблемы. — А вы не ожидаете, что в Госдуме тоже будут замалчиваться «неудобные» вопросы? — Я допускаю, что там могут быть какие-то внутренние договоренности. Но у меня есть своя принципиальная гражданская позиция. Есть опыт работы в городской Думе. Я знаю: когда ты живешь по принципам совести, то тебя в итоге начинают уважать все. С каждым днем принципиальных профессионалов, как мне кажется, в законодательной власти становится все больше. — Я читал материалы исследования фонда Бадовского на тему того, что ядро Госдумы будущего созыва составят общественники и профессионалы своего дела — учителя, врачи. Вы чувствуете, что запускаете тренд? — У меня есть большая надежда, что мы сможем поработать с коллективом единомышленников и будем честными к людям. На самом деле я в этой жизни ничего не боюсь. Я это говорю и чиновникам, и вам сейчас. Как врач, я понимаю, что самое главное — это сама жизнь и здоровье людей, все остальное вторично. Какая у тебя будет карьера, какие погоны на тебя наденут — не имеет глобального значения. Ларису Фечину называли ранее ставленницей сенатора Эдуарда Росселя: она работала в его детище, Институте клеточных технологий — Чего вообще бояться таким специалистам? Единственная тема, которая может вызывать вопросы к вам, это Институт клеточных технологий... — Да, были статьи про заготовку Институтом эмбрионов. Но мы занимаемся другим — сохранением жизни наших пациентов. Для того, чтобы вылечить тяжело больного ребенка со злокачественным заболеванием крови, ему нужно провести пересадку костного мозга. Чтобы клетки прижились, дали правильный противоопухолевый эффект, да еще и поборолись с реакцией отторжения, нужно использовать специальные, очень тонкие методики обработки и подготовки клеточного материала. Этим и занимается институт. Какой-то мерзавец вывез выбросил на полигон бочки с эмбрионами. Скорее всего, это были младенцы, погибшие в ближайшее время после родов либо появившиеся в результате неудачно разрешившихся беременностей. Поскольку фактов для расследования не хватало, начали придумывать небылицы. Люди еще очень мало знают о трансплантации органов, они еще боятся поднимать эту тему. Например, попал человек в автокатастрофу, его мозг погиб, а органы здоровы и живы. Ну почему мы не можем говорить о том, что в таком случае можно спасти жизнь нескольким обреченным детям или взрослым с помощью трансплантации? — А такие операции в России законны? — Законодательство по трансплантации сейчас усиленно дорабатывается. Об этом всегда говорит наш коллега по ОНФ — доверенное лицо президента Сергей Готье [директор Института трансплантологии и искусственных органов им. Шумакова]. — И вы тоже будете лоббировать этот вопрос? — Я уверена в том, что мы с ним пообщаемся на законодательной площадке. Люди, во-первых, должны больше знать, во-вторых, не должны бояться несанкционированных действий медиков, и, в-третьих, мы должны быть более гуманными по отношению друг к другу. — Говорят, что Институт клеточных технологий занимается еще продлением жизни. Так ли это? — В лаборатории мы разрабатываем технологии по лечению детского рака. Действительно, есть и антивозрастная лаборатория. Я не профессионал в этих вопросах, поэтому не могу говорить о деталях данной работы. Но дело очень полезное: важно, чтобы и в преклонном возрасте человек не был физически немощным, был в здравом уме и памяти. — Есть много историй, что в связи с этим институту помогают бизнесмены и политики. Действительно, скоро ли Россия может иметь столетнего президента? — Есть и такое. Но нашему обществу пора привыкать к тому, что в современной России не деньги решают все. Мое избрание в Госдуму является примером этого. Я не заплатила ни копейки, несмотря на рассказы журналистов о стоимости места в Госдуме — 7 миллионов долларов. Мне данная проблема не знакома.
Расскажите о новости друзьям

{{author.id ? author.name : author.author}}
© Служба новостей «URA.RU»
Размер текста
-
17
+
Расскажите о новости друзьям
Загрузка...